– Доброе утро, сынок! Как самочувствие? – спросила Алисия, ставя на ночной столик поднос с завтраком.

– Немного лучше, – ответил Гиймо, приподнимаясь.

– Я сделала твои любимые бутерброды, – мать раздвинула шторы. – Масло и много пасты.

– Объедение!

– Не пойму, как ты можешь это есть. – Алисия, покачав головой, присела на кровать.

– Очень просто. – Гиймо впился зубами в толстый бутерброд. – Смотри: открываю рот, откусываю и жую!

– Ладно, жуй, дурачок, – мать ласково взъерошила ему волосы.

Пока Гиймо жадно ел, Алисия пыталась навести порядок в его комнате, подбирая с пола книги и игры.

Мальчик не выходил из дома уже три дня. От дядюшки Юрьена его привезли в бессознательном состоянии. Алисия не находила себе места от волнения. К счастью, Гиймо быстро пришёл в себя. Мама, тем не менее, настояла, чтобы мальчик остался в постели. Семейный врач освободил его от школы. Гиймо не сопротивлялся: кто же откажется отдохнуть от уроков?

Алисия потрогала его лоб, проверяя, нет ли температуры.

– Доктор говорит, завтра ты уже можешь идти в школу, – сообщила она.

– Гениально! – по привычке ответил Гиймо, но скорчил огорчённую гримасу.

В этот момент в дверь дома постучали.

– Я пойду, – сказала Алисия. – Не играй слишком много на компьютере. Постарайся отдохнуть, пока есть возможность, сынок.

Она быстро сбежала по лестнице. Гиймо вздохнул. Пока мать стояла к нему спиной, надо было прижаться лбом к батарее. Тогда удалось бы, возможно, до конца недели избавиться от занятий – и от Агаты… Хотя он понимал, что это не выход.

Гиймо стал соображать: сегодня он пропустил математику и фехтование, это он наверстает в выходные. Пропущенное накануне и позавчера – уже серьёзнее: плавание (надо будет поплавать завтра, чтобы не отстать от программы), ненавистный корригани (язык Корриганов), французский (грамматика или анализ текста), география (сейчас они проходили сложную карту ветров страны Ис) и ска (наречие Мира Ненадёжности, которое им преподавали для расширения общей культуры, как латынь в Мире Надёжности) – всё это несложно. Гиймо вздохнул ещё раз, теперь глубже. На этой неделе он бы не слонялся после уроков без дела!

От раздумий его оторвал скрип ступеней.

– Кто пришёл, мама?

Ответа он не получил, шаги стихли.

– Мам, это ты?

У Гиймо забилось сердце. Происходило что-то странное. Он напряг слух, но с первого этажа не доносилось ни звука. Потом опять заскрипела лестница.

– Мама?

Ему опять не ответили. Тревога усилилась. Гиймо спрыгнул с кровати, прямо в своей голубой пижаме бросился к шкафу и вытащил оттуда учебную шпагу, с помощью которой отрабатывал фехтовальные приёмы. Сжимая эфес, он замер у двери. Ручка медленно повернулась: кто-то пытался войти! Его наверняка хотели застигнуть врасплох. Но что они сделали с мамой? Гиймо ещё крепче сжал шпагу.

В комнату бесшумно протиснулась какая-то фигура. Это был мужчина в тёмном плаще. Отчаянно завопив, мальчик бросился на незваного гостя. Тот резко развернулся, схватил Гиймо за руку и вырвал шпагу. Всё это заняло секунду.

– Спокойно, мой мальчик! Ты всегда такой негостеприимный?

Гиймо потрясло, как стремительно его обезоружили. Приглядевшись, он узнал противника.

– Колдун! Из замка дяди Юрьена! – пролепетал он, не веря своим глазам.

– Совершенно верно, – добродушно подтвердил гость.

