– Господин граф, – сказал капитан алебардщиков, – что вы предпочитаете: карты или кости?
Молодой капитан фрегата на мгновение задумался, а потом ответил:
– Кости, мне кажется, дают больше эмоций, чем карты. И это отлично подходит для людей военной профессии, привычных к шпаге и пушкам. Не так ли, сеньор де Сантъяго? Мы же не похожи на мирных владельцев плантаций сахарного тростника или индиго!
– Вы остры на язык, граф.
– Это от соленой морской воды, – улыбнулся молодой человек. – Мы, люди моря, насквозь просолены ею.
– Тогда как мы, напротив, пропахли дымом, – ответил капитан алебардщиков.
– Почему?
– Потому что мы вечно живем в лесах, охотясь на буканьеров.
– И много вы убиваете этих негодяев?
– Уфф! Порой случается, что кто-нибудь из них погибает от наших аркебуз[4], но почти никогда такого не происходит от алебард нашей стражи. Едва эти мошенники заслышат говор аркебуз, они убегают, как зайцы, вместо того чтобы атаковать.
– Кто? Буканьеры или наши?
– Наши, граф!
– Они такие пугливые?
– Иногда достаточно одного хорошо укрывшегося в лесу буканьера, чтобы обратить в бегство наших алебардщиков. И заметьте, они никогда не отправляются в поход, если в отряде не наберется по крайней мере пятьдесят человек.
– Ну и храбрецы! – сказал граф де Миранда со слегка язвительной улыбкой.
– Каррай![5] Хотел бы я вас увидеть на их месте!
– Я атаковал бы их, встав во главе своих матросов.
– Знаем мы, как отличаются команды наших галеонов! – насмешливо бросил капитан. – После первых же пушечных выстрелов они спускают испанский флаг и отдают негодяям с Тортуги все слитки золота, что находятся в трюмах.
– Ну, мои-то … – граф де Миранда остановился, прикусив губу, словно он передумал высказать что-то, и перевел разговор на другую тему:
– Ну, так будем мы играть, капитан?
– Для этого я вас и пригласил. Посмотрим, что приносит любовь – удачу или несчастье.
– Что вы хотите сказать?
Граф де Сантъяго, не отвечая, сделал знак черному слуге, одетому в шелковую ливрею, и приказал:
– Кости. Мы хотим играть.
– Сейчас принесу, господин граф.
И вскоре принес на серебряной тарелочке с тонкой чеканкой маленькую золотую чашку с двумя костями, выточенными из зуба морской свиньи[6].
– Во что будем играть, сеньор граф де Миранда? – спросил капитан алебардщиков.
– Во что хотите.
– Следите за своими словами.
– Почему, сеньор граф де Сантъяго? – с наигранным безразличием спросил молодой человек.
– Каррай!
– Карамба![7] Богохульствуете, господин граф.
– Вы тоже, как мне показалось.
– О! Но я-то моряк! Впрочем, и вам никто не запрещает богохульствовать. И мореходы, и сухопутные люди временами полностью сходятся на этом… поле.
– Вы остроумны, граф.
– Случается.
– Во что играем?
– Я вам уже сказал: во что хотите.
– В живую шкуру?
Молодой человек с удивлением посмотрел на капитана.
– Не знаю, что это такое. Может быть, акулья шкура?
Капитан гранадских алебардщиков самым вызывающим образом уперся руками в бока, а потом серьезно сказал:
– Среди сухопутных воинов есть привычка разыгрывать плоть, когда они устают бросать золото на стол.
– То есть? – спокойно спросил граф де Миранда.
– Кто проиграет, тот вышибает выстрелом из пистолета свои мозги.
– Скверная игра!
– Зато очень интересная, потому что на кон поставлена жизнь.
– Я предпочитаю рисковать дублонами, – ответил молодой человек. – Это я нахожу более удобным.
– А когда денег больше нет?
– Тогда я покидаю игорный стол и отправляюсь спать в свою каюту. По крайней мере, так принято на море.
– Но не у нас!
– Черт! Неужели мы так различаемся, господин граф?
– Возможно! – сухо ответил капитан.
– У вас очень плохой вкус.
– Вы хотите оскорбить меня?
