Ох. Они не надеялись получить сегодня результат. Но она уже выбрала правильно первую игрушку. Было опасно останавливаться сейчас.
— Ладно, — сказал Цзянжу. Ему придется потратиться. — Пятьдесят серебряных в год, если она Аватар.
— Шестьдесят пять в год, если она Аватар, и десять — если нет.
— ЗАЧЕМ Я БУДУ ПЛАТИТЬ ВАМ, ЕСЛИ ОНА НЕ АВАТАР? — проревел Цзянжу.
Кельсанг кашлянул и громко топнул. Девочка взяла крутящуюся игрушку и смотрела на барабан. Две из четырех. Из тысяч.
Святой Шу.
— То есть, конечно, — быстро сказал Цзянжу. — Договорились.
Они пожали руки. Иронично, эта шутка позабавила бы Курука, если бы его реинкарнацию нашли в результате крестьянской жадности. Еще и в последнем ребенке в очереди. Цзянжу чуть не рассмеялся.
Девочка взяла и барабан. Она прошла к набитой обезьяне. Кельсанг был в восторге, его ожерелье с деревянными бусинами грозило лопнуть на шее. Голова Цзянжу кружилась. Надежда наполнила его грудь, молила о свободе после многих лет в плену.
Девочка взмахнула ногой и наступила на игрушку-зверька изо всех сил.
— Умри! — закричала она тонким голоском. Она давила пяткой, и швы почти лопались.
Кельсанг помрачнел. Он словно увидел убийство.
— Десять серебряных, — сказал фермер.
— Выметайтесь, — рявкнул Цзянжу.
— Идем, Сузу, — позвал фермер. — Уходим.
Забрав другие игрушки у Убийцы обезьян, он забрал девочку и ушел за дверь. Все это было просто поиском прибыли. Он вышел и чуть не врезался в другого ребенка, подглядывающего за процессом снаружи.
— Эй! — сказал Цзянжу. — Вы забыли другую дочь!
— Эта не моя, — сказал фермер, спускаясь по лестнице. — Эта — ничья.
Сирота Цзянжу не замечал девочку без сопровождения в городе в предыдущие дни, но, может, просто не воспринимал ее, решив, что она слишком взрослая для кандидата. Она была намного выше других детей, которых привели их родители.
Цзянжу подошел, чтобы понять, что пропустил, и девочка задрожала, словно хотела убежать, но любопытство одолело ее страх. Она осталась на месте.
«Плохо ест», — подумал хмуро Цзянжу, глядя на впавшие щеки девочки и потрескавшиеся губы. И явно сирота. Он видел сотни таких детей, как она, в провинциях, где было полно преступников, их родителей могли убить любые бандиты. Она, возможно, смогла добраться до относительно мирной территории Йокоя.
Услышав о проверке Аватара, семьи деревни нарядили детей в лучшую одежду, словно на праздник. Но этот ребенок был в тонком одеянии, локти торчали из дыр в рукавах. Ее ноги грозили порвать ремешки маленьких сандалий. Местные фермеры не кормили и не одевали ее.
Кельсанг, который выглядел довольно страшно, всегда лучше ладил с детьми, подошел к ним и присел на корточки. С улыбкой он превратился из грозной оранжевой горы в большую версию набитых игрушек за ним.
— Здравствуй, — он придал гулкому голосу дружелюбие. — Как тебя зовут?
Девочка долго разглядывала их.
— Киоши, — прошептала она. Она хмурилась, словно ей больно далось решение назвать свое имя.
Кельсанг посмотрел на ее потрепанный вид, не стал пока говорить о родителях.
— Киоши, хочешь игрушку?
— А она не слишком взрослая? — сказал Цзянжу. — Она больше некоторых подростков.
— Тихо, — сказал Кельсанг. Он взмахнул рукой, указывая Киоши на зал с реликвиями.
Вид такого количества игрушек в одном месте потрясал многих детей. Но Киоши не охнула, не улыбнулась, не вздрогнула. Она смотрела в глаза Кельсанга, пока он не моргнул.
