Миссис Брэнсворт, судя по всему, приготовилась произнести речь, однако взор ее затуманился – вероятно, от воспоминаний о протестах, в которых ей довелось участвовать.
– Мы должны бороться, – продолжила она, очнувшись. – Не то в один прекрасный день твои дети останутся вообще без библиотек.
– Вы-то мне и нужны! – К ним направлялся Сидни. Лоб у него был заклеен пластырем.
– Что с вами?
– Да так, небольшое недоразумение. Доктор сказал, что еще не видел восьмидесятидвухлетнего старца в столь прекрасной форме. – Сидни согнул руку, словно бодибилдер, – весьма странная поза для сухонького старичка в галстуке-бабочке. – Итак, каковы коварные планы совета на сей храм знаний?
– Я как раз говорю: наш гражданский долг – отстоять библиотеку, – проговорила миссис Би. – Нужно выступить в четверг. Нас должны выслушать.
– Всецело с вами согласен. Полагаю, нам стоит упирать на то…
Джун потихоньку отошла в сторону. Весь день только и разговоров было, что о закрытии библиотеки. Как и Линда, многие читатели рассчитывали, что Джун выступит на общественных слушаниях. Ночью она глаз не сомкнула от беспокойства, и сейчас у нее страшно болела голова, поэтому она направилась в служебное помещение выпить воды. В этот момент из кабинета вышла Марджори. Ее сопровождала молодая женщина в дорогом костюме. Гладко зачесанные волосы и темная помада делали ее похожей на миссис Колтер из сериала «Темные начала», только золотой обезьяны на плече не хватало.
– Да, вот еще что. Здесь есть придомовая территория? – спросила она.
– Служебная парковка во дворе. У нас там мусорные баки, – ответила Марджори. Женщина записала что-то в блокноте. Джун обратила внимание на ее маникюр: ярко-красный лак отлично гармонировал с глянцевым красным логотипом на папке с бумагами.
– Ты уже закончила разбирать периодику? – осведомилась Марджори, заметив Джун.
– Извините, не успела. – Девушка едва не шарахнулась в сторону от неожиданности.
Повернувшись к гостье, заведующая испустила театральный вздох.
– Вот видите, все приходится делать самой.
– Думаю, пока информации достаточно; если появятся вопросы, я с вами свяжусь.
Они обменялись рукопожатиями, и молодая женщина направилась к выходу, не удостоив Джун даже кивком.
– Мне нужно срочно с тобой поговорить, – сказала Марджори, дождавшись, когда гостья удалится. – Закрой дверь.
Джун вошла в кабинет. Начальница нервно теребила застежку сумочки. Она выглядела еще более взвинченной, чем обычно.
– Что-то случилось?
– Хочу открыть тебе тайну, только обещай, что никому не расскажешь.
Неужели миссис Колтер сообщила нечто важное о судьбе библиотеки? Джун приготовилась к худшему.
Марджори глубоко вздохнула.
– Это насчет девичника Гейл.
Джун едва не рассмеялась от облегчения. Дочь Марджори в сентябре выходила замуж, и уже несколько месяцев заведующая не могла ни о чем разговаривать, кроме свадьбы: она посвятила свою подчиненную во все детали, начиная от помолвки на Мальдивах и заканчивая выбором бантов для шафера и разнообразными неурядицами с организаторами торжества.
– И что с ним не так? – подавив вздох, поинтересовалась Джун.
– Я уже упоминала, его устраивают в «Оукфорд-Парке»? В общем, вчера вечером я разговаривала с моей подругой Прю, у нее дочка работает в отеле, поэтому она все-все выведала насчет девичника Гейл. Так вот, туда приглашен… – Марджори выдержала паузу и, покраснев, заговорщически прошептала: – …стриптизер! Голый мужчина! – И она в ужасе стиснула в ладони жемчужное ожерелье.
– Уверена, все будет в высшей степени невинно, – дипломатично заметила Джун. Еще не хватало, чтобы Марджори закатила истерику.
– Ты, похоже, не осознаешь всей значимости происходящего. Мой муж – член приходского совета, срок его полномочий истекает в следующем году, и – строго entre nous – он подумывает о должности лорда-наместника. Это же огромная ответственность – быть представителем королевы в графстве! Самой королевы!
Джун не понимала, какая тут связь, но решила воздержаться от комментариев.
– Не сомневаюсь, речь идет о безобидной шалости.
– Представляешь, что будет, если пройдет слух, будто на девичнике у Гейл присутствовал стриптизер! Это же подорвет репутацию Брайана!
