Она была моя соседка и к тому же моя лучшая подруга. Мы были вместе всю жизнь. А еще у нее был брат, Матти́а. Когда мне было десять лет, у нас с ним была любовь. Пока однажды я вдруг не поняла, что уже месяц его не видела – и ничего. И решила, что между нами все кончено. Не так уж и жалко. У меня ведь останется Рози.
Через год мы оказались в разных классах. Рози надоело учить латынь. А мне нет. Мне нравились истории, которые рассказывал учитель, а Рози хотела учиться тому, что ей понадобится в будущем. В школе было направление домоводства, туда Рози и пошла. В жизни пригодится, сказала она.
Меня восхищало, как Рози с самого начала понимала, чего она хочет от жизни.
Сама я о будущем не задумывалась.
В новом классе Рози быстро завела себе подружек. Очень скоро вокруг нее уже порхала стайка девочек, и так они и порхали вместе целыми днями, пока не расходились по домам. У всех этих девочек были заколки и ленточки в волосах. А как они все вместе визжали! Будто их все время кто-то щиплет.
И Рози визжала с ними вместе. Первое время я не верила своим ушам. Визжат ведь только дурочки. Мы с Рози никогда не будем визжать, мы давно пообещали это друг другу, скрестив пальцы. Мы не будем такими, как они.
Или не обязательно держать все обещания всю жизнь?
На большой перемене мы гуляли на разных площадках, но иногда она приходила ко мне поболтать. Вместе со своей стайкой. Мне было приятно, что она специально разыскивает меня на площадке среди всей этой беготни. Когда она не приходила, я повторяла уроки на вторую половину дня. Вдоль стены стояли скамейки, где в стороне от всех можно было спокойно позаниматься.
Была середина ноября. Рози заболела – ее мама попросила передать это учителям. На большой перемене ко мне пришли ее подружки: а где Рози? Может, я все принесла?
– Что принесла?
– Ты что, не знаешь?
– Про что не знаю?
– Про шоколадки, – ответили они. – Рози каждый день приносит шоколадки. На всех.
– Шоколадки?
Они уставились на меня, как будто я глухая. Или недоразвитая.
– Ну да, шоколадки. ШО-КО-ЛАД-КИ. Ведь у вас в деревне есть этот большой магазин, где все дешево. Рози говорит, десять шоколадок стоят как две. Двадцать леденцов вообще ничего не стоят. Рози покупает там что-нибудь каждый вечер. А утром нас угощает. Скажи ей, что нам ее не хватает. Она точно ничего с тобой не передавала?
У нас в деревне не было большого магазина, где все дешево. Мы покупали конфеты и шоколад в газетном киоске, и шоколадка там стоила как шоколадка, а леденец как леденец. Кто-то врет: или они мне, или Рози им.
Я покачала головой.
– Нет, – ответила я.
– Что нет?
Ничего нет. Пусть сами потом спрашивают у Рози, если не верят.
Они стояли вокруг меня кружком, все в заколочках, ленточках и бантиках. И в цветочных духах.
– Точно? – опять спросили они.
Я кивнула. Их цветочные духи проникли в меня через ноздри, и теперь мой желудок из-за этого подступал к горлу.
– Поверим ей?
Они подошли еще ближе. Что Рози в них нашла? Зачем она приносит им сладости? Я толкнула стоящую передо мной девчонку. Она завопила и оглянулась на остальных, ища поддержки.
– А-а-а, мне больно! Пусти меня, пусти!
А я ее и не держала. Я шагнула – и они тут же расступились. Теперь я могла спокойно уйти. И я пошла, как можно медленнее, хотя внутри у меня все дрожало. Не надо бояться, ничего со мной не произойдет. Но меня все равно била дрожь.
– Правильно Рози говорит, что ты дура, – крикнули они мне вслед. – Дура! Дура!!!
К счастью, я их не слушала.
На следующий день Рози уже поправилась. Она ждала меня перед своим домом.
– Такая холодрыга, а мы на велосипедах, – буркнула она.
– Поезжай на автобусе, – ответила я.
– Автобус уже ушел, – вздохнула она.
Тут я заметила ее рюкзак. Он был привязан к багажнику, за портфелем. Незаданный вопрос горел у меня на губах. Потом, решила я. По дороге. Когда найду нужные слова.
Мы долго ехали молча. А потом мой вопрос выскочил сам собой:
– Запасы свои не забыла?
Она посмотрела на меня удивленно.
– Какие запасы?
– Шоколада и конфет, – ответила я. – У тебя же их много. И все так дешево.
– Откуда ты знаешь?!
– Они мне рассказали. Соскучились по тебе.
– Ну и хорошо, – сказала Рози.
– Эх, Рози.
Она помолчала. А потом сказала:
– Мне нравится это делать.
– Угощать всех конфетами?
– Дарить подарки, Нор. И для тебя тоже найдется шоколадка, сейчас, подожди.
– Не нужна мне твоя шоколадка.
Она потянула меня за рукав:
– Эй, Нор, давай не так быстро. Я за тобой не успеваю.
– Зачем ты им врешь? У нас в деревне нет магазина, где все дешево. Все это стоит кучу денег.
– А меня не волнуют деньги! И вообще, в магазине полно шоколадок. Одной больше, одной меньше…
Что она несет? Я не могла поверить. Я резко затормозила.
Рози тоже. Еще не отдышавшись, она сказала:
– Наконец-то остановились. Подожди, сейчас достану тебе шоколадку. От них не убудет! – И улыбнулась.
У меня в глазах защипало.
– Не нужна мне эта дрянь. Отдай своим любимым подружкам.
– Ты чего? Ревнуешь, что ли?
– Я все поняла, Рози. Ты все это воруешь.
Она смотрела на меня, открыв рот. Как будто я произнесла что-то ужасное.
– Ты же сама только что призналась, – сказала я.
– Ну и что? – Она намотала длинную прядь на палец, а кончик сунула в рот. Как большой пупс. – Почему ты вечно строишь из себя святошу? Думаешь, ты лучше всех? Да ты просто трусиха, Нор. Сама небось тоже мечтаешь воровать шоколадки. Все так делают. Может, ты уже и пробовала. Может, даже не раз.
Я вскочила на велосипед. Я ни разу в жизни не воровала. Лишь однажды я сделала то, чего нельзя было делать. Больше такое не повторится, никогда.
И я вовсе не думала, что я «лучше всех». С чего она это взяла? И разве ей не все равно?
Я уехала. Ей ни за что меня не догнать.
В тот день она ждала меня после школы, но я проехала мимо. Я слышала, как она меня зовет, но не обернулась.
У дома я швырнула велосипед к стене. Сказала, что не хочу есть. Тогда мама спросила, что случилось.
– Ничего, – ответила я и сразу поднялась в свою комнату. Делать уроки. Учиться.
Уроки я сделала, всё выучила, но в голове у меня крутилось все то же: Рози. Рози и ее шоколадки. И стайка