Она быстро пронеслась мимо него, схватила предмет с пола и вернулась на свое место на крыльце. Она смотрела на Кельсанга и Цзянжу, ожидая их ответ, пока они пристально глядели на нее.
Кельсанг взглянул на Цзянжу и кивнул на глиняную черепаху, которую Киоши прижимала к груди. Одна из четырех верных реликвий. К этой не подошел никто из кандидатов сегодня.
Они должны были радоваться, как было со злой маленькой Сузу, но сердце Цзянжу затмевали сомнения. Было сложно поверить, что им так повезло после предыдущей ошибки.
— Хороший выбор, — сказал Кельсанг. — Но у меня для тебя сюрприз. Ты можешь взять еще три! Четыре игрушки для себя! Разве тебе не хочется?
Цзянжу ощутил, как поза девочки изменилась, ее дрожь ощущалась в досках крыльца.
Да, она очень хотела еще три игрушки. Какой ребенок не хотел бы? Но для нее обещание большего было опасным. Ложью, которая навредит ей. Если она отпустит ту игрушку, которая уже была у нее, лишится всего. Будет наказана за то, что поверила в доброту незнакомца.
Киоши покачала головой. Ее костяшки побелели от того, как она сжала глиняную черепаху.
— Все хорошо, — сказал Кельсанг. — Эту не нужно отдавать. В том и смысл, можно выбрать разные… Эй!
Девочка отпрянула на один шаг, другой, а потом — не успели они отреагировать — она побежала вниз по холму с единственной в своем роде реликвией Аватара в руках. На середине улицы она резко повернула, как умелый беглец, скрывающийся от преследователей, и пропала меж двух домов.
* * *
Цзянжу закрыл глаза на солнце. Свет проникал сквозь веки алыми пятнами. Он ощущал свой пульс. Его разум был в другом месте.
Вместо Йокои он стоял в центре безымянной деревне внутри Царства Земли, недавно «освобожденной» Сю Пинь Анем и Желтыми шеями. В этом сне наяву его одежду пропитала вонь гниющей плоти, а крики выживших звенели на ветру. Рядом с ним официальный гонец, принесенный в паланкине, читал со свитка, проводя минуту за минутой, чтобы перечислить титулы Короля Земли, лишь в конце говоря Цзянжу, что подкрепление из армии Его величества не прибудет на помощь.
Он пытался отогнать воспоминание, но прошлое впилось в него острыми крюками. Теперь он сидел за столом переговоров изо льда, и на другой стороне был Тулок, лорд пиратов, пятой нации. Пожилой корсар рассмеялся, услышав, что должен чтить обещание его деда не трогать южные берега континента. Он содрогался от смеха, и кровь со слюной брызнули на договора, написанные святой рукой Аватара Янгчен, пока его дочь-лейтенант, что была рядом с ним, смотрела бездушным взглядом на Цзянжу, словно он был добычей.
В те времена и многие другие он должен был находиться рядом с Аватаром. Силой, сгибающей мир своей волей. Но он был один. Сталкивался с монстрами земли и моря, их челюсти смыкались, погружая королевство во тьму.
* * *
Кельсанг вернул его в настоящее, шлепнув по спине.
— Идем, — сказал он. — Ты так выглядишь, словно твой народ потерял важный культурный артефакт.
Обычно Цзянжу рассчитывал на хорошее чувство юмора воздушных кочевников и их умение терпеть неудачи, но сейчас он хотел ударить друга по бородатому лицу. Он взял себя в руки.
— Нужно идти за ней, — сказал он.
Кельсанг поджал губы.
— Эй, будет плохо забирать реликвию у ребенка, у которого есть так мало. Она может привязаться к вещице. Я вернусь в храм и сам выдержу гнев Дорже. Тебе не нужно в это лезть.
Цзянжу не знал, что считалось гневом у воздушных кочевников,