Статный, коротко стриженный, с квадратным лицом и глазами сине-стального цвета, колдун производил впечатление сурового человека. Но это впечатление сразу рассеивалось от его доброго голоса и улыбки. Определить возраст гостя было трудно. Скорее всего, он выглядел старше своих лет. Под тёмным плащом колдун носил прочную и удобную одежду, подобающую путешественнику. На плече висела видавшая виды полотняная сума.

Он усадил Гиймо на край кровати и сам присел рядом.

– Храбрости тебе не занимать. Только, нападая на меня, ты проявил недопустимую медлительность…

– Что вы сделали с мамой? – воинственно перебил мальчик, которому не нравились насмешки.

– Твоя мама? Думаю, она на кухне, заваривает чай.

– Вы лжёте! – выкрикнул Гиймо, чувствуя, что сейчас заплачет.

– Успокойся! Да, надо было сначала постучаться… Прости, что напугал. Уверяю, твоя мама жива-здорова.

На лестнице послышались шаги, и в комнату вошла Алисия де Троиль с подносом. Гиймо тревожно посмотрел на неё.

– С тобой всё в порядке, мама?

– Конечно, сынок, а что?

Гиймо почувствовал себя очень глупо.

– Ничего…

– Я вас оставлю, – улыбнулась Алисия. – Мэтр Кадехар, если я вам понадоблюсь, я на кухне.

И она вышла, плотно закрыв за собой дверь.

Итак, Гиймо ошибся. Колдун оказался просто гостем, вся вина которого заключалась в бесшумном появлении. Зачем он явился? Почему мать поспешила оставить их наедине? Мальчик старался не выдавать любопытства.

Колдун поставил чашку на поднос.

– Как ты перенёс свой обморок?

В его голосе было что-то, вызывавшее доверие.

– Врач сказал, что я здоров и могу завтра идти в школу.

Колдун засмеялся. Его смех был таким заразительным, что мальчик окончательно ему поверил.

– Меня зовут Кадехар. Мэтр Кадехар. А твой врач ничего не смыслит. Ты вовсе не болел. Знаешь про эффект Тарквина?

Гиймо отрицательно покачал головой.

– В каком классе ты учишься, мальчик мой?

– В пятом, мсьё… то есть мэтр Кадехар.

– Тогда понятно. Курс истории Гильдии и Братства начнётся у вас только на следующий год. Слушай: был такой мальчик Тарквин, он жил в стране Ис триста лет назад. Совершенно обыкновенный парень. Однажды он стал свидетелем поединка колдунов – в те времена такое случалось часто. Как и ты, он потерял сознание и поплыл в воздухе…

– А потом? – нетерпеливо спросил Гиймо.

– Через два часа Тарквин очнулся, и о происшествии забыли. Позже он поступил учеником в Гильдию и проявил незаурядные способности в магии. До того незаурядные, что ещё в молодости стал Великим магом и открыл другим колдунам много нового. Те, кто знал о детском обмороке Тарквина, рассудили, что это происшествие как-то связано с его редким даром. С тех пор реакция некоторых детей на волшебство называется эффектом Тарквина.

Наступило долгое молчание. В голове Гиймо теснились мысли – и радостные, и тревожные. Кадехар, посмеиваясь, наблюдал за ним.

– Выходит, со мной случилось то же самое? Я среагировал на волшебство?

– Да, мой мальчик. Когда я призвал магические силы, чтобы обратить шпаги в пыль, ты взмыл в воздух и лишился чувств.

– А теперь? – со страхом спросил Гиймо. – Что будет теперь?

– Ровным счётом ничего! Ты здоров. Можешь продолжать жить как прежде. Только… – Колдун пристально посмотрел на него.

– Говорите, мэтр Кадехар! – взмолился Гиймо.

– Прежде всего успокойся. Повторяю, всё в порядке. Просто тебе нелишне знать, что ты, подобно Тарквину, обладаешь, вероятно, способностями к волшебству. Я собираюсь провести в ваших краях некоторое время. И у меня предложение: