– Я не думаю, что это было бы разумно.
– Как это? Что же в этом неразумного? Ты же знаешь, с каким трудом я работаю здесь в последнее время. Я считаю, что перемена обстановки будет очень полезна для всех нас.
– Возможно, тут ты права, но боюсь, это невозможно. У меня хорошая работа, которую так просто не бросают. Вряд ли я найду другое такое же место, и потом…
– Что «потом»?
– Честно говоря, мне там многого не хватало бы.
– В этом я не сомневаюсь, – резко бросила я, зная, что мой тон рассердит его.
– В чем именно ты не сомневаешься?
– Ты знаешь в чем, Арчи.
– Я считаю, нам больше нечего обсуждать. У меня здесь работа.
– Кстати, о том, чего тебе будет не хватать: мисс Нил относится к этой категории или нет? Ты не собираешься расставаться с ней?
– Ты действительно хочешь, чтобы я сказал тебе правду? – спросил он.
Я ничего не ответила, потому что так сильно прикусила язык, что даже ощутила вкус крови. Хотя я умышленно спровоцировала мужа на ссору, меня охватило сильное волнение.
– Так сказать или нет? – повторил Арчи. На лбу его пульсировала вена.
Я кивнула.
– Хорошо, правда такова: я не хочу переезжать вместе с тобой в Девон, потому что больше не люблю тебя, Агата. Мне очень жаль, как я уже говорил тебе тысячу раз, но нашему браку пришел конец. Мы пытались наладить отношения – ты знаешь, как я старался. Я даже вернулся к тебе. Но я не могу больше притворяться. Я люблю Нэнси, мисс Нил. Мы хотим пожениться и жить вместе. Ты же понимаешь, что в конечном счете это к лучшему.
– Ничего такого я не понимаю, – ответила я со слезами на глазах. – Ты всегда был эгоистом. Мама была права.
– Да? И что же она говорила? Твоя мать была всего лишь…
– Не смей! Ни слова больше о ней! Она говорила, что ты можешь быть безжалостным и жестоким, что тебе нельзя доверять. Ты думаешь только о себе, говорила она, а на меня тебе наплевать. Ты утверждаешь, что имеешь право на счастливую жизнь. А я что, не имею такого права?
– Боюсь, я не в состоянии по-прежнему заботиться о твоем счастье. Я просто не могу больше жить с тобой. Ты стала совершенно невыносима.
Он замолчал. Зловещая тишина повисла над нами, как облако отравляющего газа.
– Ты ходила к доктору? – спросил он.
У меня подскочило сердце.
– К какому доктору?
– Я говорил тебе о нем. Он успешно лечит женщин с расшатанной нервной системой.
– Нет, не ходила. Я уже устала повторять, что у меня нет проблем с нервной системой.
– А когда ты не могла подписать чек, потому что забыла, кто ты такая, – это было, по-твоему, нормально?
Я ничего не ответила.
– Я хочу помочь тебе, – сказал он, накрыв ладонью мою руку. Было ощущение, что ко мне прикоснулось что-то безжизненное вроде дохлой рыбы. – Ты же знаешь, мне всегда будет небезразлично то, что происходит с тобой.
– Убери руку. Тебе безразличны все, кроме тебя самого. Я даже сомневаюсь, что тебе дорога эта твоя маленькая глупышка. Сейчас она миловидна, но пройдет время, красота ее увянет, и ты ее тоже бросишь.
– Не трогай…
– Хочу и трогаю. Как ты мне запретишь?
– Это опять истеричность в тебе говорит. Ты же знаешь, я не переношу истерик. Твой худший враг, Агата, – это ты сама. Как ты не понимаешь?
– Значит, уик-энд отменяется?
– Уик-энд? – переспросил он испуганно.
– В Беверли.
– Ах вот ты о чем! – Арчи явно забыл о наших планах. – Я думаю, будет лучше, если я переночую сегодня у Джеймсов и останусь на уик-энд у них. Ты согласна?
– Мисс Нил, я полагаю, тоже приглашена в Хертмур?
– При чем тут…
– Так приглашена или нет?
– Приглашена.
– Ага. В таком случае оставайся там. Я отменю заказ в гостинице.
Арчи открыл дверь, и, глядя на его фигуру в проеме, я подумала, не вижу ли я его в последний раз.
– Я все же люблю тебя, Арчи. Что бы ни произошло, не забывай об этом, – сказала я.
Он отвернулся и вышел из комнаты. Спустя пару секунд я услышала, как захлопнулась входная дверь. Я прикусила кулак, чтобы не разрыдаться. Мне удалось достичь желаемого – выставить Арчи из дома на весь уик-энд, но чувствовала я себя при этом отвратительно. В комнату вошла служанка с подносом, и я поспешно вытерла глаза.
– Вы закончили завтракать, мадам?
– Да, спасибо. Пойду наверх, поработаю.
– Утренняя почта пришла, мадам. Оставить письма на столе?
– Нет! – Я чуть ли не вырвала конверты из рук девушки.
По пути в свою комнату я отыскала среди писем то, которое пришло, несомненно, от Кёрса. Адрес был написан черными чернилами, четким ровным почерком. Я села на кровать и вскрыла конверт.
В нем было два послания. Читая первое, я сначала ничего не могла понять. В глаза бросались отрывки фраз и отдельные словосочетания: «лицо как сливки», «сила моих чувств», «тот уголок, который мы можем назвать своим», «предвкушаю наслаждение». Затем я с отвращением осознала, что это почерк Арчи и что это его любовное письмо к Нэнси. Там было много слов и выражений, заставлявших меня краснеть. Он никогда не писал мне и не разговаривал со мной на столь интимном языке; я даже не знала, что он способен на такое. Эта женщина поистине завладела им целиком.
Я бросила письмо на кровать и взялась за второе.
Дорогая миссис Кристи!
Надеюсь, Вы пребываете в хорошем расположении духа. Я получил большое удовольствие от нашей встречи в среду, и мне не терпится получше познакомиться с Вами в ближайшие дни.
На тот случай, если у Вас есть какие-то сомнения относительно плана, который я изложил Вам, прилагаю одно из многочисленных писем, отправленных Вашим мужем мисс Нил. За последние два месяца мисс Нил не раз приносила мне подобные уверения в любви, желая получить мой совет. Она внимательно прислушивается к моим наставлениям, и я рад, что могу помочь ей не только лекарствами для поддержания ее хрупкого здоровья, но и полезными советами. Она живет с родителями и потому, опасаясь, что они могут найти эти письма, охотно согласилась на мое предложение хранить их у меня. Письма, как Вы, несомненно, согласитесь, содержат очень много любопытных сведений.
Предлагаю Вам встретиться в пятницу утром,