Однако подслушанный ненароком разговор спутал планы:
— Кошмар! Мышь, да еще и в таком месте! — дрожащим голоском возмущалась Ира — моя продавщица, я ее всего-то пару недель назад нанял. — А если б она ботинки погрызла? Итальянские, а? Мне что, тут потом бесплатно два месяца работать, что ли?!
— Если б хорошо работала, — грозно проговорил я, обращая на себя внимание. — За месяц бы рассчиталась.
— Ой, я, пожалуй, пойду, — Нина сделала ручкой, кивнула мне и бросилась восвояси, оставив свою недавнюю собеседницу наедине с суровым боссом.
Я улыбнулся:
— На самом деле, с арендодателем бы договорились. Здесь они нормальные. Но если вместо работы будешь лясы точить, действительно премии лишу.
— Простите, — потупилась она.
— Первый и последний раз, — отрезал я.
Девушка просияла и улыбнулась:
— А у меня для вас подарок есть! У вас ведь сегодня день рождения!
Мне протянули плитку горького шоколада. Не самого крутого, но, честно говоря, я падок на неожиданные сюрпризы.
— Спасибо, — суровый босс окончательно смягчился. — Про горький поди Нина рассказала?
— Да, — смущенно отозвалась девушка.
— Так и думал, — хмыкнул. — У меня еще один вопрос, — сердце предательски дрогнуло. — Что за историю с мышью вы обсуждали?
— Простите, — не так поняла меня Ира и вновь заволновалась. — Я немного отвлеклась. Обычно я не треплюсь на рабоче…
— Стоп-стоп-стоп, — я поднял руки, пытаясь остановить разгоняющийся словопоток. — По существу. Бегала мышь?
— Да. Я так подумала. Но сейчас кажется, будто хомяк. Хотя откуда тут взяться домашнему хомяку? Ведь они…
— Куда он делся? — резко перебил я ее.
— Убежал, — опешив, выпалила Ира. — А потом прибыли местные охранники. Позвали дежурных ребят, те все осмотрели. Следов нет.
Больше к этой теме мы не возвращались, оставшееся время говорили исключительно по работе. Мне нужно было собрать заказ на все три бутика. По двум другим понимание было, нужно провести ревизию здесь. Черт… и почему в голову лезет только проклятый хомяк?
Огромных усилий мне стоило переключиться и подумать о чем-нибудь нейтральном. Например, о том, что с восемнадцати лет мама передавала мне под контроль по одному бутику в год. Скорей всего, скоро стоит ждать пополнение в виде четвертого. Вот только обуви у нее больше нет…
Вообще, считая эти три, на данный момент по всему городу у мамы тринадцать бутиков на четыре франшизы. Мне постепенно перепала обувная. И, знаете, я на самом деле всем тут распоряжаюсь — от заказов до подбора персонала и переговоров по арендной ставке. Первое время было тяжко — жуть как проседал по сравнению с мамиными показателями. Теперь же все идет хорошо, не зря на экономиста учусь. Тьфу-тьфу-тьфу, чтобы не сглазить.
С горем пополам мне удалось сосредоточиться на работе и почти закончить составление заказа. Оставалось совсем чуть-чуть, но время неумолимо. Часы показывают ровно пять. Если не пошевелюсь, опоздаю на праздничный ужин. А ведь сегодня обязательно приедет дядя Гена! Никогда не знаешь, чего от него ждать.
***
Небольшая пробка по дороге целиком и полностью входила в мои планы. Я весьма равнодушно и даже с пониманием отношусь к опозданиям. Однако себе подобного не позволяю. Мне кажется, успешный человек должен быть точен во всем.
К тому же пробка — это прекрасный шанс расслабиться после тяжелого дня и побыть наедине с собственными мыслями.
Оп… стоп! Если совсем уж расслабляюсь, вновь начинаю думать о хомяке. А вот этого мне сейчас не нужно. Да, я хочу его найти, но как только вспомнил об этом, начал ерзать и оглядываться. Вдруг грызун выскочит из-под коврика! Или откроется бардачок, а там мохнатая морда примеряет мои очки.
— Бам!!!
— Виу-виу-виу-виу!!!
От ударившего раската грома завизжали припаркованные вдоль обочины машины. Что-то ужасное творится с погодой со вчерашнего вечера. Дворники на лобовом стекле машут, как сумасшедшие, а воды меньше не становится!
Я устало выдохнул и сделал музыку погромче. Как говорится, у природы нет плохой погоды. Можно найти прекрасное даже в ужасном. В этом суть. Вот, например, сейчас не светит солнце. Ну и что? Зато у мамы накрыт стол, приготовлено много вкусностей, подарки и тепло.
И Дядя Гена. Пусть я уже взрослый и самостоятельный, но как и пятнадцать лет назад радуюсь его приездам.
Поток машин медленно потянулся вперед, а я невольно окунулся в воспоминания.
Я мог бы назвать этого человека «отчим выходного дня». Хотя было время, когда я на самом деле верил, что он — мой родной отец. Ребенку нужны оба родителя, и дети готовы создавать воздушные замки, лишь бы в них жила полная семья.
Однако мне недолго довелось жить с этой прекрасной сказкой. Я решил спросить у мамы. Она посмеялась и проговорила:
— Илюш, какое у тебя отчество?
— Фридрихович, — удивленно ответил я.
— А почему тогда не Геннадьевич?
Этот каверзный вопрос загнал маленького меня в тупик. Помню, мама ласково погладила меня по волосам и улыбнулась:
— Потому что перед родами я читала Ницше и уж очень им прониклась… — задумчиво произнесла она. — А дядя Гена не твой отец, прости, Илюш.
— А кто же тогда мой?
— Ты уже спрашивал. Твой отец — космонавт, и он улетел на Марс.
Уже тогда я не особо верил в эту шаблонную отмазку.
Пусть оказалось, что дядя Гена мне не отец, моя привязанность к нему никуда не исчезла. Всякий раз, когда он приезжал, я бежал сломя голову, чтобы повиснуть у него на шее. А приезжал он… даже не знаю, часто это или нет. На одни-двое суток в месяц в разные дни. Обычно сложно было предугадать его приезд. Кроме одного дня — дня моего рождения. Он мог пропустить Новый год или день рождения мамы, но только не этот праздник. И являлся всегда с невероятно крутыми подарками. Например, из последнего, что он дарил мне: семнадцать лет — автошкола на две категории и байк; восемнадцать лет — моя «Соната»; девятнадцать лет — пополнение счета в банке и путешествие по Азии (в Америку и Европу он отправлял меня с мамой раньше); ну а на прошлый день рождения — моя двухкомнатная квартира с евроремонтом.
Но, хотите верьте, хотите нет, подарки для меня — это не главное. На первом месте всегда стояли уважение и любовь к этому человеку. А еще, став старше, я понял, что он имеет большое значение в жизни моей мамы. У нее бывали и другие мужчины. И дядя Гена, пожалуй, о них знал, однако только он оказался наиболее постоянным из всех. Бабушка с дедушкой его на дух не переносили,