— Присядь, Эльва. Я объясню.
— Я не хочу сидеть.
— Но сядешь.
Она знала, что со Скатах нельзя было спорить, но она хотела. О, как она хотела броситься на женщину и кричать ей в лицо за то, что она отбирала то, что она с трудом добыла. Ее свобода была важнее всего в мире.
Эльва боролась за каждый дюйм такого мышления. Она была так накручена на палец Фионна, что не знала, кем была. И не знала, как уберечь себя, когда другие хотели, чтобы она была другой.
Скрипнув зубами, Эльва обогнула стол и села рядом со Скатах. Если она и рухнула на стул слишком резко, то потому что тренировалась весь день, а не из-за того, что дулась. И она точно не злилась на женщину, которая хотела, чтобы она отдала жизнь.
Еще и за медведя!
Она не хотела знать, зачем существо было в их лагере. Не важно, был ли он проклят и нуждался в ее помощи. А она была уверена, что такой и была причина. Проклятых было просто заметить. Они были как животные, но… нет. Медведь точно был крупнее всех существ, каких она видела в дикой природе. Его глаза были слишком умными.
Скатах указала ножом на тарелку перед Эльвой.
— Ешь.
— Я не хочу.
— Сколько еще ты будешь мне отрицать, когда я приказываю, Эльва? Я не прошу тебя есть. Я говорю тебе делать это. Теперь закрой рот на пару минут и открой его, чтобы поместить что-нибудь между губ. Понятно?
Не совсем, но Эльва послушалась. Она наполнила тарелку таким количеством еды, что могло убить лошадь. Она была голодна от тренировки. Индейка, жареный кабан и рагу из овощей на столе наполняли ее воздух ароматами, от которых рот наполнялся слюной. Она хотела проглотить все перед ней, и она сделала бы это, если бы не были насущные проблемы.
Она напала на еду ножом и вилкой, как она сделала бы до озвученной проблемы. Пойти с медведем? Жить в его замок год и… что делать? Эльва уже жила в замке с фейри-принцем и страдала.
Это кончилось плохо для нее и принца.
Скатах ела в тишине, глядя на всех женщин в зале. Ее взгляд задержался на новых женщинах, Эльва помнила, что одна из них прибыла вся в синяках.
— Ты знаешь, почему я начала этот лагерь? — спросила она.
Эльва кивнула.
— Потому что вы хотели, чтобы все женщины ощущали себя безопасно.
— Так я говорю всем, и это почти ложь, — Скатах пожала плечами. — Причиной было не это. Я начала его, потому что кто-то сказал мне, что я не могла быть воином. Они сказали, что женщины должны исцелять и заботиться о доме. Я этого не хотела. Я видела воительниц на поле боя раньше. И я посвятила жизнь, чтобы стать лучшим воином в истории. А потом учила других женщин, чтобы они могли быть таким.
Эльва не знала, куда она клонила. Как это было связано с медведем? Как это было связано с тем, что Эльву прогоняли из единственного места, что было ей как дом?
— Скатах…
— Я не закончила, — она ждала, пока Эльва притихнет, и продолжила. — Те женщины приходили ко мне избитые, желали научиться, как отомстить. Я не учу такому. Я учу их защищаться, но не буду помогать им уничтожать то, что чуть не уничтожило их. Ты прибыла сюда как одна из самых сложных учениц. Мне было сложно выбить из тебя все, что тебя ранило. Но я преуспела. Я вернула тебе жизнь. Ту, которую ты больше всего хотела. Теперь я прошу тебя о чем-то взамен.
Эльва знала, что будет уловка. Когда она пришла, и Скатах предложила помощь, она была уверена, что это была уловка фейри. Но Скатах не была фейри. Она была человеком. И Эльву обманули.
Она нахмурилась. Она знала, как с таким разбираться. Она росла с женщинами, что использовали ее. Было все еще больно, что тот, кому она доверила всю себя, мог так ее предать.
Она опустила вилку и кашлянула.
— Понятно. Я знакома с оказанием услуги.
— Не так, — Скатах посмотрела на нее, сжав крепче нож в руке. — Этот медведь просил почти полное описание тебя. Расскажешь, почему?
— Я не знаю никого с таким проклятием.
— Твоя семья?
— Тоже не знает о проклятых. И они не использовали бы проклятие, чтобы добраться до меня, — Эльва свободной рукой схватила кубок. Другую она убрала под стол, еще сжимая нож.
— Уверена?
— Я не говорила с ними годами, Скатах. Если бы они хотели поговорить со мной, связались бы. Они могли найти мою сестру, Брана, Благого короля. Многие знают обо мне больше, чем ты. Они не стали бы проклятым медведем уводить меня домой.
Скатах хмыкнула и поднесла свой кубок к губам.
— Может, это просто судьба.
Эльва не верила в судьбу. Она верила в дело и эффект. Медведь просил ее, и это беспокоило. Никто в ее прошлом не опустился бы так низко, чтобы попросить проклятого притащить ее к Благому двору.
Кто еще это мог быть?
— Почему он просил меня? — спросила Эльва.
— Я не смогла выяснить. Надеялась, что ты знаешь, — Скатах пожала плечами. — Вряд ли это важно. Ты идешь, хочешь ты или нет.
— Спасать проклятого медведя? Я могу потратить это время на другие вещи.
— Спасать? Кто-то говорил о спасении?
Эльва медленно повернулась к наставнице и пыталась понять, на что женщина намекала. Зачем еще посылать Эльву? Только она тут имела дело с проклятиями фейри. А медведя точно проклял фейри.
Она сдвинула брови.
— Зачем еще меня посылать? Проклятие явно от фейри, у меня с этим есть опыт. И вы знаете, что я не просто фейри.
— Да, твой дар к магии поможет тебе с этим, но я не хочу, чтобы ты спасала его. Тот медведь… я не скажу, кто он, потому что это только все усложнит. Скажем так, его существование — не к добру для дворов фейри. Бродящий фейри без верности опасен, особенно в мире людей.
— Скатах, — тон Эльвы стал насмешкой от удивления. — Я не знала, что вы были вовлечены в политику фейри.
— Мы все вовлечены в политику фейри, хотим того или нет. Это первый шанс за годы, что у меня есть та, кто может быть рядом с проклятыми фейри. И знает ограничения такого проклятия, — она подняла кубок в воздухе между ними. — Я хочу, чтобы ты следила за ним. Выяснила, что он знает, кто он, и как его прокляли. Если он угроза, я хочу, чтобы ты уничтожила его.
— Почему?
— Он делит землю с моим народом. Я не доверяю мужчинам. И я не доверяю тем, кто приходит в мою крепость и просит помощи. Узнай, что сможешь, и вернись ко мне. Если он даст повод