В следующий миг интересующий меня индивид исчез и появился впереди на расстоянии вытянутой руки. Только сейчас я в полной мере смогла оценить его рост. Высок. Худощав. И чертовски быстр! Причем личность этого красавца была мне неизвестна, хотя среди убийц и наемников я довольно многих знала, уж поверьте.
Пару раз он сворачивал в узкие переулки, я еле поспевала следом, замечая каждый раз край его плаща, скрывающегося за поворотом. А потом и вовсе потеряла. Прошла еще немного и остановилась, озираясь. От квартала красных фонарей мы давно удалились и вышли в спальный неблагополучный район. А таковым я его считала потому, что улица здесь была настолько узка, что почти не пропускала солнечный свет. К тому же развешанные всюду нитки с бельем придавали ей непрезентабельный вид, не говоря о размерах комнатушек, в которых ютились люди этого королевства богачей.
Пока я предавалась мыслям о разнице в достатке, разглядывая обветшавшие конструкции, незнакомца и след простыл. Я прошла еще немного и была застигнута врасплох! Свесившись вниз, искомый незнакомец, цепляясь ногами за край окна, попросту схватил меня подмышки и втянул в помещение, кинув на матрас. Комната, похоже, служила своим хозяевам только спальней, судя по стоящей в центре кровати, так как ничего, кроме нее, здесь не помещалось.
– Попалась! – прошептал незнакомец, сидя на подоконнике и, как в тот раз, вращая в руках скользкий нож. Я слишком поздно поняла, что мой кисет остался внизу! Значит, придется обнаружить себя и применить магию. Но не успела я слезть на пол и вскинуть руку, как мужчина исчез и появился снова уже подле меня, стоя между кроватью и стеной, слегка заломив мою ладонь.
Наклонившись к уху, он произнес короткое:
– Нет.
В следующее мгновение послышался треск. Одним ловким движением он распорол мой корсаж и скинул его на пол. Что?!
– Ты! – крикнула было я. Но мой рот закрыли ладонью, прошептав:
– Ш-ш-ш.
После чего он так же тихо произнес совсем уж возмутительную фразу:
– Хозяева дома, так что молчи.
На этом слова мои кончились, так как свободную руку он переместил на мой живот, ведя запястьем вертикально вверх до тех пор, пока в ладонь не легла моя грудь. Я чуть не закричала от возмущения, но губы мои накрыли поцелуем, капюшон свалился на наши лица, погрузив их во мрак.
– Ты выставила себя на обозрение, напялив это… – сказал незнакомец с приятными чертами лица, которые мне удалось разглядеть, только открыв глаза. Он между тем снял ту самую белую заколку и смял её в ладони, превращая в труху, осевшую пылью на пол.
– Я первый, ты моя, – сказал он, повторно склоняясь ко мне с поцелуем.
Опустив руку, незнакомец принялся освобождать меня от платья, не разрывая поцелуя. Мои же ладони поползли по походному кожаному костюму, двигаясь к его шее. Попутно мозг подсчитывал количество оружия, скрывавшегося во внутренних карманах, кожаных отсеках костюма моего пленителя.
На восьмидесяти я сбилась и открыла глаза от удивления, услышав еще и шорох падающего на пол платья и нижнего белья. Осознав, что стою абсолютно голая, я попыталась узнать, кто же это такой смелый… Но в ответ на попытку снять с него хотя бы капюшон, услышала лишь поднадоевшее:
– Нет.
Затем меня толкнули на кровать лицом вниз. И незнакомец стремительно разделся. Попытка повернуться к нему успехом не увенчалась. Меня вдавили в матрас всем телом, шепча на ушко:
– Не двигайся, я буду нежным.
И он был… По крайней мере, пытался. Поцеловав меня в ушко, запуская по всему телу табун мурашей, переместил губы на шею, двигаясь к спине. Стало очень приятно, но больше щекотно, конечно, так что я невольно задергала конечностями, ерзая пятой точкой по чему-то твердому.
– Я передумал, – сказал он, приподнимаясь на локтях и раздвигая коленями мои ноги.
Конечно, я не вчера родилась, да и патрулирование кварталов красных фонарей позволило восполнить некоторые пробелы в сомнительном образовании. Поэтому разумом-то понимала, что сейчас будет. Вот только одна часть меня возмущалась, а другая успокаивала, подначивая: «Ты же этого и добивалась. Согласись?»
И я согласилась. Расслабилась. А оказалось, зря. Резкая боль пронзила мое тело внизу живота. Я напряглась и принялась трепыхаться. А он пропустил свои руки под лопатками и сцепил пальцы в замок на моем затылке, распластав таким образом на кровати. Я ничего не смогла видеть, кроме белой стены. Но после этого он все же решил меня успокоить и извиниться:
– Прости, не знал.
Его скупые слова заставили слезы брызнуть из глаз. Любовник медлил и не двигался. Боль начала потихоньку уходить, уступая место другому, доселе неведомому мне приятному чувству. От нетерпения я вытянула ступни и сдвинула ноги, сжав его настолько, насколько он мне это позволил.
Почувствовав мою готовность, незнакомец начал двигаться внутри медленно и осторожно, но не расцепляя удерживаемых в захвате моих рук и головы. Ускоряя ритм, он доставлял неизведанное ранее чувство блаженства, накатывающее волнами с каждым его движением. Мои попытки закричать от удовольствия закончились тем, что мне заткнули рот ладонью, и это, конечно, напрягло. А еще шея невероятно затекла в одном положении. Но любовник продолжил неистово вонзаться в меня, двигая нас к изголовью кровати.
– Отпусти, – прошептала я спустя некоторое время. И он остановился. Нет. Я не этого хотела!
– Голову отпусти и руки, – пояснила я, запыхавшись от бешеной скачки. Низ живота приятно ныл, требуя продолжения… Поэтому, осмелев, я начала ерзать сама, доставляя и себе, и ему удовольствие. Через некоторое время он согласился, сказав:
– Хорошо.
После этих слов мужчина отстранился и оторвал кусок какой-то ткани, но не успела я повернуться, мне завязали глаза.
– Извини, так нужно, – сказал незнакомец, слегка прикасаясь губами к моей щеке.
Правда, на этот раз он не стал валить меня на кровать, а усадил сверху, руками направляя ягодицы вверх и вниз, заставляя продолжать начатое. К слову сказать, я была старательной ученицей. Поэтому мы долго не выдержали. Странные пульсации охватили нас одновременно. Он притянул меня к себе, поднимаясь в сидячее положение и зарываясь лицом в ложбинку между грудей.
И прошептал:
– Я…
Но после одного-единственного слова замолчал. Затем ссадил меня с себя, в очередной раз скрипнув кроватью. Через несколько секунд, сняв с себя повязку, я с ужасом узнала, что осталась в комнате одна. Хотела было ругнуться, но не нашла в своем арсенале подходящего слова для такого случая, потому промолчала. Однако приказала себе на будущее обогатить свой словарный запас парочкой смачных выражений портовых ассов.
Мои раздумья не принесли ничего, кроме новых беспокойств. Платье было безбожно испорчено: разрезано на несколько кусков.
И как я пойду голая по улице?
Обшарив взглядом помещение, заметила узенькую прикроватную тумбочку, умостившуюся между кроватью и стеной с