— Ох, верно, — я нервно кивнула. Я не хотела застрять в кабине грузовика с огромным голодным волком, ненавидящим вампиров. — Ну… ты можешь нас довести до дома? Я хотела сказать, до твоего дома, конечно.
— Да, если мы поедем прямо сейчас. — Виктор запустил двигатель грузовика и пристально посмотрел на мою, всё ещё открытую дверь, через которую теплый влажный ночной воздух Флориды проникал в кабину. — Не могла бы ты её закрыть? Меня не волнует, нежить ты или нет, ты не в той форме, чтобы выжить, если выпадешь из грузовика на скорости шестьдесят миль в час.
— Я сильнее, чем выгляжу, — запротестовала я, но выполнила его просьбу и закрыла дверь. — На мне всё быстро заживает.
Он фыркнул и переключил передачу.
— Да. Верно.
— Это правда, — сказала я, уязвленная. — В моем теле каждую кость ломали по нескольку раз, и я всегда исцелялась.
Виктор окинул меня одновременно недоверчивым и жалостливым взглядом.
— Ты что? Как, черт возьми, ты сломала все свои кости? Прыгала с самолета без парашюта?
Я скрестила руки на груди и опустила взгляд.
— Не я их ломала. Но это не главное, дело в том, что я перенесла много жестоких издевательств и всё ещё жива. — Посмотрела на него. — Но больше не потерплю подобное. Уже нет. Ни от тебя, ни от кого-либо другого.
Он задумчиво кивнул, и мне показалось, что увидела в его золотистых глазах отблеск уважения.
— Я понял. Ты сильнее, чем выглядишь. Но не спорь со мной, если я говорю, что ты хреново выглядишь.
— Большое спасибо, — огрызнулась я. — От этого я чувствую себя просто великолепно. Ты всегда такой гадкий?
— Нет, черт возьми… — он разочарованно ударил по рулю. — Послушай, на полную луну мне труднее говорить. Мой волк рвется наружу, и эта часть меня… молчаливая. — Он глубоко вздохнул. — Я не хотел сказать, что ты некрасивая. Ты чертовски великолепная. Я просто хочу сказать, что ты выглядишь больной или что-то в этом роде. Выглядишь слабой и хрупкой.
— Ты бы тоже выглядел слабым и хрупким, если бы не ел почти две недели, — сказала я глухо. — Я просто хочу пить, вот и всё.
— Ох, верно. Думаю, это моя вина. — Он искоса взглянул на меня и повернул грузовик на проселочную дорогу.
Я ничего не ответила. Он мог винить себя, если хочет, но я не собиралась ничего отвечать.
Я не буду просить, сказала я себе, хотя его теплый аромат усиливал мою жажду.
Виктор прочистил горло и заглушил мотор.
— Ну вот мы и приехали.
Я выглянула в окно и увидела большую поляну, окруженную густым лесом. Это Флорида, и здесь было много ветвистых лиан, зеленовато-чёрных в глубокой ночи.
Сам дом выглядел как один из тех престижных коттеджей: двухэтажных, с высокими потолками, паркетными полами и камином в каждой комнате. Дверные арки смотрелись одновременно просто и изящно, а окна в лунном свете отливали серебром.
— Как мило, — сказала я неохотно. — Мне всегда нравились бревенчатые коттеджи.
— Разработанный и построенный мной, — в его голосе безошибочно слышались нотки огромной гордости. — Подожди, пока не увидишь всё это при свете солнца. Это действительно… — он замолчал, очевидно, осознав, какую ахинею несет. — Я хочу сказать… а не важно. Проходи.
Я начала открывать дверь, а он внезапно обошел грузовик и протянул мне руку, желая помочь спуститься с высокой подножки. После минутного колебания я приняла его руку и ступила на утоптанную траву подъездной дорожки. Его кожа оказалась такой же горячей, как я себе и представляла, и забрала у него руку при первой же возможности.
— Я могу взять твои вещи? — хрипло спросил Виктор.
Я почувствовала, как некоторые из моих обид исчезают. По крайней мере, он прилагал усилия, чтобы не быть таким уж засранцем.
— У меня их нет, — тихо напомнила я. — Вообще-то, ты не дал мне времени, чтобы их собрать.
Фактически, он вытащил меня из «Под клыком» в том, что на мне было надето: в простой чёрной юбке и хлопковой белой блузке, застегнутой сверху до низу на маленькие чёрные пуговки. Это был один из самых простых моих нарядов, и именно поэтому так мне нравился. Селеста всегда приказывала одевать меня, как куклу, в дорогие платья, укладывать волосы в изящные прически, делать макияж. Я была рада оставить эту часть моей жизни позади.
— Ох, извини. — Виктор устало потер шею. — Ну, пойдем. Я всё покажу тебе, а затем мне нужно будет уйти.
— Верно. Ты должен обернуться, — я натянуто кивнула и направилась за ним к дверям.
Виктор достал ключи и с приглушенным звоном открыл дверь. Затем вошел внутрь, явно ожидая, что я последую за ним.
— Ладно, это кухня, — заметил он и щелкнул переключателем, большое удлиненное помещение залило светом. — Не думаю, что ты будешь ею пользоваться, но… — Он обернулся и нахмурился, увидев, что я всё ещё стою на пороге. — Почему ты стоишь там?
— Ты меня не пригласил. — Я скрестила руки на груди. — Я вампир, а значит, не могу войти в дом живого человека без приглашения.
— Ох, верно. — Он прокашлялся. — Черт возьми, я всё испортил. Эм, Тейлор, ты бы хотела войти?
Не совсем, подумала я, но вежливо промолчала.
— Да, спасибо, — сказала я, перешагнув порог и войдя в дом, который станет моим на следующие три месяца. — Я ценю твоё приглашение.
— Конечно. — Виктор смущенно пожал широкими плечами, под простой белой футболкой перекатывались мускулы. Сколько я с ним встречалась, он всегда был одет в джинсы, футболку и рабочие ботинки. За исключением того раза, когда он позаимствовал у Корбина на нашу «свадьбу» смокинг, который на нем плохо сидел.
— Итак, как я уже говорил, это кухня, — продолжил Виктор, когда я к нему присоединилась. — Ты можешь, хм, чувствовать себя как дома, в холодильнике много чего есть…
— Я не ем, — напомнила я. Надеялась, что он предложит мне испить своей крови, прежде чем уйдет, но не собиралась просить. Даже если умру от голода.
— Да, конечно, нет. Тебе нужна… нужна кровь. Моя кровь. — Он всё сильнее и сильнее нервничал.
— Только если ты захочешь её дать. — Я взглянула на свои руки. Те были сжаты в кулаки, так что костяшки побелели. Возникло ощущение, что моё горло обмотали колючей проволокой, а все мои внутренности скрутило от жажды.
Пожалуйста, подумала я. Ох, пожалуйста… ох пожалуйста…
— Хорошо. — Похоже, Виктор принял неожиданное для себя решение. Он откинулся на кухонную стойку, оперся обеими руками о столешницу и, склонив голову, обнажил для меня шею.
Я медленно подошла к нему, моё сердце бешено колотилось в груди. Виктор напряженно застыл, под хлопковой белой майкой виднелись жесткие мускулы. Я могла видеть, как под его оливковой кожей, в основании мускулистой шеи, бьется устойчивый пульс.
Чем ближе я подходила к нему, тем более пугающим находила. Он оказался настолько массивным,