Вам интересно, как я выбираю жертв? Как раскапываю путь в их дома, как пробиваюсь через толстый бетон под подвалом? Что я делаю с ними, когда утаскиваю в подземелье?

Вторник, 9 ноября

Следующее утро началось как и предыдущее. Из низких облаков, которые, казалось, касаются крыш кирпичных домов на улице Линнегатан, безжалостно стеной лил дождь. Ветер разгонял смутные воспоминания о кошмарном сне, не дававшем Аннике отдохнуть. Ветер свернул ее зонт в трубочку, так что от спиц отошла ткань. Она выбросила остатки в урну перед маленьким киоском «Прессбюро» в центре площади Йэрнторгет и продолжила путь в офис, невзирая на хлещущий дождь.

Замок так и не починили. На лестнице пахло пивом и сигаретным дымом. Анника сморщила нос от зловония и заглянула под лестницу. Там было пусто, если не считать опрокинутой банки и пары окурков в луже пива. Разбухшие в кислой жидкости фильтры от сигарет походили на маленьких желтых слизней. Анника обратила внимание на комки глины на лестнице. По пути наверх их стало больше. Из одного торчала подгнившая деревяшка. «Кто-то должен сообщить о замке, — подумала она. — Так нельзя оставлять». Но, войдя в издательство, она прогнала раздражение. Сейчас есть более важные вещи. Встреча кризисной группы должна вот-вот начаться, и она, на удивление, на этот раз не опоздала.

Тобиас и Катрин уже ждали в переговорной. Ребекка зашла вслед за Анникой. Они лишь кивнули друг другу, не здороваясь. Никого не радовала сложившаяся ситуация. Все вели себя так, как будто проблема исчезнет, если о ней не говорить.

— Где Йеспер? — спросила Катрин.

— Видел его на кухне, — ответил Тобиас. — Идет, наверное. Он встревоженно взглянул на Аннику. Она все поняла.

Йеспер бывал не в духе. Последнее время он становился все более раздражительным. Начал чаще брать больничный, пусть и всего на пару дней. Но сейчас никому из них нельзя терять концентрацию.

— Начнем пораньше? — спросила Ребекка, взглянув на миниатюрные часы.

Тобиас пожал плечами.

— Давайте! Обсудим, что у нас есть?

— Отлично, — ответила Анника. — Так что же мы имеем?

За столом воцарилась тишина. Присутствующие обменивались тревожными взглядами. Все ерзали на месте. Йеспер открыл дверь и молча сел. Он отпил горячего дымящего кофе.

— Соберитесь, — сказал Тобиас. — По крайней мере, у меня есть фон Грюнинг, хоть она и просит больше времени. Ее произведения хорошо продаются. Хоть что-то. У кого-нибудь есть еще что-нибудь?

— Да, до всего этого я работала над сборником стихов и двумя детскими книгами, — сказала Ребекка Коллин. Ее кулон в форме дубового листа застучал по столу, когда она, глядя на Йеспера и будто передавая ему слово, наклонилась вперед.

Он поставил чашку с кофе.

— Я почти закончил книгу Улауссона про охоту на кабанов. Но больше ничего не приходит в голову.

— Не тянет на блокбастеры, — отозвался Тобиас, наморщив лоб. Он почесал голову ручкой.

— Нам нужен новый Турваль, — подключилась Катрин. — Анника, ты не читала третью часть до того, как Ян исчез?

— Увы, читала, — ответила Анника, глотнув кофе. — «Пасхальный человек». Ужасный текст. Апельгрен уже устал от своих героев. Он говорил только о том, что предпочел бы написать роман ужасов. Я пыталась уговорить его дать Турвалю еще шанс, но дело не шло. Попытки его жены тоже ни к чему не привели.

Анника почему-то начала думать о Мартине. Утром они друг с другом не попрощались. Она почувствовала тяжесть в груди. С каждым месяцем бесплодных попыток забеременеть их отношения становились все холоднее. Она закуталась в темно-зеленую кофту, как будто та могла согреть чувства.

— Можем ли мы как-нибудь спасти ту рукопись, которая у нас есть? — спросила Катрин. — Почему бы нам не нанять писателя-призрака, чтобы он оживил ее?

Йеспер сжал зубы и спрятал лицо за кофейной кружкой. Анника скрестила руки, готовясь к едкому комментарию. Его не последовало.

— Но кто подпишет договор об авторском праве? — спросила она. — Нет, лучше тогда сделать, как издательство «Норштедт» с серией «Миллениум», и нанять известного писателя, который бы принял эстафету и начал с нуля.

— Конечно, позвоню Лагеркранцу. Сколько у нас, говоришь, денег? — рассмеялся Тобиас. Никто не засмеялся вместе с ним, и он быстро умолк.

— Думаю, что все равно будет сложно, — добавила Анника. — Кто бы что ни говорил об Апельгрене, но у него есть стиль, которому мало равных.

Остальные согласно закивали. Йеспер раздраженно завертелся на стуле.

— Нам нужно придумать что-то еще, — сказал Тобиас. — Нашлось ли во вчерашней стопке что-нибудь полезное?

Все отреагировали отрицательно. Ребекка Коллин подняла палец.

— Есть идея! Мы все, здесь присутствующие, неплохо разбираемся в рецепте хорошей книги. Может, кто-то из нас напишет под псевдонимом?

— Да, — откликнулась Катрин, просияв. — Всегда мечтала что-нибудь написать!

— Увы, под псевдонимами очень трудно продавать, — возразил Тобиас.

— Да и потом, как ты успеешь написать книгу всего за несколько месяцев? — вклинился Йеспер. — Для этого не хватит упражнений, которые раздают на курсах по писательскому мастерству, куда я хожу по вечерам.

Катрин сникла.

— Вообще ты прав, — сказала она. — Но было бы классно.

Йеспер сердито смотрел на Катрин, но Анника решила не обращать внимания на его недовольство. Она лишь ласково улыбнулась и подбадривающе взглянула на Катрин.

— Можешь писать в любом случае, Катрин. Но, к сожалению, Тобиас прав — с псевдонимами все слишком сложно. Особенно если нужно продать быстро. Нам нужен селебрити. Что думаете о биографии?

Воодушевление Ребекки Коллин на другом конце стола выдавал блеск ее глаз за крупноватыми очками.

— Да, это просто супер! Мы успеваем. Только нужен кто-то с захватывающей жизнью, которую можно раскрутить.

— Тут у нас кое-кто найдется, — одобрительно кивнул Тобиас. — Может, какой-нибудь футболист?

— Нет, такое уже было, — сказала Ребекка. — И там слишком высокая конкуренция. Но я недавно прочла в газете о Никласе Гранате.

— Прости, а это кто? — спросила Катрин.

— Он был женат на Жаклин Франссон — знаешь, та модель, участвовавшая во всех мыльных операх. Сам он строил карьеру бодибилдера и модели, пока они не познакомились. Он утверждает, что она психологически сломала его и забрала все деньги при разводе, поэтому теперь он пытается снова встать на ноги, тоже играя в куче мыльных опер.

Катрин покачала головой:

— Неужели кто-то хочет читать об этом?

В глубине души Анника с ней согласилась. Звучит и правда неинтересно. Но биографии в моде. Людям они, похоже,