Пенни Батлер, Пенни Батлер, пожалуйста, позвоните по номеру 9151. Пенни Батлер слушает, 9151, спасибо…
Водитель синего „фольксвагена-гольф“, припаркованного на задней стоянке, пожалуйста, немедленно уберите машину».
Я отказалась от поездок на машине через месяц после того, как начала работать в Брайарстоуне. Отделу информации выделили всего три места, к тому же днем мне машина была не нужна в отличие от других сотрудников. Недельный абонемент на парковку с пересадкой на автобус стоил двенадцать фунтов, но, по крайней мере, мне не приходилось каждые пять минут переставлять машину из-за того, что я мешаю кому-то проехать.
Я всегда приезжала не меньше чем за час до остальных, чтобы подготовиться к работе и быстро сделать все необходимое. Следовало собраться с духом перед новой неделей.
Никто не мог сказать, в каком порядке появятся мои коллеги, — все зависит от дорожной обстановки, от того, как они провели выходные, от погоды и, если говорить о полицейских в форме, от того, кого и куда срочно вызвали. Но в одном можно было не сомневаться: Кейт всегда явится последней и поздоровается со всеми, кроме меня.
— Доброе утро, Триггер. Чайник включен? Доброе утро, Кэрол, — как выходные? Доброе утро, Джо, Сара. Куда вы подевались в пятницу? Я вас потеряла после паба! Вы поехали в «Джакс»? Ну и как там?
В конце концов через добрых двадцать минут после того, как снимет пальто и повесит его на дверь, она включит компьютер и начнет жаловаться на медлительность проклятой системы. А еще минут через двадцать ее позовет Джо, Эми, Сара или кто-нибудь из соседнего офиса, и они все отправятся наверх в кафетерий завтракать.
Сегодня это оказалась Кэрол.
— Идешь? — спросила она.
Кейт уже стояла с сумочкой в руке:
— Однозначно. Умираю от голода.
— Доброе утро, Аннабель, — мило улыбнулась мне Кэрол. — Тебе что-нибудь принести?
Конечно, они никогда не спрашивали, не хочу ли я пойти с ними, поскольку боялись, что я скажу «да» и придется как-то поддерживать пустую беседу.
— Нет, спасибо.
Они направились к двери, и в офисе вновь наступила благословенная тишина. Если бы кто-то удосужился спросить, как я провела выходные, я бы все рассказала о том, как нашла в соседнем доме труп. Я представила себе их сосредоточенные лица над тарелками с сэндвичами с беконом, тостами и сырными лепешками. Хоть раз они слушали бы меня не перебивая, и хоть раз мои новости заняли бы первое место в офисном рейтинге.
Но они не поинтересовались, и я промолчала.
Я забыла попросить Кейт взять мне пинту молока, а сама она никак бы не додумалась, так что, посидев минут десять в блаженном покое, я встала, нашла в сумочке кошелек и поднялась на лифте на верхний этаж.
Коллеги собрались вокруг столика возле кассы, склонившись друг к другу. Пока я искала в холодильнике обезжиренное молоко и проверяла срок годности, до моих ушей долетали обрывки беседы.
— Ну, я же тебе говорила?
— Он просто ушел, Кейт, еще даже не забрал свои шмотки…
Значит, Кэрол все-таки вышвырнула из квартиры беднягу Рика. Я стояла позади двоих патрульных в полном снаряжении — в бронежилетах и с пищащими рациями. За прилавком Линн щедро плеснула уксуса из громадной пластиковой бутыли на сковородку с яичницей. На поверхности уже плавала отвратительная коричневатая пена, смешанная с яичным белком. Я отвела взгляд.
— И что, теперь ты разговариваешь со стенами? — спрашивала Сара у Кэрол.
— Не смейся. Когда не слышишь каждую секунду, как орет телевизор на спортивном канале, кажется, будто в доме жутко тихо.
— В следующий раз заведешь кошку…
— А что, и правда, — подхватила Кейт. — Возьми ту же Аннабель — не будь у нее кошки, она совсем бы спятила.
— Ну зачем ты так, — упрекнула ее Эми. — И вовсе она не сумасшедшая.
— А по-моему, все к тому идет.
Я уставилась на них — неужели и впрямь никто не замечает, что я стою рядом? Или они хотят меня оскорбить?
— Больше ничего не надо, Аннабель? — спросила Линн, разбивая яйца на сковороду и поливая их коричневой жидкостью, чтобы ускорить процесс приготовления.
Я повернулась к кассе, открывая кошелек.
— Нет, — ответила я, чувствуя, как горят щеки.
— О черт, — послышалось за спиной.
Все замолчали. Протянув монету в один фунт, я взяла молоко и поспешно вышла, не глядя на столик и не глядя на Линн, хотя та крикнула мне вслед:
— Погоди, возьми сдачу!
Сводка от шефа пришла по электронной почте в половине десятого, как только в офис вернулась Кейт. За двадцать минут, прошедшие после сцены в кафетерии, я немного поплакала, умыла лицо в туалете и решила обо всем забыть. В конце концов, я и так знала, что все обо мне говорят. Впрочем, сплетничали обо всех, так что я не особо выделялась.
Кейт поставила позади меня чайник и откашлялась:
— Хочешь чая?
— Да, пожалуй.
Она явно надеялась, что я откажусь, но возможность отнять у нее немного времени доставила мне извращенное удовольствие. Чашка со стуком опустилась на мой стол. В чае оказалось слишком много молока, но хотелось пить, так что мне было все равно. Все-таки Кейт постаралась.
— Спасибо, Кейт. Превосходный чай, как раз на мой вкус.
В сводке обычно содержалось пунктов пять-шесть, на которые следовало обратить внимание, — случившиеся накануне преступления и серьезные происшествия: вооруженные ограбления, внезапные и подозрительные смерти, самоубийства. Особенно меня интересовали изнасилования и убийства — не пересек ли опасную черту кто-то из правонарушителей, которых мне полагалось контролировать? Я и так могла найти в системе все ночные преступления, но сводка экономила время, поскольку всегда включала самые серьезные случаи.
И — вот оно.
Подозрительная смерть
Примерно в 20.32 в пятницу патруль посетил один из домов по Ньюмаркет-стрит в Брайарстоуне. Соседка почувствовала сильный запах из дома и, войдя в жилище, обнаружила в гостиной разложившиеся останки. Предполагается, что умершая — 43-летняя женщина, жившая по данному адресу. Родственникам сообщили. На месте побывали представители отдела тяжких преступлений и, несмотря на продолжающееся следствие, пришли к мнению, что подозрительные обстоятельства смерти отсутствуют.
И все. Не знаю, чего я ждала — грома фанфар? — но передо мной было лишь безликое описание случившегося, составленное так, чтобы дать информацию одним и скрыть ее от других.
Бо́льшую часть субботы в соседнем дворе толпился народ. Перед моим домом припарковался микроавтобус экспертов, и, хоть я поговорила с первым появившимся патрулем, пришлось ждать весь день, чтобы меня надлежащим образом допросили.
Тошнота и шок от увиденного сменились раздражением — чего они так долго тянут? Я уже жалела, что не позвонила им сразу, а вломилась в дом, словно какая-нибудь Джессика Флетчер[2].
Обнаружив труп, я вернулась домой и захлопнула за собой дверь. Потом снова открыла, чтобы вышвырнуть кошку, и захлопнула дверь за ней. Подсунув ладонь под ее брюхо,