– А разве зверь не может ошибиться?
– Может. Поэтому я и прошу год. За это время я думаю, мы с ним сможем договориться.
– И через год, если я не захочу быть рядом, ты меня отпустишь? – верилось с трудом, но я должна была спросить. Просто чтобы расставить все точки.
– Я не хочу, чтобы ты была рядом, – признался он. – За год я усмирю зверя, но он не отступит сейчас. Ты слишком сильно меня притягиваешь. Я все равно добьюсь своего, Эва… так может лучше принять мои условия? Не провоцируй меня и не заставляй делать то, о чем мы потом будем сожалеть вместе.
– Я не слышала условий. Отдать год жизни и потом получить золотые горы? Туманное предложение. А если я просто не переживу этот год? Будет ли прок от богатств. Мне рассказывали о ваших пристрастиях…
– Моих? – Он нехорошо прищурился и подался вперед. Я видела, как напряглись под рубашкой мускулы. Для такой холодной погоды оникс был слишком легко одет – светлая рубашка и кожаный жилет.
– Нет. Пристрастиях ониксов вообще, – поправилась я, почему-то испытывая неловкость, будто оскорбила его без основания. – Девочки, как мотыльки, летят в объятия зверей, обещающих деньги, и потом наивных дурочек находят в канавах. Нет уж… никакие деньги не стоят такого конца…
– А тебе не рассказывали, Эва, о пристрастиях человеческих мужчин… – вкрадчиво начал он. И от низкого рычащего голоса мне стало не по себе. – Может быть, ты помнишь ту занимательную историю о маньяке, который убивал белокурых танцовщиц?
Я сглотнула. Помнила и очень хорошо, только в нашем клубе работали две жертвы. На место первой взяли танцевать меня.
– Вижу, что помнишь… разве он оказался ониксом? Ведь во всех бесчинства обвиняли именно нас, захватчиков.
– Нет… – прошептала я. – Человек.
– Вот именно, не греби нас под одну гребенку. Но я готов обсудить с тобой условия детально. Вечером заеду за тобой, и мы закончим разговор на нейтральной территории, но не лечебнице для душевно больных. Мне думается, это место не очень подходит для таких разговоров. А сейчас, пойдем, я отвезу тебя домой.
– Доеду сама, – упрямство было моей отличительной чертой. Оникс посмотрел внимательно. И, видимо, поняв, что я не сдамся, кивнул.
– Тогда до встречи. Я заеду в восемь.
Оникс развернулся и исчез из коридора, а я осталась стоять, чувствуя, как дрожат руки. Я до сих пор не понимала, как это согласится на разговор и очередную встречу. Я не хотела обсуждать предложение оникса, так как не планировала его принимать. Вряд ли я помогу Янине, если после года с ониксом займу ее палату. Что тогда будет с ней? Она пойдет танцевать, чтобы оплатить мое лечение? Или денег оникса хватит на палату с иллюзиями? Не очень-то мне хотелось это проверять на собственной шкуре.
Я находилась в таком растерянном состоянии, что едва не забыла заскочить к миссис Линде – лекарю, и сказать, что передумала забирать Янину и готова заплатить еще за три месяца лечения. К сожалению больше денег у меня не было. Признаться, я даже не очень понимала, на что буду питаться это время. Нужно было искать работу. «Или принять предложение оникса» – шепнул внутренний голос, но я упрямо отмахнулась от этого простого и в тоже время невероятно сложного решения. Вот зачем я согласилась на еще одну встречу со зверем? Разве мало он неприятностей мне доставил?
Мелькнула мысль сбежать, не дожидаясь вечера, но я знала – он найдет меня. А теперь еще и в курсе про Янину. Это дополнительный рычаг давления на меня. Хотя оникс ни словом не обмолвился, что планирует его использовать. Но ведь такая возможность у него есть. Я предпочитала не рисковать.
Переговорив с лекарем, я направилась на остановку для кэбов, где успела заскочить в уже отъезжающий ровно за секунду до того, как хлынул дождь. Сегодня мне повезло, и я не промокла до нитки. Пока мы ехали по направлению к городу, ливень перешел в мелкую морось, и, разложив зонт, я добежала до дома. Даже ноги остались сухими.
А едва оказалась в маленькой тесной прихожей, как ко мне пожаловал очередной курьер. Я даже дверь закрыть не успела, он нахально заглянул ко мне в квартирку и сунул в руки три коробки, предварительно уточнив:
– Эва Соунсон? Простили вам передать.
Я даже не успела ничего спросить или отказаться, курьер исчез так быстро, словно подозревал, что я обязательно захочу поприпинаться и не возьму ничего. Но я не успела и осталась наедине с очередными дарами оникса. То, что коробки от него, я не сомневалась. Больше ни за кем из моим знакомых, такой привычки не водилось.
Я вообще не хотела открывать эти коробки. Самым разумным было выбросить их в окно, но женское любопытство победило. К тому же мне были знакомы логотипы на коробках, и я просто не смогла устоять и открыла сначала первую, потом вторую, а затем и третью и замерла в изумлении.
В первой было белье – нежно-золотистое очень красивое и такое, которое можно надеть под любое платье. Во второй, собственно само платье. Изумрудного цвета из необычного переливающегося и очень легкого материала. Такой облепит, словно, вторая кожа. Фасон был вполне скромным. С небольшим вырезом впереди, и чуть более глубоким на спине. Длинное, в пол с расклешенным подолом. Если бы оно не было подарком оникса, я бы сказала, что получила платье своей мечты. В последней коробке лежали туфли телесного цвета на огромном каблуке. Интересно как он угадал мой размер? Неужели, снова подсказал Эрдан.
Я смотрела на шикарные вещи, разложенные на кровати, и готова была разрыдаться. Чувствовала себя мышью в мышеловке.
К коробкам прилагалась записка. В ней оникс желал, чтобы я непременно оделась на встречу в те вещи, которые он прислал, так как это будет соответствовать ситуации и месту. Решение пришло довольно быстро. Я мрачно упаковала подарки обратно в коробки и поставила угол комнаты. Потом разберусь, что с ними делать. Спасибо оникс, подсказал, какой стиль одежды выбрать, но вот идти у него на поводу я не собиралась.
Вечерних платьев у меня было немного. По правде одно. Но красивое, пошитое на заказ из дорогого материала. Я еще помнила то время, когда меня учили быть светской леди. Мама привила мне хороший вкус, и поэтому когда однажды меня пригласили на вечеринку, которую устроил Эрдан, я сумела не упасть в грязь лицом. Больше в пафосных местах бывать мне не довелось, но платье висело в шкафу. Оно было классического черного цвета, расшитое прозрачным стеклярусом. Из-за этого казалось, будто материал немного переливается. Под это платье могли