Поперхнувшись на полуслове, Ефимов растеряно покрутил головой и, сделав глубокий вдох, медленно произнес:

— Так, подполковник. Давай просто успокоимся и попробуем начать все сначала. Присядь.

Подчиняясь его команде, на койку опустился и вскочивший Рашид.

— А теперь, объясните мне, мужики, с чего вдруг вы начали тень на плетень наводить? — неожиданно спросил контр-адмирал.

— Да нет никакой тени, ваше превосходительство, — вздохнул Влад. — Сходили спокойно. Проблем не было. А рассказывать особо и нечего. Вся планета, сплошной тропический лес, без единого следа технического прогресса. Нас возили туда, чтобы наглядно показать, какая судьба ждет всех без исключения ксеносов.

— Зачем?

— Их голубая мечта, заполучить лекарство, способное избавить их от ороговения кожи. Оказавшись в таком панцире, они теряют способность передвигаться, после чего их вывозят на закрытый остров и оставляют. Там их заживо съедают какие-то местные твари. Вот, в общем-то, и все.

— И стоило ради этого огород городить? — разочаровано протянул Ефимов.

— Для них, это очень важно. У нас разная система ценностей, отсюда, и такая разница в восприятии данного дела, — пожал плечами Влад.

— Ладно, раз ничего особенного там не увидели, то и нечего голову ломать. Пусть теперь с этим делом контрразведка разбирается, — устало вздохнул Ефимов.

— Боюсь, все не так просто, — в тон ему вздохнул Влад.

— В смысле?

— В прямом. Мне еще предстоит старого крокодила на «Спокойствие» везти.

— Зачем?

— За лекарством.

— Да объясни ты толком, — вскипел контр-адмирал. — Чего я из тебя каждое слово клещами вытягиваю?

— Есть такая договоренность, что если они отдадут рабов, то один мой знакомый врач, обладатель дюжины степеней по куче всяких наук, попробует найти им лекарство от их панциря.

— Ну, рабов они уже начали отдавать, — помолчав, ответил Ефимов. — Наши техники смонтировали пробный двигатель на одном из их корыт.

— И как? — с интересом спросил Рашид.

— Да вроде летает, — махнул рукой Ефимов.

— А излучение?

— Дозиметр изменения фона не показывает даже при максимальной нагрузке.

— Лихо наши умники с проблемой разобрались, — удивился Влад.

— А там все просто. Они не стали новый двигатель изобретать. Они там какой-то особый изолятор сделали, и в него движок вместе с накопителем сунули. И от излучения избавились и взрывобезопасность увеличили.

— А какие движки за основу взяли?

— Стандарт. Только накопители от боевых кораблей позапрошлого поколения. С нашими, ни в какое сравнение не идут.

— Значит, даже подарив им, возможность выхода в объем, мы продолжаем доминировать и в скорости и в огневой мощности?

— Именно.

— Ну и, слава богу, — с облегчением усмехнулся Влад.

— А чего ты так напрягся?

— Будь моя воля, я бы всю эту сволочь по их планете размазал, тонким слоем.

— За что?

— За рабов, — угрюмо отозвался Влад.

— Опять началось, — удрученно вздохнул Рашид.

— А оно и не заканчивалось, — огрызнулся Влад. — Хочешь правду? Так вот, я крови хочу. Крови тех, кто меня всего, что у меня хорошего было, лишил.

В его тихом, смахивающем на шипение голосе было столько ненависти, что даже прошедший огни и воды Ефимов невольно вздрогнул и отодвинулся подальше. Влад и сам не понимал, откуда вдруг у него возникла такая жажда мести, но успокоится и просто забыть о случившемся не мог. Все чаще по ночам ему снилась Лина, ее счастливое лицо, и озорная усмешка Боба, когда он успел задумать очередную каверзу. Усилием воли, взяв себя в руки, разведчик тряхнул головой и, покосившись на замерших, словно статуи офицеров, сказал:

— Расслабьтесь, господа. Буйство стихий отменяется.

— И давно у него это? — повернулся Ефимов к «нюхачу».

