Картошка тоже оказалась выше всяких похвал. Ни с чем не сравнимый вкус, мягкая, и в то же время, хрустящая… Колумб настолько увлёкся ей, что чуть не забыл про мясо.
– К говядине полагается красное сухое вино, верно? – не столько спросил, сколько отвлёк от поглощения пищи дон Паоло.
Колумб молча кивнул, поднял стоящий слева бокал… Подумать только, снова стеклянный. И, надо отметить, великолепной работы. Стекло ровное, хоть смотри сквозь него, грани – одна к одной, ножка настолько тонкая, что кажется, не удержит вес налитого в чашу вина. Следует признать, стекло в этой стране выделывают ничуть не хуже, чем ткани, металл, и прочее. Да и здешние повара дадут фору любому европейскому. Куда же он попал? Неужели, это одна из тех неведомых, но возможных, стран, описанных фантазёром Птолемеем, чьё развитие настолько же опережает Европу, насколько Генуя превзошла дикарей Абиссинии? Или же они всё-таки дошли до края Земли и заживо попали в рай? А этот таинственный дон Паоло никто иной, как святой Павел, встречающий их на пороге вместо старины Петра? По-хорошему, следовало бы это узнать сразу, но… Сначала впечатления от местной, как они называют, медицины, волшебных устройств, которыми был наполнен дом, где его держали. Кстати, почему-то отдельно от команды. Потом эта чудесная, не похожая на европеек, девушка. Такая уверенность в себе, коей не
