Вот и главная улица: пойдешь по ней на запад – придешь к зданию суда, пойдешь на восток – придешь к городским воротам. Входить в город и выходить из него положено через ворота, да это и самый короткий путь. Но сейчас пойти коротким путем означало бы отправиться прямо к Воинству Мертвецов.
– Я знаю, как выбраться из города, – сказал Элдвин Джеку. – Давайте все за мной.
Джек перевел остальным спутникам-людям его слова, и Элдвин побежал впереди. Уже не впервые он мысленно возвращался в тот день, когда началось его приключение. Тогда он, обычный бродячий кот, удирал от Гримслейда. А теперь удирать приходилось не от Гримслейда, а вместе с ним. Уносить лапы и ноги, пока Паксахарины мертвецы не перекрыли наглухо все выходы.
Откуда-то сверху раздавался жуткий гогот – все ближе и ближе. Элдвин глянул вверх через плечо. Двое шимпанзе-зомби скакали по навесам открытого рынка. Воины Лоранеллы обнажили мечи.
– Бегите! – приказал один из них. – Мы сами разберемся.
Фамильяры, их верные и Гримслейд помчались дальше. Элдвин чувствовал у себя на шее отцовское ожерелье из шепчущих раковин – с каждым шагом оно легонько подпрыгивало и касалось его шерсти. Кот обернулся на бегу – двое воинов доблестно сражались с жуткими мертвецами. Элдвин вел всю компанию вдоль улицы с лавками, где торговали медной утварью, мечами и прочим кованым и литым добром. Вечернюю тьму разгоняли фонари: на столбах высотой по пояс горели свечи в стеклянных сосудах. Элдвин и его спутники шмыгнули в переулок, загроможденный кучами мусора, и остановились – Джеку и Марианне нужно было передохнуть.
Из-за мусорной кучи показалась тощая крыса.
– Ой нет, к нам не суйся! – заверещала она при виде Элдвина. – Знаю я тебя, ты только беду накличешь!
В этот миг в переулке возник Гримслейд.
– А… а он-то т-т-тут з-з-зачем? – пролепетала насмерть перепуганная крыса.
– Это не то, что ты думаешь. – Элдвин изо всех сил старался говорить уверенно. – Он теперь за нас.
– Гримслейд?! Элдвин кивнул.
– Ха! – фыркнула крыса. – Такое и во сне не приснится.
И вдруг ближайшая стена проломилась. Через дыру, раскидывая камни, ввалился медведь-мертвец. В боку у него зияла огромная дыра, и оттуда во все стороны хлестал желудочный сок. Намерения у медведя были явно не мирные.
– Элдвин, будь другом, вали отсюда, а?
С этими словами крыса исчезла под грудой обломков, предоставив всем остальным разбираться с восставшим мертвецом.
Джек выхватил из кучи мусора недоделанный меч и отважно кинулся на медведя. Грузный зверь легко сбил его с ног и уже поднял костистую лапу, чтобы придавить противника.
Увидев, что его верный в опасности, Элдвин не стал мешкать. Он сосредоточился на ближайшем столбе и поднял со стальной подставки стеклянный сосуд со свечой. Сосуд на мгновение завис в воздухе, а потом Элдвин усилием мысли метнул его прямо в дырявый медвежий бок. Огонь соприкоснулся с едким желудочным соком, и – бах! – зомби взорвался изнутри. Во все стороны полетели клочья шерсти и липкие ошметки. Гилберта закидало этой гадостью с головы до пят.
Тенек высунул морду из рюкзачка и слизнул с лягушачьей ладони противную слизь.
– Фу-у, Тенек, – скривился Гилберт. – Такое даже я есть не стал бы.
Элдвин вскарабкался по обломкам стены и повел своих спутников дальше. Они очутились на совсем темной улице; бродяги из народа перекати-поле валялись на земле, потягивая пойло прямо из бутылок.
– Может, с мертвяками-то проще было бы? – пробормотала Марианна. Кажется, она даже не совсем шутила.
– Если котяра хочет метнуться через Помойные рынки, то тут он не прав, – обратился Гримслейд к Джеку, кивая на железную дверь. – Нижние ворота раньше полуночи не открывают.
Элдвин обернулся к мальчику:
– Скажи ему: я не только благодаря везению каждый раз от него ускользал.
Элдвин сдвинул кучку подгнившего сена, и под ней обнаружился потайной ход, ведущий вниз. Фамильяры проскользнули легко, верные кое-как протиснулись, а Гримслейду пришлось снять плащ, иначе широченные плечи не пролезали. Все очутились в кромешной темноте. Элдвин покосился на Скайлар: уж она-то должна что-нибудь придумать. Сойка тут же наколдовала иллюзию факела. Он горел неярким, но ровным пламенем. А ведь Скайлар за время похода здорово продвинулась в своем мастерстве, подумал кот.
Глаза Элдвина быстро привыкли к полумраку. Фамильяры и их спутники двигались вдоль каменного туннеля; по дну тек медленный ручеек сточных вод. Черно-белый кот возглавлял процессию; по щиколотку в грязи они бежали вниз по коридору – туда, где проход, расширяясь, превращался в подземную рыночную площадь.
Вся пещера была залита каким-то потусторонним светом – это пламя десятков свечей отражалось от покрытых плесенью стен. В сточных водах плавали крепкие, скрепленные меж собой доски – что-то вроде мостиков между каменными островками, на которых расположились шаманы и закутанные в плащи торговцы. Некоторые словно не слышали тревожного звона, едва доносившегося из храма Солнца, и упрямо продолжали стоять где стояли, а кое-кто, наоборот, спешно паковал свое запрещенное добро.
Пещерный шаман, продававший большущих волосатых пауков и маленьких иглоногих, при виде фамильяров грозно замахал кинжалом.
Гримслейд выступил вперед, протягивая пустые ладони:
– Мы просто идем мимо.
Торговец нехотя опустил оружие, но стоило свету упасть на Гилберта, все еще облепленного медвежьими останками, как торговец тут же завопил:
– Лягушка-зомби! – И, снова выхватив оружие, с криком: – Клинок отравлен! – он метнул свой нож в лягуха.
От смертельного удара Гилберта спас Элдвин. Кинжал, остановленный силой мысли, мгновение повисел в воздухе и шлепнулся в грязь.
Пока Элдвин возился с клинком, шаман живо побросал свои пожитки в джутовый мешок и вспрыгнул на небольшой плот.
– Есть узкий проход на север, он ведет во внешний ров, – сообщил Элдвин.
Внезапно раздался женский вопль – это закричала собиравшая свой товар торговка в капюшоне. Вокруг ее шеи обвилась мертвая змея. Элдвин поднял взгляд: змеи так и сыпались через узкие щели в потолке, падали прямо на людей или между ними и без промедления кидались в бой.
Рыночная площадь мигом превратилась в поле битвы. Торговцы пытались защититься своим запрещенным товаром. Змеи валились сверху, просачивались сквозь стены, а фамильяры вместе с верными и Гримслейдом удирали без оглядки, прыгая по деревянным мосткам.
Какой-то торговец на глазах у Элдвина осушил пузырек с желтой жидкостью. Все волоски на теле человека встали дыбом, а с кончиков пальцев посыпались искры.
Торговец схватил мертвую змею, и она изжарилась в его ладонях. Вторую он пинком отшвырнул назад.
– Сок буреягод – мощная штука, – покивала Скайлар. – Но побочные эффекты уж очень неаппетитные.
Только она это