Каменные увальни неуклюже разворачивались и бежали к ней со всех сторон. Тогда по телу красавицы точно проходила волна, воздух словно сгущался в ее руках, образуя большой белый снежок. Изящным и отточенным движением девушка посылала его к ближайшей цели. Сбив элементаля с ног, он мгновенно покрывал землю вокруг него корочкой прозрачного льда.
И вот уже первый ряд атакующих беспомощно буксует на месте, а в них врезаются набегавшие сзади. Горка отчаянно барахтающихся камней продолжает ехать по льду, но уже гораздо медленнее.
Обижать одиноких девушек сразу же расхотелось. А вот ей меня обидеть точно захочется. Она рвет элементалей на куски целыми кучами! Та троица выглядела безобиднее, но если эта фурия зайдет ко мне в тыл?
Тем временем, девушка прыгнула и побежала в сторону, чтобы собрать и уплотнить оба фланга в единое целое. После этого она развернулась, плавно подняла руки над головой, а потом резко опустила, будто схватив и потянув вниз само небо.
Нет, к счастью небосклон остался на своем месте, но эффект был такой, точно с него сорвалось и упало солнце: огромный огненный болид рухнул вниз, превратив большинство элементалей в облако горячего пара.
Чудом выжившие метались и заживо сгорали в лужах раскаленной магмы. Но оставались и те, кто не попал в зону массового поражения, и теперь они неслись к обидчику безмолвным и тяжелым катком.
Изящным движением кисти ведьмочка нарисовала в воздухе круг. Из него веером вылетели кипящие шарики пламени, прошившие камни насквозь. Ни один из элементалей до неё не доехал.
Груда горячих безжизненных валунов вытянулась дымящейся стрелкой, указывая на их убийцу. Всего за несколько секунд дотла выжжена целая площадь. Последний из противников добрался дальше всех и теперь остывал у ног ведьмы. Могла и не успеть.
Девушка облокотилась на скалу и тяжело дышала. Должно быть, внешняя легкость движений давалась непросто — последнее чуть смазалось, и элементаль едва не превратил красивое женское тело в кровавую кашу. Короткую тунику, перетянутую широким ремнем, трудно назвать броней, а затейливый узор кожаных шнурков имел только декоративную функцию, подчеркивая достоинства ладной фигурки.
Я совершенно забылся, наблюдая за боем юной магички, и едва удержался, чтобы не крикнуть ей «браво!». Какое изящество, какая точность движений! В воздушном танце естественно и гармонично объединялась текучесть воды со всепоглощающей мощью огня. В обычном бою против нее не было ни единого шанса. Но я и не собирался драться открыто и честно. Главное первым нанести удар. Едва ли это смертельно опасное, но хрупкое существо переживет даже слабый тычок булыжником по голове.
У моих же старых знакомых бой шел монотонно и гораздо медленнее. Пуси почти все время прятался за щитом, тяжело кряхтел и тыкал мечом в порядком разозленного элементаля. Зергель же суетливо сновал у того за спиной, ковыряя парой кинжалов. Он то пропадал, растворившись в воздухе, то появлялся, чтобы нанести серию быстрых ударов. Толку от них было мало — лезвия клинков лишь легко царапали камень.
Мафа — статная, чуть полноватая девушка с толстой косой русых волос безмятежно сидела на коленях за спиной Пуси. Из молитвенно сложенных ладоней исходил непрерывный поток золотистого света. Казалось, она не обращала на бой никакого внимания, погрузившись в глубокую медитацию. Покой и умиротворение на ее лице явно диссонировали с вымученным пыхтением мужчин и звуками ударов стали о камень.
Группа с трудом допилила очередную тройку камней, и теперь с завистью поглядывала на завораживающее шоу магички. Та прекрасно знала, что на нее смотрят, и с удовольствием позировала, провоцируя внимание мужчин легкой улыбкой и эффектными позами.
Зергель не выдержал и восхищенно цокнул языком. Красавица приветливо махнула рукой и словно зажгла в его глазах яркий светильник. Парень просиял изнутри и тут же получил затрещину от разозлившейся Мафы.
Итак, несмотря на впечатляющую смертоносность, начинать придется с магички. Траекторию её перемещений просчитать легко. Девушка в одиночку выжгла весь центр и северную часть, оттеснив коллег к югу. Ей придется уйти за скалы восточнее, чтобы оставить им хоть что-то. Вот там группа ее уже не увидит.
Переместившись в место засады, я уронил себя на землю, чтобы силуэт не угадывался, и стал терпеливо ждать свою жертву. Трудно заподозрить элементаля в хаотично разбросанных по земле камнях, если только эта красавица не обладает особенным зрением, позволяющим увидеть то, что связывает их в единое целое. Да и целое ли?
Я въезжал в чужие тела, точно в гостиницу, значит, все они не могли быть мной. Мысли откуда-то возникают, замечаются, а потом исчезают бесследно, значит они тоже не «я». А вот разглядеть самого воспринимающего не получалось, сколько я в себя ни вглядывался. Вопрос в том, является ли он единым и целым?
Из чего состоит ум, что в нем можно увидеть? Волевой импульс, память, привычки, мотивы — всё слишком текуче и непостоянно. Чем одна «сборка» качеств принципиально отличается от другой, если они всё время меняются? Где начинается и кончается мое «я», чтобы четко выделить его от «другого»? Где тот неизменный «стержень», на который могло бы нанизываться всё остальное? Да и есть ли в мире хоть что-то постоянное, кроме самого непостоянства?
Несколько настороживало и то впечатление, которое произвела на меня эта пылкая юная особь. С чего бы бесчувственному каменному чурбану испытывать к человеческой самке желание? Наверное, для элементаля было бы естественно увидеть волнующую разум гармонию куска какого-нибудь горного хрусталя. Но меня взволновала мягкая и теплая девушка!
Значит, эта «мыслящая ясность» совсем не пуста? По крайней мере, в ней есть скрытая предрасположенность испытывать к красивой женщине особые чувства. Значит, мы принадлежим к одному виду, ведь сексуальный инстинкт не мог обманывать. Выходит, я человек или когда-то им был?
Но что является определяющим признаком человечности, чтобы отличить его от разумной крольчатины? Если бы я узнал такой атрибут, то поискал бы его у себя и вопрос бы решился. А если такого качества нет?
Я раздраженно мотнул «головой» и едва не выдал себя. Из-за угла как раз вынырнула магичка. Она настороженно застыла, боковым зрением заметив движение. Мне повезло — чуть выше на скале толкались несколько моих «родственников». Камень мог скатиться оттуда. Если бы я умел дышать, то непременно бы выдохнул с облегчением.
Враг успокоился и занялся тем, что умел лучше всего — массовым и виртуозным убийством. В отсутствии зрителей игривость и артистизм пропали, сменившись выверенной скупостью движений, рационализмом и точностью. Но даже сейчас эта пластика завораживала. Девушка уверенно контролировала поток бушевавшей энергии, вырывавшейся из неё то морозной струей, то жаром огня. В