Нет, так-то я и подработки беру. По знакомству вон договорилась и подменяю девчат — мою здание администрации и рядом аптеку. Но это только когда праздничные дни или отпуск у меня. В будни не вытягиваю, устаю сильно. Годы берут своё. Да и медлительная я становлюсь. Не то, что раньше.
Зато внучатам могу и чего-нибудь вкусненького прикупить. Или вот недавно Елисей, средний внучок, пришел, расплакался, что родители ему айфон не покупают новый. Но хорошо, что бабушка есть. Взяла кредит и айфон у внучка был, не хуже, чем у других. Кредит, я, кстати, за три месяца и погасила — как раз подработка с мытьём полов выпала, да ещё немного там-сям сэкономила.
Но я опять отвлеклась. От переживаний, видимо.
Итак, помню, я вышла из дома и отправилась на работу в «Пятёрочку». Сперва, как обычно, я прошла по нашей улице, чтобы мимо кофейни пройтись. Мне там всегда очень нравится — везде цветы, столики с такими красивыми вязанными крючком скатертями, уютные кресла и вкусный запах кофе. У меня такой никогда не получается.
Затем я свернула направо, чтобы не идти мимо торгового центра — там всегда такая суета, не люблю по утрам этого. Затем я вышла к пожарной части. И на этом всё.
Что было дальше — не помню.
Причём это так странно — я ведь точно знаю, что вышла к пожарной части, потому что там есть такая колдобина на тротуаре, и я всегда стараюсь смотреть там внимательно, чтобы на неё не вступить, а то так и каблук оставить можно.
А потом опа — и я уже здесь, на улице Ленина, среди серых домов и серых людей.
Чертовщина какая-то!
Мне когда-то операцию делали под наркозом, так там также было: вот я лежу, врач меня что-то спрашивает, я пытаюсь ответить и сразу — раз, и опять врач уже говорит, «всё прошло хорошо, встаём аккуратно и на кресло пересаживаемся». Но там был наркоз. А сейчас что было? Но то, что что-то было — это точно. Потому что я вышла из дома за сорок минут до начала рабочего дня. Идти мне примерно полчаса. Я до пожарки дошла где-то минут за десять. А здесь уже на часах было почти девять. То есть минут двадцать — двадцать пять куда-то у меня вылетели.
От всех этих воспоминаний сердце у меня опять забилось. Так, нужно где-то присесть и успокоиться.
Я таки обнаружила невдалеке пусть не лавочку, но небольшой парапет у одной из витрин. Пусть извиняют, но раз лавочек нету, сяду хоть там. Не на дороге же мне садиться.
Я подошла, смахнула пыль и сухие прошлогодние листья и уселась.
Фух. Вот так уже лучше.
Немного отдохну, минут десять, и пойду дальше искать.
Как-то здесь совсем безлюдно. Сердитый дедок ушел, а больше спросить и не у кого.
Сумку я поставила на землю, а вот газета так и была у меня в руке.
От нечего делать, я машинально развернула листы (нет, прикладывать к голове я и не собиралась, просто решила отвлечься). Я глянула на неё и глаза полезли на лоб: на первой странице стояла дата — 2 марта 1992 года!
Интерлюдия 1
— Ты что творишь, придурок? — возмущенно прогудел густой бас, настолько низкий, что аж уши закладывало и хотелось срочно выдохнуть и продышаться.
— Но ведь хорошо же всё получилось, — хихикнул второй голос, чуть повыше и с красивым стеклянным отливом.
— Да ты хоть понимаешь, что если Он узнает, то что потом будет? — прошипел первый.
— Не узнает Он, — сотней хрустальных колокольчиков рассмеялся второй.
— Ты зачем это сделал⁈ Ты хоть понимаешь, что ты натворил⁈
— Да ладно тебе! Не боись! Зато спор хоть на этот раз выиграю я! — второй голос явно был в восторге.
— Нельзя с людьми так поступать, — укоризненно вздохнул первый.
— И где это написано? На каменных скрижалях этого точно нету.
— Но есть же здравый смысл в конце концов! Порядочность! Морально-этические нормы!
— А у меня всё по смыслу и всё морально…
— Очень остроумно — взять первую попавшуюся тётку, закинуть её в прошлое и ожидать, что она не только освоится, но и развернет всю историю вспять!
— Да ты просто этих пенсионеров не знаешь.
— Ой, что там знать — таблетки, клизмы и кроссворды по дороге на дачу.
— Давай ещё и с тобой поспорим?
— Ты, небось, какую-то особенную пенсионерку выбрал, да? — с подозрением прогудел первый голос.
— Сам же говорил — первую попавшуюся…
— Она имеет какие-то особые знания? Умения? Возможно, спецназ по молодости?
— Нет, работает в магазине — вот все её знания и умения. Ну, может, вязать ещё может, но я не уверен. Хотя все пенсионерки умеют вязать шарфики и выращивать кабачки.
— И как она, по-твоему, умея выращивать кабачки, сможет вернуть такую огромную страну обратно?
— Сможет! Вот увидишь!
— Ты ей, может, какие-то особые навыки дал?
— Вообще ничего, перекинул, в чём была. Только данные в паспорте изменил, да и то, немножко.
— Не верю!
— Сам увидишь. Стартовые условия — в огромном минусе.
— Ай, ладно, давай тогда спорить…
Глава 2
Наверное, минут пять я тупо пялилась на газету и не знала, что думать.
Дичь какая-то!
Может, старик какую-то б/ушную газету мне подсунул? Типа розыгрыш такой? Хотя на юмориста он совсем не похож. В то, что газета свежая, сомнений не возникало — пока я разворачивала, у меня пальцы стали серыми от типографской краски. А там, между прочим, свинец. Надо хоть влажной салфеткой руки протереть.
И тут я обратила внимание, что моей сумочки, с которой я всегда хожу — нету. Зато рядом стоит огромный клетчатый баул.
Я ненадолго зависла, пытаясь осознать масштаб катастрофы, но потом-таки вспомнила, что прихватила его, когда шла на работу. По дороге планировала к церкви отнести, там пункт сбора для нуждающихся. А мы с девчатами как раз вчера глобальное расхламление дома провели и всё ненужное напихали сюда. Вот я и прихватила.
Фух, ну хоть не всё забываю. Кое-что баба Люба-таки помнит!
И заодно я вспомнила, что сунула свою сумочку в баул, так нести было удобнее.
Вот и ладушки. А