— Что ты собираешься сделать? — спросил Билли. — Убить меня?
— Это было бы слишком легко.
— Что это вы тут делаете? — позвала нас мама
— Значит, ты признаешь это? — он засомневался.
— Я ничего не признаю.
— Ты знаешь, что я видел в зеркале на аллее, — сказал Билли. — Или, скорее, то, чего я не видел. Ты не сможешь это объяснить.
— Я не знаю, что ты там видел, — отмахнулась я. — Тебе нужны очки.
— У меня отличное зрение, — возразил он.
Билли возился с телефоном, и я была готова кинуться на него.
— Почему я не увидел Сторми в зеркале? — спросил он.
— Да у тебя просто крыша поехала, — закричала я.
— Как лиса, — сказал он. — Я должен был догадаться.
— Тебе не нравится Сторми? — спросила я. — Ты изучаешь её, но не думаешь ли ты, что это причиняет ей боль? — на мгновение Билли смягчился, пока не увидел изображение на своем телефоне. Затем выражение его лица изменилось.
— Этого не может быть… — прошептал он.
— Я же говорила тебе, что ты дурак.
— Это означает, что она не единственная.
— Что?
— У тебя же нет фотографий Александра, верно?
Я не хотела признаваться, но я не знала, что делать. Я бежала от оправданий.
— Почему у тебя нет фотографий Александра, которые не были бы нарисованными? — Билли был зациклен на мне. — Почему Сторми боится зеркал? Почему она не появляется в зеркале возле "Ширли"? Я никогда не видел Сторми и Александра при дневном свете. И почему у них у всех аллергия на чеснок? — спросил он. — Даже у их родителей она была, когда они пришли на ужин.
Он показал мне свой телефон. На фотографии был только он и пустое место, где должна была стоять Сторми.
— Это ничего не значит! — парировала я. — Александр дернулся, Сторми дернулась. Бла-бла-бла. Так постоянно происходит.
— Никто не двигался, — Билли заспорил. — У меня есть еще одно такое же, сделанное в ночь танцев. Именно поэтому Александр нарисовал мне портрет. Потому что он знал, что у меня никогда не будет её фотографии.
— Значит, твой телефон просто глючит, — ответила я. — Это все объясняет.
Билли заглянул мне прямо в душу. Он готовился опустить меня словами.
— Это телефон Генри! — провозгласил он.
Мое сердце упало.
Это было, как если бы он был детективом из детективного романа и доказал мою вину по отпечаткам пальцев.
Я потеряла дар речи. Билли тоже. Создавалось впечатление, что все вишневые краски стерли с его щек.
— Ты встречаешься с вампиром, — сказал Билли. Его голос дрожал.
Я не знала, что сказать. Мой брат смотрел на меня, ожидая ответа.
Именно тогда мама ворвалась в его комнату.
— Что происходит? — спросила она. — Никаких "здравствуй"? Сразу в крик?
— Ох… — выдавила я из себя.
— Я просто показывал Рэйвен нашу со Сторми фотографию.
— В самом деле? А мне можно взглянуть?
Я одарила моего брата строгим взглядом.
Он посмотрел на меня. Он знал, что показать фото маме значит поставить Сторми под угрозу. Я видела его растерянность, и это могло бы обрадовать меня, если бы я не была так напряжена.
Билли повернулся к маме.
— Не получится, — сказал он, положив телефон на стол.
— Жаль, — произнесла она разочарованно. — Я бы хотел увидеть вас вместе.
— Я тоже, — пробормотал он себе под нос.
— Итак, как прошел вечер? — спросила она.
— Все было круто, — ответила я.
— А у тебя, Билли?
— Эм… Да, было интересно.
— Интересно? — сказала она. — Я думала, ты ходил за мороженым. Что интересного в мороженом? — Я ждала, что братец выболтает все маме. Готова была наброситься на него.
— У них был новый вкус, — сказал он ей. — "Укус вампира".
— Ну, я уверена, что Рэйвен это понравилось.
Я с энтузиазмом кивнула. Я выждала немного времени, надеясь, что мама побыстрее уйдет. Хотелось поговорить с Билли один на один.
— Похоже, вы прекрасно провели время, — продолжила она. — Я думаю, это было действительно замечательно. Осенние танцы. Ваш совместный портрет. Я думаю, что Стерлинги связаны с вами обоими. Это так мило, — мы оба улыбнулись поддельными улыбками, и счастливая мама вышла из комнаты.
— Значит, ты признаешь это! — сказал мне Билли-бой, когда она скрылась из виду. Он, очевидно, ждал всю ночь напролет разговора об этом.
Я не знала, что сказать. Все мои оправдания вылетели из головы. Я не могла ничего придумать, чтобы объяснить странное поведение Александра, Сторми и их родителей. Я не могла рационализировать, почему они действовали так, как они это делали, и я не была уверена, что вообще хотела этого.
Я не ответила. Вместо этого направилась в свою комнату, но по пути обернулась.
— Спасибо, что прикрыл перед мамой, — сказала я. — Знаю, ты сделал это для Сторми. Но это действительно помогло мне и Александру тоже.
— Так что… Это правда? — его голос пошел на понижение.
Я направилась к нему.
— Ты не можешь читать по крови.
— Ты встречаешься с вампиром…
— Я не говорила этого. Никто не знает.
— Но разве ты не видишь, что это основы существования вампиров не только в фольклоре, но в действительности, — я наклонилась к нему с серьезным убеждением все рассказать.
— Рот на замке. Обещаешь?
— Я могу сказать Генри?
— Нет!
— Но он должен знать! Мы могли бы выиграть награду на школьной научной ярмарке!
— Мне не нужны пятьдесят фургонов СМИ, припаркованных возле особняка и ожидающих интервью от Александра или Сторми. Ему придется уехать из города. И этого не случится! — я ущипнула его за руку.
— Хорошо, хорошо, — ответил он, и я отпустила его. Затем он приступил к обработке информации.
— Я пошел на танцы с вампиром, — сказал он. — Я буду самый крутым парнем в школе.
— Я же сказала тебе, ты не можешь никому сказать об этом!
— Но как я буду крутым, если никто об этом не узнает?
Я вспомнила, как Билли рассматривал Сторми и танцевал с ней перед всей школой. И теперь было важно, чтобы он не открыл личность моего парня перед мамой.
— Я думаю, ты и так уже достаточно крут, — уверила я его.
Он смотрел на меня большими глазами. Будто он ждал этих слов всю свою жизнь.
Я повернулась, чтобы уйти.
— Эй, Рэйвен.
— Что?
— Означает ли это, что ты?..
— Я — что?
— Означает ли это, что ты тоже станешь вампиром?
Я улыбнулась моему брату и честно ответила:
— Я могу только надеяться! — подмигнула ему и направилась к двери.
— Это было бы чертовски круто! — донеслось до моих ушей, когда я уже покинула его комнату.
Глава 17
В следующие несколько дней Билли продолжал расспрашивать о Стерлингах, их жизни и особняке. В течение многих лет он видел меня, как изгоя, но теперь я стала самой крутой старшей сестрой, которую только можно вообразить.
— Ты должен поклясться, что никому не скажешь об этом, — сказала я ему однажды после школы. Наши родители были еще на работе, и он нашел это подходящим временем, чтобы допрашивать меня, пока я ела на кухне.
— Я просто хочу знать больше о вампирах, — давил он, а я сидела в столовой и собирала со стола чипсы. — Что случится?
— Ничего.
— Сторми