Как бросаясь в воду за головастиком, покрепче сжал молоток и врезал по дверной пластине — раз, два, три!

И стал ждать. Ждал минут пять. Никакого шевеления.

Повторил действие. И снова молчание.

Сердце защемило в предвкушении неудачи, а во рту вдруг возник вкус жабьей крови. Помнит мозг, помнит!

Впрочем — я ведь ничего не забываю. Я ненормальный. Все, что когда-то видел, все, что прочитал — навечно в моей памяти. Такой уж уродился! Уродился?! Ох, нет… скорее всего, это все деяния рук чертова мага — Учителя. Он сотворил из человеческого ребенка такого монстра… меня!

Вообще-то абсолютная память удобна, да. Хмм… ну хоть что-то от этого черта хорошее!

Дверь открылась уже тогда, когда я на то не рассчитывал — после десятого или двенадцатого сеанса избиения дверной пластины. Нет, не дверь открылась — «кормушка» в двери. Какой нормальный человек распахнет дверь посреди ночи в средневековом городе? Только полный идиот! Хозяин этого дома, «Маг милостью Создателя Шамаль Шамаз», как было написано на вывеске перед лавкой, идиотом не был, скорее наоборот. Настоящий ученый, любопытный, как парковая белка. На то и был у меня расчет.

Нет, конечно есть еще один вариант — пойти в Братство, ведь номинально мы с Юсасом числимся в этой самой «гильдии убийц». Вот только не лежит у меня душа к Братству. Тем более, что мы не оправдали их надежд. Ведь я должен был выступать на Арене, зарабатывать им много денег — пока не нажрутся золотом так, что проклятый металл полезет у них со всех дыр.

Никакого почтения к убийцам у меня нет. Пусть даже они прикрывают свою мерзкую деятельность религиозными или историческими придумками. Мол, мы существуем тысячи лет, и мы суть длань Создателя! И Он нашими руками вершит правосудие! Никакой волей Создателя тут и не пахнет. Обычное подобие Триады, не гнушающееся никаким источником прибыли. От проституции до заказного убийства и гладиаторских боев. Им плевать, за что получать деньги! Лишь бы получать!

Кстати, а я ведь оказал им большую услугу. Убил императора, который поставил Братство вне закона, и который мечтал их искоренить. А теперь? Что будет теперь? Ведь могут и разрешить Братству выплыть из подполья!

Но… если только оно не будет связано с убийцей Императора и его семьи. А оно связано. Но знаем об этом только мы с Юсасом, и те, кому в Братстве положено. И как поступит Братство? Вот как бы я поступил, будь я функционером гильдии убийц, и желая скрыть факт связи Братства с убийцей императора?

Смешно, ага. Предполагать другой вариант — смешно. Кроме зачистки — никаких вариантов. Непрактично оставлять в живых такого опасного типа, как я. И кстати — принести новому императору (или императрице?) мою голову — это было бы лучшим ему подарком. И возможностью легализовать свою поганую организацию. Так что дорога к Братству мне заказана.

— Кто еще? Чего надо?! — голос мага был хриплым со сна, но не таким раздраженным, как этого следовало ожидать. Ведь он не просто маг, а маг-лекарь, а значит — его могут поднять и среди ночи, чтобы попросить оказать помощь. И скорее всего, такое уже было, и не раз.

— Это… — я запнулся, не зная, как себя представить. Ну, правда — как ему сказать? Что сказать? Честно говоря, я не удосужился продумать, что же сказать этому человеку. А надо было! Теперь от того, что я скажу, зависит многое! А может быть даже — жизнь моя и жизнь Юсаса!

— Это одержимый! — нашелся я. — Помните, приходил к вам с мальчишкой? Амулеты покупали у вас, а вы мальчишку лечили от дурной болезни. И мы с вами говорили. Вы сказали, что я — маг! И мне нужна ваша помощь!

— Ах, вот оно как! — маг едва не высунул из «кормушки» свою голову, но голова не пролезла в квадратную дыру. Тогда высунул руку, и на его указательном пальце загорелся белый шарик, размером с ноготь, или чуть больше. Фонарик не давал много света, но вполне уверенно осветил крыльцо, и вместе с ним — меня, держащегося на ногах из последних сил.

— Ох ты ж…! — выругался маг, вглядевшись в меня пристальным взглядом. — Ты один?

— Я один! Никого больше! — заверил я, про себя ругаясь самым черным матом. Если этот старый болван меня не впустит, свалюсь и могу разбить башку об угол крыльца! И так закончится мой безумный анабасис!

— Ну… заходи! — предложил маг и наконец-то открыл дверь. Я шагнул через порог, и как следовало ожидать — споткнулся, и грохнулся на пол, во весь рост, как и полагается неудачливому сыщику и магу. И само собой, по пути к половицам, лбом нашел угол небольшого столика со снадобьями и амулетами, который я благополучно разнес своею бронеголовой. Параллельно выключившись из реальности как минимум на несколько часов.

Сквозь забытье я чувствовал, как мне в глотку вливают что-то жидкое — то ли бульон, то ли жидкую кашу. Я ел или скорее — пил. И снова вырубался. Хитрый организм включал сознание ровно на тот процент, что был необходим для пассивного принятия пищи. То есть для того, чтобы сохранились глотательные рефлексы, для того, чтобы вообще поддерживались все его основные функции. И выключал высшее сознание, которое тут же бы потребовало от тела что-то делать, куда-то идти, двигаться — и что означало повышенный расход энергии, коей в моем дохлом теле оставался самый что ни на есть минимум. В общем и целом несколько часов я играл роль овоща, посаженного в цветочный горшок и с наслаждением поглощающего питательные вещества.

Пришел в себя я уже ближе к вечеру. И первое, что увидел — широкую физиономию мага, внимательно разглядывающего мою покрытую сеткой шрамов грудь.

— Очнулся? — с непонятной, но явно не очень дружелюбной интонацией спросил Шамаз. — Ну хватит, хватит притворяться! Очнулся! А раз очнулся — давай, излагай мне свою версию. Как оказался у меня, и самое главное — зачем? Хочешь подставить меня под удар? Хочешь, чтобы меня укоротили на голову, или как тебя оставили подыхать в клетке для преступников?

— А кто придумал такую казнь? — неожиданно спросил я, лихорадочно обдумывая, что сказать магу.

— Да какая разница — кто придумал! — не повелся тот. — Ты — беглый преступник, который убил императора! И который — что интересно! — сдох в клетке для преступников! А потом твое мертвое тело похитили твои сообщники, чтобы похоронить с всевозможными почестями! То есть — это я! Я — преступник, который похитил твое корявое тело! И если кто-то узнает…

— А кто узнает? — дружелюбно улыбнулся я. — Если языком трепать не будете, то никто и не узнает!