— Перед самым выходом началось, — коротко проинформировал начальство Рашид.

— То есть, это не от крокодилов? — уточнил контр-адмирал.

— Не думаю. Он перед выходом так закрываться научился, что я его даже сейчас не чувствую.

— В каком смысле? — спросил Ефимов, окончательно растерявшись.

— В смысле эмоционального фона. Даже когда он психанул, все равно не слышал. Похоже, это уже становится для него привычкой.

— И как на твой взгляд такая привычка?

— Полезная. Теперь его если кто и сможет подчинить, то только несколько эмпатов сразу, уровня не ниже верховного техножреца ксеносов.

— С чего ты это взял? — охнул Влад, глядя на приятеля не верящим взглядом.

— Знаю. Раньше, стоило тебе взбелениться, и мне самому приходилось закрываться. Такое впечатление было, что мне сейчас голову с плеч от твоих эмоций снесет. А тут, злости не меньше, а до меня даже отголосков не доносит. Словно все где-то за стальной стеной происходит. И когда ты только научиться успел?

— Понятно, что ничего непонятно, — проворчал Ефимов и, поднявшись, добавил, — все, мужики, отдыхайте. Если какие изменения будут, или вдруг потребуетесь, вызову. А пока, из этого кубрика и носа не высовывать.

— Есть, носа не высовывать, — дружно отозвались офицеры, поднимаясь с коек.

Возвращение верховного техножреца на линкор прошло, словно рядовое событие. Дежурная вахта техников закрепила катер в шлюзе и рабочие особи, вытащив носилки, аккуратно понесли верховного в его каюту. Очень скоро туда же, словно смерч, ворвался и ксеноброн Альказ. Увидев усталого, но довольного техножреца, генерал не удержался и, шагнув к носилкам, одним движением поднял ороговевшее тело, прижимая его к себе. От стальных объятий Альказа затрещал даже толстый панцирь верховного.

Стоявшие в углу молодые адепты только пасти разинули, увидев эту картину. Силу ксеноброна знали все члены экипажа линкора, но чтобы с такой легкостью поднять и удерживать на весу взрослую особь, да еще и с ороговевшим панцирем, такого не ожидал никто. Растерявшийся от такого бурного проявления чувств верховный удивленно крякнул, и смущенно встопорщив шейный гребень, прохрипел, звучно стукаясь нижней челюстью о плечо ксеноброна:

— Положи на место. С чего ты вдруг воспылал ко мне страстью, словно я самка из отсека размножения?!

— Трудно признаться, но мне не хватало вашей наглости и ехидства, — признался Альказ, осторожно возвращая техножреца на место.

— Тогда возьми себя в когти и присядь. Нам многое нужно обсудить, — ответил, техножрец, ехидно прищурившись.

Подчиняясь движению его пальцев, адепты вышли из каюты, оставив их одних. Опершись рукой на подлокотник, верховный устроился удобнее и, вздохнув, тихо попросил:

— Расскажи мне, как тут дела.

— Мне снова пришлось просить помощи у людей, — нехотя признался Альказ, подсознательно начиная с самого тяжелого для себя.

— Я понял это, — кивнул верховный. — И долго тебе пришлось просить?

— К счастью, нет. Их контр-адмирал, оказался существом чести и понял мои затруднения. И даже пригласил меня на флагман, для приватного разговора.

— Ты был на их флагмане?! — переспросил верховный, подскочив от удивления.

— Да. А что тебя так удивляет? — не понял Альказ.

— И ты не устроил там побоище, пытаясь доказать, что сильнее ксеносов воинов не существует?

— Ты издеваешься надо мной, старый гурт?! — взвыл Альказ, вскакивая с кресла.

— Сядь, — усмехнулся в ответ верховный. — Я не издеваюсь. Я просто хочу убедиться, что ты действительно превращаешься из тупой боеособи в настоящего командира.

— Нет, ты действительно смерти ищешь, техножрец, — рыкнул в ответ генерал, покорно опускаясь в кресло. — И кстати, что за глупца ты оставил здесь вместо себя? Его заносчивость