Потирая мышцы, она вытащила из сумки ремешки для сапог. Мелкие гвозди были вбиты в кожу. Это хоть немого поможет ей удерживаться на льду.
Через пару секунд она была готова к следующему этапу пути. Замок, похоже, сделали фейри. Она подхватила сумку.
Гвозди впивались в лед как когти. Она шла медленно, считала шаги. Она и не спешила попасть в замок. Эльва не гордилась тем, что медлила. Так она избавится от долга, последнего груза на ее душе. Она должна была радоваться.
Вместо этого ее мутило от страха. Ей не нравилось это путешествие. Каждый шаг словно вел ее к тому, что изменит ее жизнь навеки.
И эта мысль была глупой. Это был просто мужчина, превращенный в медведя. Он не сможет ей навредить. Она была фейри, а он — просто человеком. Если она захочет, она оторвет ему голову.
Шаг за шагом она двигалась к замку. Он был красивым. Витражи были как из сказок, человеческих, конечно.
Эльва поднимала порой взгляд, замирала и поправляла ремешки на плечах, гадая, почему не поднималась быстрее. Она стала считать ступени. Порой она замирала и считала ступени впереди.
Казалось, что, минуя десять ступеней, она проходила лишь одну.
Она ненавидела эти проклятые места. Не только медведь был зачарован, но и все королевство. Она должна была понять это по холодному воздуху. Что-то не хотело, чтобы она попала в замок.
Обещание Скатах сжимало ее горло. Ей нужно было попасть в замок. Она сказала, что сделает это.
И она продолжила подниматься. Ноги горели. Она стиснула зубы, решила, что это было хорошей тренировкой мышц тела. Эльва всю жизнь тренировалась, как казалось, в лагере Скатах. Теперь она могла использовать это.
Наконец, осталась одна ступень. Она поспешила, отсчитывая по десять ступеней. Когда ее нога опустилась на вершину лестницы, она выдохнула с облегчением. Еще один этап был позади. Оставалось найти медведя.
Гулкий голос перебил ее. Он был и голосом и рычанием, ударил по ее мыслям.
— Так ты добралась сюда. Впечатляет.
Она подняла голову, сжав ремешки, чтобы не вытащить меч. Медведь стоял перед ней. Его голова была склонена в сторону, он смотрел на нее, подавшись вперед, словно пытался сделать себя меньше.
Зря. Как бы он ни сжимал тело, но всегда будет ужасать размером.
Коричневый мех на его теле казался не таким жестким вблизи. Он выглядел даже мягко, хотя она не хотела так думать. Им нельзя было восхищаться. Он был животным, и ей нужно было следить за ним и убедиться, что он не был злым.
От ее хватки ремешки на плечах заскрипели.
— Это было не так и сложно.
— А многим сложно.
Он следил за ней, словно ожидал реакции. Чего он хотел? Чтобы она убежала в криках из-за его вида? Она была не такой.
Эльва ждала, что он что-то скажет. Или отойдет, чтобы она могла войти. Но он стоял на пороге и смотрел на нее.
«Скажи что-нибудь», — хотела кричать она. Он не мог все время молчать и смотреть на нее, как дурак. У него были мысли. Она видела их за темными глазами. Он уже говорил. Так почему он просто… смотрел?
Эльва кашлянула.
— Меня зовут Эльва. Скатах послала меня…
— Знаю.
Она вздрогнула. Он перебил ее?
— Она послала меня…
— Да, я в курсе.
Она зло выдохнула, не сдержавшись.
— Тогда, может, ты расскажешь, зачем вызвал меня?
— Я не вызывал, — он шаркнул лапой, длинные когти царапали лед.
— Ты попросил кого-то, похожего на меня.
— Возможно, — медведь оторвал от нее взгляд. Он посмотрел ей под ноги, а потом шумно выдохнул. — Поразительно.
Он смотрел на ее сапоги? Он ведь не был из тех, со странными фетишами? Он же не попросит у нее понюхать сапоги? Она уже сталкивалась с таким в замке, не королем, конечно, но с менее известным фейри, который забирал ее туфли для «личных нужд».
С отвращением от мысли Эльва посмотрела на свои сапоги и выпалила:
— Сапоги?
— Да. Они интересные, верно?
— Нет.
Он моргнул пару раз, глядя на пол, а потом посмотрел на нее.
— Я знаю редких женщин, которые прикрепили бы гвозди к сапогам.
Жар прилил к ее лицу. Он говорил о гвоздях? Она еще никогда не смущалась, но радовалась, что научилась держать рот на замке.
— Ах, — Эльва кашлянула. — Точно. Ремешки.
Глаза медведя весело блестели.
— Ремешки, — согласился он.
Ох, она растопит лед своей температурой, если это продолжится. Она не смущалась рядом с мужчиной уже… Она не помнила. Эльва старалась не поддаваться им. Угрожать и никого не пускать за свои барьеры. Даже тех, кто был близок к ней. А этот мужчина уже стал думать ее о фетишах с ногами.
— Ты просил меня прийти сюда, — начала она снова, надеясь, что в этот раз он не увильнет. — Не пытайся меня отвлечь. Ты просил прийти меня, и я хочу знать причину.
Если бы медведь мог улыбаться, он бы это сделал. Он отвернулся от нее и пошел по коридору из голубого льда.
— Идем, фейри. Я покажу тебе, где ты останешься. Уверен, ты устала после долгого пути.
Нет, но ему не нужно было это знать. Пусть считает ее слабой. Так ей потом будет проще. Эльва тихо шла за ним по коридору, поражаясь волшебным местом, где он жил.
Она озиралась на красоту, стараясь не впечатляться. Это было сложно, ведь магия вырезала здание рукой, знавшей красоту. Пол, стены и потолок были как стекло, гладкие. Было что-то легкое в мороке.
Она вдруг опечалилась, что на ее сапогах были гвозди. Она оставит следы от своих шагов. А это место не должно быть испорчено ею.
Может, это не был лед. Эльва провела пальцами по стене. Они были скользкими от воды, когда она убрала их, но вода тут же замерзла от холодного воздуха.
— Лучше их не трогать, — буркнул медведь впереди.
Он видел это? Она приподняла бровь, постаралась выглядеть достойно, пряча руку в рукаве.
— Почему?
— Замок исцеляет себя. Я бы не хотел, чтобы твои пальцы застряли, пока он отстраивает лед, — в его голос был юмор? Или он грубил?
Эльва не знала, что думать об этом существе, пока шла за ним. Скатах говорила, что он был проклят и заслужил это. Но он не казался тем, кто провоцировал магию. Он казался… добрым.
Медведь остановился у двери и указал лапой на резной лед.
— Это твоя.
Она посмотрела сквозь лед, видела цветные тени за ним.
— Можно видеть сквозь стены.
— Не переживай. Я редко в этой части замка.
Почему он не хотел быть рядом? Он же ее сюда звал? Она выдохнула и повернулась к нему.
— Ты хочешь меня спрятать?
— Если возможно.
— Зачем тогда просил прийти? — и ей придется пойти против обещания Скатах. Она должна была находиться рядом и понять, был ли он хорошим, угрожал ли воительницам.
Медведь