Пьетро отбросил угрызения совести. Это сейчас непозволительная роскошь.
Он поступает правильно. Главное, позаботиться о ней и о ребенке.
Что в этом плохого?
Хотя лучше бы она смотрела на него по‑другому. Ее лучащийся взгляд вызывал у него ненужные эмоции. Ситуация и без того рискованная, и дополнительные осложнения сейчас некстати.
– Ну вот мы и приехали, – сказал он, посмотрев в окно.
Их огромная квартира, точнее, пентхаус занимал весь верхний этаж здания.
У Молли глаза на лоб полезли при виде роскошных апартаментов. Все комнаты были наполнены светом и воздухом, и все декорированы в современном стиле, в белой и бежевой цветовой гамме. Она протянула было руку к серо‑зеленоватой скульптуре лошади, единственному цветовому пятну в гостиной, но тут же ее отдернула. Что, если это бесценный антиквариат?
У нее перехватило дыхание при виде просторной столовой, скорее похожей на шикарный банкетный зал. А в соседнем небольшом кабинете в минималистском стиле в глаза бросались дизайнерская мебель и изящный антиквариат.
Неужели она будет жить среди этой роскоши?
Молли чувствовала себя здесь незваной гостьей.
Однако твердо сказала себе, что так и должна выглядеть отремонтированная квартира. Над квартирой поработал талантливый дизайнер, и Пьетро не пожалел средств. Интерьеры буквально кричали о богатстве владельца. Сама же Молли попрежнему чувствовала себя здесь лишней. Таких денег у нее никогда не было и в помине.
Она украдкой бросила взгляд на идущего рядом высокого красавца, который приостановился, чтобы ответить на телефонный звонок. Сколько ей еще предстоит узнать о нем и о самой себе тоже.
Это выглядело пугающе, но она постаралась заглушить свой страх и внушить себе уверенность, которой совсем не чувствовала. Притворись, пока не привыкнешь, подумала она. Хотя у нее возникло предчувствие, что привыкать к этой роскоши будет непросто.
Пьетро представил ее приходящей экономке Марте, добродушной женщине с ямочками на щеках. Ей раньше не доводилось иметь прислугу.
Но, обходя апартаменты вместе с Пьетро, она пришла к выводу, что содержание квартиры в идеальном порядке действительно требует наличия домработницы. Все вокруг сияло безупречной чистотой – от антикварных зеркал до плитки в бассейне на крыше. Даже буйные растения в горшках блестели изумрудными листьями и пышно цвели. На них не было ни единого засохшего листика.
Если бы она ухаживала за цветами, половина из них наверняка бы погибла или заболела. Растения ее не любили.
Стоп. Откуда ей это известно? Она знала про это раньше или просто представила себе? И почему она решила, что у нее раньше не было прислуги? Ведь у Пьетро в доме всегда была экономка. Она покачнулась.
– Молли? Что с тобой? – Пьетро бросился к ней. – Присядь, – предложил он, беря ее за локоть и подводя к тенистой беседке во внутреннем дворике на крыше. Он бережно усадил ее на стильный кованый стул с кремовыми подушками.
Цвет небеленого полотна, так определила про себя Молли колор мебели в патио.
Она почувствовала на лбу его прохладную ладонь.
– У тебя болит голова? Я отнесу тебя в постель. – Он потянулся было к ней, но она покачала головой, не в силах вымолвить ни слова. Потому что ее первой реакцией было принять его предложение. Но не потому, что ей хотелось прилечь, – она жаждала оказаться в его объятиях.
Единственное, что она знала точно со времени их первой встречи, – ей комфортно и спокойно от его прикосновений.
Она прочистила горло.
– Спасибо, не нужно. Со мной все в порядке, честно.
Он присел на корточки перед ее стулом, а она сжала пальцами мягкую подушку, чтобы не поддаться искушению взять его за руку. Он был до неприличия красив. Особенно когда смотрел на нее так пристально и с такой заботой.
– Я просто кое‑что вспомнила.
К ее удивлению, вместо улыбки на его лице она увидела, что его соболиные брови сошлись на переносице.
– Да? Что‑то важное?
– В моем случае любое воспоминание важно. – Она склонила голову набок, пытаясь расшифровать хмурое выражение его лица. Но вскоре сдалась и улыбнулась. – Я вспомнила про садоводство.
– Садоводство? – удивленно переспросил Пьетро.
– Глупо, да? Ты подумал, что мне вспомнится что‑то важное, ты, например, или наша свадьба, или мой приезд в Италию. – Молли пожала плечами и удобнее уселась на стуле, наслаждаясь солнцем и теплом после сумрака больничной палаты.
Он медленно кивнул.
– А из главного ты ничего не вспомнила? – Голос Пьетро звучал напряженно.
Молли вдруг поняла, через что ему пришлось пройти, когда он узнал о бесследном исчезновении жены. А потом она нашлась, но не помнит его. Он тоже натерпелся.
Ей хотелось взять его за руку или разгладить морщинку на лбу, но она не посмела, поскольку считала, что плохо его знает.
Улыбка растаяла.
– Извини, что не оправдала твоих надежд. Мне вспомнилась какая‑то ерунда про то, что я никудышный садовод. Я раньше шутила, что есть люди, от прикосновения которых цветы растут, а от моих прикосновений они вянут.
Ее вдруг охватило волнение. Мысль о шутке про цветы пришла ей в голову только что. Это было похоже на езду по дороге, когда не знаешь, что откроется за следующим поворотом.
Она попыталась сконцентрироваться на уходе за растениями, чтобы вспомнить что‑то еще, но тщетно.
– Но это же прекрасно! – Энтузиазм Пьетро скрасил разочарование Молли от неспособности вспомнить больше. – Врачи ведь говорили, что память будет возвращаться постепенно. Посиди здесь. Я принесу тебе холодного лимонада.
Молли покачала головой:
– Спасибо, не нужно. Я сейчас с удовольствием встала бы под горячий душ, а еще лучше приняла бы ванну.
В больнице, когда с нее сняли последнюю повязку, она быстро ополоснулась перед тем, как облачиться в привезенную Пьетро одежду. И теперь ей казалось, что она не смыла больничный запах.
– Конечно, если тебе этого хочется, – сказал он, поднимаясь. – Но потом обязательно отдохни. Мы поговорим позже. Тебе необходимо набираться сил.
Молли хотела было сказать, что у нее достаточно сил, но неожиданно почувствовала усталость. Возможно, от стресса, связанного с выпиской из больницы. Как долго ей придется восстанавливаться?
– Возможно, ты прав, – согласилась она.
Пьетро проявлял о ней искреннюю заботу. Нужно быть ему за это благодарной.
Интересно, как бы он себя повел, если бы знал о ее беременности?
Нужно сказать ему об этом, и чем скорее, тем лучше. Врач в больнице определил, что срок у нее небольшой. Пьетро ничего не говорил ей о детях. Стало быть, это их первенец. Она хотела выбрать подходящий момент, чтобы сообщить эту новость.
Кроме того, ей нужно время свыкнуться с мыслью, что она Молли Агости. Поближе узнать мужа и саму себя. У нее столько вопросов. Ей столько надо всего обдумать.
Поэтому Молли не протестовала, когда Пьетро проводил ее в роскошную спальню, и, еще раз спросив,