– Может, стоит поговорить с подружками невесты? – Джун взглянула на часы.
– Что толку! Эти девчонки никогда не прислушивались к моему мнению. Наверняка они все нарочно подстроили, чтобы меня позлить.
Джун промолчала, но у нее закралась мысль, что в кои-то веки Марджори, возможно, права. Они с ее дочерью учились в одном классе. Гейл и ее подружки считались самыми популярными и продвинутыми девчонками в школе. Джун была слишком робкой и неинтересной, чтобы удостоиться их внимания, однако она хорошо запомнила, что эти девицы обожали делать пакости.
– Ты даже не представляешь, сколько нервов я потратила! – Марджори утомленно откинулась на спинку стула. – Ты-то не замужем, Джун, и, может быть, никогда не испытаешь те муки, через которые мне пришлось пройти. Поверь, организация свадьбы – самое тяжкое событие в жизни женщины.
Джун вернулась в зал и принялась разбирать журналы. Ее щеки пылали. Она и раньше считала, что Марджори похожа на миссис Беннетт из «Гордости и предубеждения», но сегодня окончательно в этом убедилась. Будущее библиотеки, их рабочие места под угрозой, а она только и печется, что об идиотском девичнике своей дочери. Девушка с силой хлопнула по полке экземпляром «Сельской жизни».
– Чем журнал тебе не угодил? – поинтересовался подошедший Алекс.
Джун невольно улыбнулась.
– Журнал ни при чем. Начальница вывела из себя.
– Попробуй-ка поработать на родного отца. Мой ведет себя так, будто я принял у него бразды правления государством, а не деревенской закусочной.
– Как он?
– Нормально. Правда, боюсь, мне так и не удастся вытащить его из кухни и отвезти в больницу. – Алекс огляделся. – Сто лет тут не был. В детстве здесь казалось просторнее и, как бы сказать, менее запущенно.
– Проблемы с финансированием, – вздохнула Джун, оглядывая старые пыльные шторы, облупившуюся штукатурку, обшарпанную мебель.
– Жаль, что библиотека в таком состоянии. Я провел здесь много счастливых часов. Особенно мне нравились турниры по настольным играм, которые устраивала твоя мама.
У Джун к горлу подкатил комок. Так всегда происходило, когда кто-то вспоминал о маме.
– Это она подсадила меня на фантастику, – добавил Алекс. – Столько хороших книг мне посоветовала.
– У нас до сих пор есть отдел фантастики. Хочешь посмотреть?
– Вообще-то я собирался взять «Гордость и предубеждение».
Джун удивленно взглянула на него.
– Ты уверен? Может, что-нибудь другое?
– Нет-нет, именно «Гордость и предубеждение». Я слышал восторженные отзывы.
Джун взяла с полки потрепанную книгу и положила на стол. Алекс протянул ей потертый читательский билет.
– У меня тоже кое-что для тебя есть. – Он достал из рюкзака замусоленную книгу в мягкой обложке. – Помню-помню, ты не любишь читать ужасы, но это нечто необыкновенное.
Джун не знала, что сказать. Она взглянула на обложку: «Квартира на кладбище» Марико Коикэ.
– Очень мило с твоей стороны. Спасибо.
– Не за что. Тебе спасибо. – Алекс помахал «Гордостью и предубеждением» и направился к выходу. – Надеюсь, тебе понравится, только на ночь не читай.
– Если мне опять придется спать со светом, я буду знать, кого винить, – произнесла Джун ему вслед. Он обернулся и улыбнулся.
Девушка посмотрела на книгу: издана около десяти лет назад, на первой странице написано имя владельца – Алекс Чен. Джун внезапно захотелось вдохнуть ее запах. Она посмотрела в зал, чтобы проверить, вдруг Алекс еще не ушел, однако к ее столу уже ковыляла пожилая женщина.
– Хочу пожаловаться.
Маленькими поросячьими глазками, кислым выражением лица и внушительной комплекцией Вера напоминала тетушку Спонжу из «Джеймса и гигантского персика». Она приходила в библиотеку несколько раз в неделю, чтобы взять очередной триллер и побрюзжать.
– Что случилось, Вера?
– Дети опять бесятся. Я собственных мыслей не слышу.
– Извините, я уже объясняла: мы не можем заставить малышей молчать. Им просто нравится в детском зале.
Вера нахмурилась. Ее лицо прорезали глубокие морщины.
– Дело не в детях, а в матерях. Они приводят их сюда и оставляют без присмотра.
– Сомневаюсь.
– И вот еще что. Вы слышали, на