Она встречается со мной этими глазищами и тут же их отводит. А я не отвожу и продолжаю на неё пялиться.
— Ром, — зло шепчет блондинка, — тебе правда что ли мозги отшибло?
— Я не Рома, — тихонько отвечаю я сквозь зубы.
— Точно. Делай спин, дебил!
Справа от рулетки стоит хмурый чувак в тёмно-синем бархатном пиджаке, с причёской, как у Александра Серова и такой же ямочкой на подбородке. Да вот только никаких песен он не поёт, а, играя желваками, смотрит на меня прям-таки с яростью, гневом и злобой.
Тоже мне, король эстрады нашёлся. Да пошли вы все! Сейчас повернусь и уйду! А, нет, надо же руль крутануть! Точно! Сейчас, прямо в «зеро» метну!
Беру шарик в руку. Ух-ты, тяжеленький. Как его правильно запускать-то? Пофиг, плёвое дело, сколько раз в кино видел.
Раскручиваю колесо, зажимаю шарик пальцами, выталкиваю его и… Вместо того, чтобы закрутиться и запрыгать по ячейкам с числами он резко вылетает. Тут же. Молниеносно.
Дикий, похожий на звериный рык, вопль Кощея сообщает, куда эта хрень улетела вместо того, чтобы красиво встать на зеро.
Упс…
Нашёл из-за чего орать. Если мы в Раю или типа того, то он, по идее, вообще ничего чувствовать не должен. А этот хрен визжит как поросёнок. Значит, может быть, у нас открыли подпольное казино. И тогда это круто!
— После смены ко мне, — цедит «Серов», надевает маску любезного хозяина и бросается к пробитой башке Кощея.
Ой ну не надо такое страдальческое лицо делать, пожалуйста.
— Павел Аркадьевич, ради Бога, простите! — чуть ли не вприсядку пляшет перед раненым лосем тот, который «после смены ко мне».
Пофиг! Я вам ничего не должен, когда захочу, свалю отсюда. И вообще я не собираюсь к нему топать. Могу и домой уйти. По сути, меня здесь ничего не держит. Паспорт только отдайте. При мысли о доме сводит скулу.
Дома ждёт холодная постель
Злобная хозяйка, а в глазах бабки…
Ладно, пока и здесь нормально. Побарахтаюсь, присмотрюсь, разберусь. Походу, всё-таки, подпольное казино. Надо раздобыть фишек!
— Допрыгался, — качает головой моя блондинка. — Теперь и я из-за тебя огребу.
— Ты-то за что?
Она игнорирует мой вопрос, исчезает и через мгновение появляется с щуплым пареньком с лицом, усыпанным юношескими прыщами. Они тут за персоналом совсем не следят.
— Вить, вставай на руль. А ты, — делает паузу, подбирая слова, — инспектором!
— Делайте, пожалуйста, ставки! — деловито заявляет Прыщ. Хватает шарик, ловко закручивает его и тот летит не в сторону, а ровно по колесу.
— Как ты это сделал? — вырывается у меня восторженное восклицание.
— В смысле, как? Обычный же спин. Что встал? — он слегка толкает меня в бок. — Сказали же инспектором садиться.
Ага, садиться — уже точнее. Справа от стола, где маячил Серов, стоит высокое кресло. Залезаю на него. Вот теперь можно передохнуть и осмотреться.
Ловлю на себе изучающий взгляд шатенки. Блин… она красотка. Губки сочные, глаза оленьи, похожа на молодую Одри Хэпберн. Только взгляд грустный, задумчивый, глубокий.
За столом она одна. Неуверенно ставит по две фишки. Проигрывает. Снова две, опять мимо. К концу нашей смены от ее стопки ничего не остаётся. Девушка вздыхает, кидает пронзительный взгляд и уходит.
В зал снова вываливает толпа заспанных крупье. Они подходят к стойке, заглядывают в бумажку и растекаются по столам.
— Слышь, ну ты попал, — передо мной возникает рыжая круглая морда.
Морда сама по себе несимпатичная, да ещё и неприятно лыбится.
— Ага, попал, прям в башку — киваю я, пытаясь сообразить, где я его видел.
— Тебе всё шуточки, да? — довольно ухмыляется он. — А ведь Князь с тебя просто так не слезет.
А-а, понял, он в каморке был, когда я только в себя пришёл. Я отворачиваюсь. У меня нет никакого желания продолжать этот разговор, но морда явно хочет сказать что-то ещё.
— Вон он, смотри, рыщет, тебя ищет.
— Чего?
Рыжий явно радуется, что надо мной сгущаются какие-то тучи. Злорадствует, сучонок. Он показывает большим пальцем себе за спину, и я сразу понимаю, о ком он говорит. Явно о том крепком кавказце с неприязненным и очень злым лицом, горящими глазами и брезгливо искривлённым ртом. Сильвестр, блин, Сталлоне.
Он пробирается, бесцеремонно расталкивая игроков и сканируя каждый дюйм пространства. Я его первый раз вижу, но объяснять ему, что я не тот, кто ему нужен, почему-то не хочется. Блин, пожалуй пора сматывать удочки…
— Насколько я помню, он тебе в прошлый раз обещал кокушки отрезать. По ходу, приехал с тесаком.
— Юрик, хорош трепаться! — опять появляется блондинка. — Тебя инспектором поставили, нет?
Ухмылка слетает с морды рыжего, а я слетаю с кресла. Она хватает меня за рукав и тащит за собой. И в этот момент я замечаю, что тот кавказец, тот самый Князь с горящими глазами смотрит прямо на меня. Наши взгляды пересекаются… И он тут же бросается в нашу сторону…
— Стой давай! — кричит он, делая грозные знаки. — Стой, говорю!
3. А ведь тут никаких долгов!
Чувак расталкивает толпу, но блондинка выталкивает меня в дверь с надписью «для персонала» и успевает захлопнуть её за собой. Практически перед самым его носом.
— А это что, Князь был? — спрашиваю я, ощущая себя крестьянином на конюшне, которого желают пороть.
Нет, пороть я себя не позволю, естественно, а тем более отрезать какие-то части моего тела, но вся эта суета кажется глупой и неуместной.
Мой вопрос тоже звучит глупо, и я в принципе не могу представить себе ситуацию, в которой я бы его задал. Но сейчас он сам срывается с моих губ.
— Ссышь? — блондинка оборачивается и заливисто смеётся.
Оборжаться. Я пренебрежительно хмыкаю.
— Обоссался просто, раз уж ты предпочитаешь подобную терминологию.
— Да расслабься! — останавливается она и гладит меня по щеке. — Не дадим мы ему твои бусинки отрезать. Не дадим.
— Бусинки⁈
Она не отвечает и лишь кокетливо улыбается. Это не успокаивает. Бусинки. Вообще вы тут все охренели, похоже. Теперь я ещё и к этому Серову иду, хотя совершенно не собирался. Ладно, посмотрим, что он нам напоёт.
— Слушай, а это подпольное казино, да? — спрашиваю я, вышагивая по длинному коридору со множеством дверей. — Вы не в депо случайно открылись?
Вообще-то больше на гостиницу похоже. Естественно, подпольное, можно и не спрашивать, легальные все в Сочи, а здесь… Если честно, тут даже по оформлению и декору видно, что что-то не так. Всё такое… не