– Митч, – обратился ко мне Фаулер, помахав сияющим журналом, – что ты об этом скажешь?
– Дешевка, – не задумываясь, ответил я. – Если мы когда-нибудь опустимся до того, чтобы, как «Таунтон ассошиэйтед», спонсировать журналы – немедленно уволюсь.
– Хм…
Шокен перевернул журнал; сияющая обложка сверкнула в последний раз и погасла.
– Верно, трюк дешевый, – задумчиво произнес он. – Хотя надо отдать им должное – действенный. Мне нравится их изобретательность. Каждую неделю рекламу «Таунтона» видят шестнадцать с половиной миллионов читателей. И все становятся его клиентами! Надеюсь, насчет увольнения ты говорил не всерьез. Дело в том, что я только что поручил Харви разработать концепцию нового журнала «Шок». Первый номер выйдет осенью, тиражом в двадцать миллионов. Нет-нет, – он поднял руку, милостиво прерывая мой сбивчивый поток извинений и объяснений, – не нужно извиняться, Митч. Понимаю, что ты имел в виду. Ты против дешевых рекламных трюков. Я тоже. Таунтон для меня – воплощение всего, что тянет наш бизнес назад и не позволяет ему занять в нашем обществе подобающее место, рядом с церковью, медициной и судом. Нет такого скверного трюка, на который не пойдет Таунтон. Сколько раз ему случалось и подкупать судей, и переманивать чужих служащих! А тебе, Митч, теперь нужно опасаться этого человека.
– Почему? То есть почему именно теперь?
– Да потому что Венеру мы украли у него из-под носа! – довольно рассмеялся Шокен. – Я тебе говорю, Таунтон – человек изобретательный. Ему пришла в голову та же идея, что и мне. И нелегко было убедить правительство, что Венера должна стать нашим детищем!
– Ясно, – ответил я.
В самом деле, мне многое стало понятно.
Наша представительская демократия сейчас, пожалуй, представительна, как никогда в истории. Однако правительство представляет население не столько ad capita, сколько ad valorem[5]. Если любите философские задачки, вот вам на пробу: верно ли, что голос каждого избирателя должен иметь равную цену, как гласят наши законы, как, по утверждениям некоторых историков, желали основатели нашей страны? Или же голоса избирателей следует различать сообразно их мудрости, весу, влиянию… проще говоря, по тому, сколько у них денег? Для вас, быть может, это вопрос философский, а я прагматик и, что еще важнее, получаю зарплату у Фаулера Шокена.
Однако кое-что меня беспокоило.
– Как вы полагаете, – спросил я, – Таунтон может решиться… э-э… на акции прямого действия?
– Безусловно, он попытается отобрать у нас Венеру, – расплывчато ответил Фаулер.
– Я не об этом. Помните, что случилось с компанией «Антарктик эксплотейшн»?
– Я там был. Сто сорок погибших с нашей стороны – и бог знает сколько со стороны противника.
– А это ведь всего один континент! Такие вещи Таунтон принимает очень близко к сердцу. За какой-то паршивый континент, покрытый льдом, он начал настоящую войну; что же он сделает из-за целой планеты?
– Нет, Митч, – терпеливо ответил Фаулер, – на такое он не пойдет. Война – это очень дорого. Кроме того, мы не даем ему оснований – таких, на которые можно сослаться в суде. И в-третьих… пусть только попробует – мы прищемим ему хвост!
– Да, пожалуй, – ответил я, слегка приободрившись.
Не подумайте дурного: я – верный сотрудник «Фаулер Шокен ассошиэйтед». С юных лет стремлюсь жить, как учили меня в колледже, «ради Компании, ради Святых Продаж». Но индустриальные войны – штука невеселая, даже в нашей профессии. Всего несколько десятилетий назад в Лондоне одно шустрое агентство объявило войну корпорации «Бартон, Бартон, Дерби и Осборн» – и так энергично взялось за дело, что в живых остались только двое Бартонов и один малолетний Осборн. А на ступенях Главпочтамта, говорят, до сих пор видны пятна крови, оставшиеся с тех времен, когда «Юнайтед парсел» и «Американ экспресс» спорили за контракт на перевозку почты.
– Вот еще на что стоит обратить внимание, – снова заговорил Шокен. – На политиканов. Такого рода проекты притягивают их как магнит. Все наши популисты и крикуны, от консов до республиканцев, непременно захотят высказаться, за или против. Постарайся, чтобы все были за: может, они и психи, но смогут привлечь к нам людей.
– Даже консы? – воскликнул я.
– Нет-нет! Разумеется, я не про них. Я про нормальных, добропорядочных психов. Гм… – Шокен задумчиво кивнул; его белоснежная седина блестела в электрическом свете. – Пожалуй, распусти-ка ты слух, что полеты в космос глубоко противны идеям консервационизма. Потребляют слишком много топлива, ухудшают стандарты жизни… ну, придумаешь сам. Например: при производстве ракетного топлива используются органические материалы, которые консы считают нужным пускать на удобрения…
Приятно смотреть на профессионала за работой! С места в карьер Фаулер Шокен набросал схему будущей кампании: мне осталось только доработать детали. Отличная мысль: использовать в наших интересах консервационистов – фанатиков, уверяющих, что современная цивилизация якобы уничтожает Землю! Чушь собачья. Там, где истощаются природные ресурсы, на помощь приходит наука. Когда настоящего мяса стало не хватать, у нас уже были соевые бургеры. Когда истощились запасы нефти, мы изобрели велотакси.
Я и сам в молодости отдал дань консервационистским заблуждениям. Теперь вспоминаю об этом с улыбкой. Все их аргументы сводятся к одному: надо жить в согласии с Природой! Глупость несусветная. Если бы «Природа» хотела, чтобы мы ели свежие овощи, к чему ей снабжать нас витамином P и аскорбиновой кислотой?
Еще минут двадцать я слушал вдохновенную речь Фаулера Шокена и вышел из его кабинета с тем же чувством, что не раз и прежде. Шеф объяснил мне все, что надо знать. Дал все необходимые указания – мне осталось только их выполнить.
Правда, детали за мной. Ничего, свое дело я знаю туго.
Мы хотим, чтобы американцы колонизировали Венеру. Для этого требуются три вещи:
1) Колонисты.
2) Способ доставить колонистов на Венеру.
3) План работы, когда они туда прилетят.
В колонистах недостатка не будет благодаря рекламе. Девятиминутный ролик Шокена – отличный первый шаг: в том же духе мы построим всю кампанию. Потребителя всегда легко убедить, что там, где нас нет, трава зеленее. Я уже набросал примерный план кампании – простой, эффективный и с достаточно скромным бюджетом. Пусть денег у нас хватает – не стоит бросать их на ветер.
Второе – лишь отчасти наша проблема. Космические корабли строят «Республиканская авиация», «Телефонная компания Белла» и «Ю.С. Стил» – насколько я понимаю, по контракту от министерства обороны. Наша задача – не в том, чтобы сделать перелет на Венеру возможным, а в том, чтобы примирить население с неизбежными при этом затратами и стеснениями. Допустим, ваша жена узнает, что сгоревший тостер нечем заменить, поскольку весь нихром, из которого изготовляются его детали, ушел на двигатель венерианской ракеты. Или какой-нибудь неизбежный ворчун-конгрессмен от мелкой никчемной фирмочки, из тех, что всегда против, тряся над головой цифрами и графиками, заявляет, что правительство выбрасывает кучу средств и ресурсов на очередной безумный проект. Тут-то и начинается наша