Изучая мир людей, я невольно приходил к мысли о том, что «прогнозируемость» и «предсказуемость», о которой нам так часть говорил Мегард — лишь жертвы оптимизации.

Мы попросту не обращали внимание на гуминитов, как на отдельных индивидов. Масштаб не тот. Это, как если сравнивать человека, и скажем — муравья. Грубо, но зато наглядно.

Так вот, люди прекрасно понимают, как работает колония, и чего можно от неё ожидать в ближайшем будущем. Но если же сам человек уменьшится до состояния муравья и внезапно попадёт в колонию — начнутся трудности уже на уровне понимания и взаимодействия.

Человек, превращённый в муравья будет погружен в совершенно другие условия.

Во-первых, теперь человек-муравей видит не картину в целом, а лишь своё положение. И положение тех, кто рядом. Возможно, ему удастся увидеть местные ритуалы, понять, о чём говорят другие муравьи, и даже вникнуть в их культуру. Но спрогнозировать будущее своё или данного муравейника он уже не сможет.

А во-вторых, — теперь человек сравнялся с муравьями.

Да, возможно у него останется прокаченный интеллект. Но сможет ли он его применить в мире муравьёв? Крайне сомнительно. Оказавшись на одном уровне с насекомыми, человек больше не контролирует процесс. У него попросту не хватит сил, чтобы противостоять серьёзному катаклизму.

Да и случиться может всё, что угодно. Начиная от внезапной атаки муравьеда, и заканчивая маленьким любопытным сопляком, который решил разорить муравейник, просто, потому что это интересно. А лесной пожар — так это и вовсе стихийное бедствие, с которым даже человек не всегда справляется.

В общем, жизнь среди людей научила меня одному — каким бы профессионалом и специалистом ты не был, всегда найдётся ситуация, которая перевернёт весь мир с ног на голову. Нереально всегда и во всём разбираться. Нереально быть ко всему готовым, даже если ты — конченный параноик.

«Черные лебеди» всегда будут появляться в твоём пруду. Хочешь ты этого, или нет.

— Спортивные команды из автомобильного спорта? — удивился я, внимательно рассматривая список юридических лиц: — Но, почему? Как? Откуда⁈

— В этом суть большого бизнеса, друг. — напялив на себя миниатюрное пенсне, мудро заявил кот: — Никогда не знаешь, откуда прилетит. И, что именно — выстрелит. Скажу тебе одну ма-а-а-а-аленькую тайну. Все эти бородатые престарелые пердуны, которых плебеи могут лицезреть в журналах жополизного типа, а-ля «Форбс» — нечто иное, как «ошибки выжившего».

— В смысле?

— Богатым просто так не стать. Ну, только если у тебя нет богатых родственников, и на тебя не свалится огромное наследство, за которым тоже нужен глаз да глаз. Ибо без финансовой грамотности путь от миллионера до типичного бомжа может составить всего пару лет.

— Так. И, что там?

— Сразу скажу — девяносто девять процентов богачей — чьи-то родственники. А чаще — дети очень состоятельных родителей. Если эти самые родители адекватно занимаются образованием и воспитание своего чада, то из него может вырасти очередной миллионер. Но очень часто судьба у таких детишек печальная… Однако мы сейчас не об этом. У каждого богача было огромное количество проектов. Как сейчас говорит молодёжь — старт ап. Деньги родителей нещадно сливаются во всё это говно, пока один из проектов не выстрелит. Он же с лихвой окупит все затраты и обеспечит богачу торговлю хлебалом на обложке того же «Форбс». А потом он с умным видом будет заявлять, что его успех — не что иное, как чёткий математический расчёт. Конечно же, простолюдины в большинстве своём даже и не узнают, что до этого крутого и прибыльного проекта у нашего богатея была сотня МАСШТАБНЫХ ПРОВАЛОВ! А по поводу математического расчёта — богатей даже практически не соврёт. Ведь это банальная теория вероятностей. Чем больше делаешь — тем больше шансов на то, что одна из твоих идей реально выстрелит. Очень редко получается, что-то с первого раза. Это такие… ошибки выжившего из ошибок выжившего. Флуктуация, как она есть! И на них равняться не стоит.

— Ну, ты, конечно, мастер задвигать. — усмехнулся я.

— Я-то? Не… Я бесталанная сволочь. Вот слышал бы ты Бонапарта… Ох, как он напевал! Ну, прям соловей по утру.

— Не думал, что скажу такое тебе, но ты… слишком самокритичен. И всё-таки, я не совсем понимаю… Почему именно гоночные команды? На кой чёрт им самокаты? Чтобы продолжать гонку, когда машина сломалась? — хохотнул я.

— Хоббидрифтинг! Так и представляю, как пилоты хватают палки с рулями, а затем бегут вдвоём по трассе, имитируя агрессивные заносы. Мне кажется, что с таким спортом мир был бы лучше! — восхитился кот.

— Моей фантазии на такое не хватает.

— Ну, а если без шуток. И если я правильно понял… — задумчиво произнёс сгусток меховой тьмы: — Они покупают самокаты, чтобы передвигаться по техническому парку. Сам подумай — там же огромные площадки! Да и сортир там — явно не на каждом шагу. По крайней мере, так было на «КазаньРинге» и