«И если бы Аллах ускорил людям зло, как они ускоряют добро, то их предел был бы уже для них решен. Мы оставляем тех, которые не надеются Нас встретить, скитаться слепо в своем заблуждении».

Коран, 10 сура (12)

Так, будто в них сам черт вселился, бросились носильщики, служащие отелей, владельцы сдаваемых комнат и торговцы к пассажирам, сходившим на берег по узкому, качающемуся трапу корабля «Медитерране». Портовые служащие в застиранных белых униформах пользовались палками, отгоняя самых настырных от пассажиров, прибывших из Европы. Западный порт Александрии, куда прибывали роскошные лайнеры европейских пароходных компаний, каждый раз, принимая корабль, становился похож на ведьмин котел, будто бы речь шла о жизни и смерти.

Мальчики расхваливали каракатиц и морских ежей — они носили товар на палке за плечами, — лепешки и медовые пироги, чай и лимонад; слепой, гордо скрывавший свое страдание под темными очками, предлагал дамам цветы; старик, сгибаясь под весом предлагаемого товара, зазывал покупателей плетеных корзин и ящиков.

«Медитерране» пришел из Марселя, он пробыл в пути пять дней, четырнадцать часов и тридцать минут и считался не только самым быстрым, но и самым комфортабельным лайнером в Средиземном море. Неудивительно, что господа, спускавшиеся по трапу, принадлежали к элите европейского общества, а портовый люд старался вовсю. Вслед за семьей, состоявшей из четырех человек — отца, матери и двух дочерей, сопровождаемых гувернанткой, на землю Египта ступили четверо одетых в темное мужчин с большим количеством багажа. Сквозь толпу им навстречу протискивался господин с тростью и белыми перчатками, которыми он приветственно махал прибывшим.

— К вашим услугам, Сакс-Виллат! — представился он, вытянувшись в струнку. Доктор Поль Сакс-Виллат был французским консулом в Александрии, наделенным прекрасным вкусом и утонченными манерами. Он родился в Эльзасе, что объясняло его необычную для француза фамилию и любовь к музыке Бетховена. В остальном же он ненавидел все немецкое, как чуму.

Мужчины среднего возраста по очереди представились: профессор Франсуа Миллекан, археолог и заведующий секцией Египта в Лувре в Париже, профессор Пьер д’Ормессон, преподаватель истории в университете Гренобля и член Академии наук в том же городе, Эдуард Курсье, лингвист в Коллеж де Франс в Париже, и Эмиль Туссен из Дезьем бюро.

Заметив взмах руки, толпа носильщиков бросилась к багажу прибывших, и Сакс-Виллат назвал адрес: Шарья эль-Хорья, 12, французское консульство. Он попросил господ проследовать к автомобилю, огромному кабриолету «Лоррейн-Дитрих», которым сам с удовольствием управлял.

Набережная Александрии, широкая и обрамленная пальмами, с обеих сторон от порта обнимала море, образуя естественную бухту. Дворцы, посольства и современные отели придавали городу, основанному по легенде Александром Великим, бросившим на землю свой плащ, очертившим его мечом и приказавшим построить город аналогичной формы, европейский вид, делавший его похожим на Ниццу или Монте-Карло.

Изящно одетые господа и несколько европейских дам сидели в уличных кафе, пили, курили и разговаривали о сухом законе в Америке, об эпидемии гриппа в Европе, повлекшей миллионы смертей, об экспериментах, проводимых в Германии и Америке. Далекий от современного мира, в котором самолеты за шестнадцать часов преодолевали расстояние от Америки до Европы, неся на своих крыльях новую музыку, называемую джазом и готовящуюся огласить стены клубов, кафе и концертных залов, этот город демонстрировал свой западный образ, скрывая восточную суть. Мудиры и шейхи в длинных белых одеждах ежедневно встречались здесь с одетыми в британскую форму офицерами, а солдаты национальной армии соревновались с ними в яркости форм. Темный мир мошенников, карманников, инвалидов и попрошаек, не останавливавшийся в Каире даже на границах богатых районов, здесь был вытеснен на окраины или показан с его живописной стороны.

Французское консульство, расположенное на Шарье эль-Хорье, могло с полным правом находиться и в Париже на улице Сент-Оноре, и на Унтер ден Линден в Берлине или на лондонском Пэл Мэле, настолько помпезным и вычищенным казалось его здание. Двое прилично одетых служащих распахнули двери кабриолета, как только консул с гостями подъехал ко входу. Сакс-Виллат пригласил гостей в располагавшийся в саду салон, стены которого были обиты пурпурным шелком, мебель же была выполнена в стиле Луи XV. Восточный колорит салону придавали лишь латунные и медные кувшины и пол, мощенный дамасским кафелем.

Слуги сервировали кофе в маленьких, аккуратных чашечках и подали лимонную и медовую выпечку из слоеного теста, а также коньяк, конечно, французский. Все это было обставлено столь красиво и продуманно, что можно было заподозрить в этой церемонии вмешательство супруги консула. Тем удивительнее оказывалось обратное: Поль Сакс-Виллат, воспитанный полногрудой гувернанткой без вмешательства увлеченной эзотерическими доктринами матери и по желанию отца по окончании юридического образования в течение трех месяцев и трех дней бывший помолвлен с дочерью эльзасского дворянина, так и не нашел подхода к противоположному полу. После расторжения неудачной помолвки он так и остался холост, что не вызывало интереса, пока он не обратился к карьере дипломата, отправившись в Марокко, где отсутствие супруги и проведение холостяцких вечеров для мужчин бросилось в глаза.

Связь с телохранителем марокканского короля чуть было не стоила ему карьеры атташе по культуре, но в дело вмешался высокопоставленный сотрудник Министерства внутренних дел Франции, позаботившийся о его дальнейшей судьбе. Этот господин, называемый всеми, кто к нему обращался, просто «Доктор К.», предложил Сакс-Виллату еще более высокую должность и всяческую поддержку в том случае, если помимо обязанностей консула тот согласится также работать агентом на Дезьем бюро.

Эта история произошла семь лет назад, и у Сакс-Виллата тогда не было иного выбора, как отправиться в Александрию, чтобы возглавить отдел шпионажа в Египте и на Ближнем Востоке, причем направить свою деятельность в первую очередь против Великобритании. Потому что с тех пор, как 120 лет назад английский адмирал Нельсон разгромил французов под Абукиром и Англия назвала себя хозяйкой Средиземного моря, началось соперничество Англии и Франции в регионе, решающую роль в котором играли английская и французская секретные службы.

Сакс-Виллат старался организовать встречу как можно менее официально, чтобы не напугать французских ученых, привлеченных в Египет под одним предлогом и лишь незадолго до отъезда узнавших об истинной цели их поездки. Сакс-Виллат сумел оформить для французских археологов официальную лицензию на раскопки в Саккаре. Целью раскопок и исследований, на которые неизвестными источниками было выделено 25 000 франков, был комплекс гробниц к северу от ступенчатой пирамиды, где полсотни лет назад уже проводил раскопки великий французский археолог Мариет, сдавшийся после двух недель безуспешных поисков.

Но лицензия была