– Я? Ни в коем случае, капитан. Я пришел сюда играть, а не раздражаться и не скандалить. Что бы тогда сказали про меня?
– Возможно, вы и правы.
– Так оставьте в покое шкуры, живые или мертвые, и будем играть на дублоны или пиастры[8]. По крайней мере, из-за них нельзя ни продать себя, ни убить.
– Сколько ставите?
– Сто пиастров, – ответил молодой человек.
– Хотите разорить меня?
– Нет, поскольку я плохой игрок, сеньор де Сантъяго. А кроме того, мне не везет ни в карты, ни в кости.
– Зато вам везет с хорошенькими сеньорами, больше всего с маркизами, – капитан был почти вне себя.
– В море мне попадались только корабли, а на них чаще всего я встречал корсаров, и уверяю вас, что поцелуев они мне не дарили. Напротив, на мои приветствия они отвечали зарядами крупного калибра, от которых мои люди обливались холодным потом.
– Но на суше-то вы с женщинами встречаетесь.
– Сеньор де Сантъяго, я пришел в эту гостиную поставить на кон несколько тысяч пиастров, а не заниматься болтовней. Вы должны бы знать, что моряки не любят много болтать… Сто пиастров?
– Идет! – ответил граф де Сантъяго, пренебрежительно махнув рукой.
– Хотите быть первым?
Капитан, не отвечая, взял золотую чашечку, перемешал в ней кости. А потом выбросил их на стол.
– Тринадцать! – сказал он. – Вот номер, который принесет мне удачу.
– Вы суеверны?
– Нет, во всяком случае, сердце мое ёкнуло от этого числа.
– Тогда вы умрете очень скоро, – засмеялся граф де Миранда.
– От чьей руки?
– Я никогда не считал себя вещуном.
– От руки соперника?
– Быть может.
– Не верю в это, потому что последнего из них я убил на прошлой неделе по одному лишь только подозрению.
– Очень уж вы быстры на руку, сеньор де Сантъяго.
– И она всегда будет такой, как только сожмет шпагу.
– Да и моя в таком случае не промедлит, – парировал молодой человек.
Капитан алебардщиков пристально посмотрел на него, словно хотел хорошенько понять смысл этих слов, а потом сказал:
– Ваша очередь.
Граф де Миранда взял в свои руки чашечку, встряхнул в ней кости и высыпал их на стол.
– Четырнадцать! Что за комбинация! – воскликнул он. – Черт возьми! Тринадцать и четырнадцать! Что означают эти два числа, таких близких?
Капитан алебардщиков провел рукой по нахмуренному лбу. Очевидное беспокойство отразилась на его лице.
– Что вы на это скажете, сеньор де Сантъяго? – спросил молодой человек.
– Что вы выиграли мою сотню пиастров.
– Это меня не волнует; я говорю о двух числах.
– Я тоже не предсказатель.
– Продолжим?
– Да, я хотел бы посмотреть, как сложится новая комбинация чисел. Предлагаю вам три попытки, по пятьсот пиастров каждая.
– Согласен; бросайте.
Капитан взял чашечку и, нервно перемешав кости, вытряхнул их на столик.
Ругательство едва не сорвалось с его губ, а на лбу выступили капельки пота.
– Опять тринадцать! – выкрикнул он. – Уж не с дьяволом ли я играю?
– Действительно, я одет как он! – по-прежнему отшутился граф де Миранда.
– Играйте, черт побери!
– Двенадцать! – вслух произнес молодой человек.
Капитан вздрогнул.
– Тринадцать находится между двенадцатью и четырнадцатью! – сказал он, стукнув кулаком по столу.
– Вы не находите все это странным, граф?
– В самом деле, над этим стоит подумать.
– Но фатальный-то номер у меня!
– Однако вы выиграли у меня пятьсот пиастров. Этой суммой может удовлетвориться даже капитан алебардщиков.
– Я предпочел бы потерять их, лишь бы выпало другое число.
– Ни я, ни вы не можем командовать костями. Продолжим.
Игра возобновилась, и граф де Миранда выиграл еще тысячу пиастров: ему выпало пятнадцать и семнадцать против четырнадцати и шестнадцати.
Капитан поднялся в плохом настроении, и в этот самый момент слуги объявили, что наступила полночь и праздник закончился.
– Завтра я отправлю вам