Ответ на этот вопрос содержит в себе меньше морали, чем нам хотелось бы. Большой бизнес всегда оказывал влияние на образовательную политику – и делает это до сих пор. В 1903 году Джон Рокфеллер создал Комитет по всеобщему образованию. В 1905 году Эндрю Карнеги основал фонд Карнеги по улучшению преподавания. Всего несколько лет назад Билл Гейтс направил 200 миллионов долларов на поддержку инициативы по внедрению универсальных образовательных стандартов, весьма противоречивой реформы образования, сутью которой является стандартное тестирование как способ измерения результатов. Недавно Джей Пи Морган легко расстался с 75 миллионами ради проекта «Новые навыки для молодежи», на сайте которого написано следующее: «Не сумев должным образом подготовить молодых людей для работы по этим специальностям, мы лишим молодежь шанса получить работу, а кроме того, мы оставим крупные компании без возможности нанять те таланты, которые им необходимы для процветания и конкурентоспособности».
Крупные компании… для процветания и конкурентоспособности. Мы предпочитаем думать, что образование – это вклад в лучшее будущее, но его суть – в получении доходов, а не в человеколюбии. Образование служит благополучию не людей, а компаний, на которые эти люди работают. Не хочу показаться сторонницей теории заговора, но вы тоже, скорее всего, часть системы, созданной для чьего-то обогащения; делать счастливыми вас никто не собирается. Ребята, я обожаю деньги, но нужно осознавать: множество вещей, которые вы от всей души считаете хорошими, плохими, правильными, неправильными, важными или неважными, созданы искусственно.
Сложно отрицать, что школы по большому счету функционируют как сеть залитых светом фабрик, где штампуют стандартные человеческие ресурсы. В этой модели образования – не обучения – предусмотрено наличие просторных классов, в которых группы детей одного возраста могут одновременно получать знания, в том числе тренируются постоянно кивать в знак согласия – навык, необходимый на протяжении всей жизни. Нас отправляют на ленту конвейера – то есть за парту – с одной единственной целью: изготовить полезный элемент человеческого капитала. Нам велят сидеть, соблюдать тишину, достойно себя вести и слушать. Предполагается, что таким образом дети приобретут подходящий «формат»: станут цивилизованными, терпимыми, уступчивыми, исполнительными работниками. На самом деле первые американские политические деятели когда-то даже посещали Пруссию (современную Германию), чтобы изучить систему образования и перенять опыт использования методов, позволяющих воспитать послушное и единообразное общество. Например, звонок, который звучит в начале и конце каждого урока, заимствован из прусской системы. Согласно ей, ученику преподавалось, что именно он должен думать, как долго ему надлежит об этом думать и когда он может начать думать о чем-то еще. Говорят, так обучали и солдат прусской армии.
Неудивительно, что многие из нас ощущают себя кучкой посредственных белых людей со Среднего Запада, вершиной карьеры которых стали футбольные победы в средней школе. Смысл всегда был в эффективности, а не в творческом подходе. Чтобы обеспечить большую «эффективность», в некоторых китайских школах, к примеру, детям выдают медицинские дозы водки.
Таким образом, фабричная модель образования не только занимается штамповкой премиальной и отлично подготовленной рабочей силы, но и планомерно внедряет массовый контроль над обществом, которое в других условиях могло бы стать неуправляемым и поднять восстание. Ну-ка, кто-нибудь, быстренько придумайте хитрый способ держать в узде население всего земного шара – скажем, часов по десять в день? (К счастью, теперь у нас есть Facebook.) Мы росли, сидя за партами, выстроенными аккуратными рядами, и действуя по инструкции, и продолжаем заниматься тем же во взрослой жизни. Проблема заключается в том, что со временем мы теряем собственные инстинкты. И когда в конце концов начинаем задавать вопросы: «Так, секундочку, а я действительно хочу прожить всю жизнь, отправляя по почте проспекты, которые никто не читает?» – остальные пытаются «спустить нас с облаков на землю».
«Добро пожаловать в реальный мир», – повторяют они хором.
«Цени, что имеешь», – настаивают они.
Большинство людей готовы сказать что угодно, лишь бы оправдать свои поступки, ведь безопасность они ставят превыше счастья.
Результаты, которых я добилась своей творческой кампанией в журнале, оказались беспрецедентными. Никого не волновало, что я не следовала правилам, – ведь я заработала много денег. Но важнее было другое: я начала учиться общаться с людьми, считывать их настроение и намерения, больше доверять собственным идеям – и все это пригодилось мне позже. Я помогала клиентам (на безвозмездной основе) составлять привлекательные рекламные тексты и снимать на видеокамеру проморолики – хотя это не входило в мои обязанности и я не имела для этого достаточной квалификации, – просто результаты моих клиентов волновали меня не меньше, чем собственные достижения. Общим знаменателем моего успеха была работа не по готовому сценарию.
Я живое доказательство того, что не существует единого верного способа выполнять свои обязанности. На самом деле нет единого верного способа заниматься любым делом. Мы каждый день как будто носим универсальные маски и думаем: «Если я буду говорить определенные вещи, никто не усомнится в моих знаниях. Если я стану вести себя определенным образом, все решат, что я уверенный и опытный профессионал». Мы опасаемся демонстрировать переполняющий нас энтузиазм, нашу искренность, честность, увлеченность, ведь нас учили, что «профессиональный» означает «безликий», а индивидуальность тестами не проверяется.
Мы всегда готовы допустить, что другие знают что-то лучше, чем мы сами. Мы считаем, что все эти люди в строгих костюмах владеют неведомыми нам знаниями и, чтобы двигаться вперед, нам следует стремиться походить на них. Вы когда-нибудь ехали в лифте с толпой белых воротничков? Кажется, что кто-то умер прямо там, в лифте, – настолько каждый сосредоточен на демонстрации остальным своей серьезности.
Но повторю: никто не знает, что на самом деле надо делать. Все мы просто притворяемся, будто знаем это. Каждый человек в офисном здании, где вы работаете, сотрудники выше вас по должности, ваш босс, босс вашего босса. Некоторые из них, без сомнения, отличные руководители, но никто из них не пуленепробиваемый. Иногда и их суждения оказываются неверными. Порой и они действуют наугад.
Но как же поступать вам, если все человечество действует наугад?
Пожалуй, вам тоже стоит попробовать.
Вдруг что-то получится.
Попытка – это всегда лучшее, что можно предпринять в любой ситуации.
Волноваться должны те, кто перестал пытаться. Кто отправил на пенсию собственное любопытство, обменял мечты на фальшивое чувство безопасности – именно они смотрят на вас и бормочут: «Добро пожаловать в реальный мир».
Хорошая новость: эти ребята точно не годятся для работы в вашем Комитете Истины и Подлинного Величия. Их интересует не величие, а самодовольство. Так что их мнение вам ни к чему.
Миру не требуется столько попугаев.
Миру нужны личности.
И идеи.
Ваши идеи в том числе.
Те люди, которые считают ваши идеи глупыми, просто боятся остаться за бортом.
Глава 5. Старый способ работать уже мертв,
или Пришло время изобрести новый способ приносить этому миру пользу (мелким шрифтом: вагина