Как и квартира. Интерьер убедительно свидетельствовал, что она или ее муж были серьезно увлечены Китаем – гостиная была украшена восточными ширмами, статуэтками, резными каменными головами, художественными свитками, изображениями храмов, инкрустированными столами из тикового и черного дерева, которые блестели безукоризненно чистыми поверхностями.
...не таким вас себе представляла...
Джеку доводилось слышать подобные оценки. Люди, отягощенные проблемами, обращаются к Наладчику Джеку и ожидают увидеть нечто вроде клона Бо Диэтла[4]. Прошу прощения.
– Каким же вы меня представляли?
– Ну... трудно сказать. Вы такой... обыкновенный.
– Благодарю вас. – Джек приложил немало усилий, чтобы именно так и выглядеть. Неприметность – это значит невидимость. – Насколько я понимаю, вы Мария Роселли?
Женщина кивнула.
– Я бы предложила вам ленч, но горничная прихворнула, и сегодня ее не будет. Будьте любезны, присаживайтесь.
– Пока воздержусь.
Джек подошел к овальному окну размерами с киноэкран. Внизу текла Ист-Ривер, а дальше простирался Куинс. Ему было нужно что-то узнать о хозяйке дома, прежде чем он выслушает ее предложение, но он не знал, как приступить к делу. Посмотрев вниз, он увидел парк, в котором выгуливали собак.
– Прекрасный садик.
– Парк Питера Детмолда. Бенно любит в нем гулять. Повернувшись, Джек смерил взглядом хрупкую фигурку.
– Вы часто гуляете с ним?
Нахмурившись, Мария Роселли покачала головой:
– Нет. Эстебан выводит его до и после дежурства. Они обожают друг друга.
– Не сомневаюсь. – Самое время задать вопрос: – Вы знаете пожилую женщину по имени Аня?
Мария Роселли свела брови.
– Не думаю. Как ее фамилия?
– Манди.
Она покачала головой:
– Нет, не знаю никого с таким именем.
– Уверены?
– Конечно. Почему вы спрашиваете?
– Так просто.
Но все было не так просто. За последние четыре или пять месяцев через его жизнь прошли три женщины с собаками – русская, индианка помоложе и еврейка с Лонг-Айленда. Каждая из них знала о жизни Джека и о ситуации во Вселенной гораздо больше, чем им полагалось бы. И Джек не мог не прикидывать – стоит ли ему иметь дело с четвертой.
Но ведь в Нью-Йорке огромное число женщин с собаками. Не могут они все быть загадочными колдовскими личностями со сверхъестественными знаниями. Женщина с собакой может быть просто... женщиной с собакой.
– Еще один вопрос. Откуда вы узнали мое имя и другие данные?
– От одного человека, который предпочитает хранить анонимность.
– Прежде чем мы продолжим, мне необходимо знать, кто он такой.
Она отвела взгляд.
– Мне нужна ваша помощь. Могу я на нее рассчитывать? Я вам все расскажу... когда вы найдете моего сына.
О господи. Работа по розыску исчезнувших личностей. Этим Джек не занимался.
– Миссис Роселли, я...
– Мария. Прошу вас.
– О'кей. Мария. Пропавших людей куда успешнее ищет полиция. Тут нужен доступ к компьютерам, к базам данных, ко всей сети... словом, ко всему, чего у меня нет, так что...
– Я не хочу вовлекать полицию. По крайней мере, пока. Я неплохо представляю, где он может быть, но не могу с ним связаться. Если с ним все в порядке – и, скорее всего, так и есть, – я не хотела бы доставлять ему неприятности.
Без копов... для начала неплохо. Джек опустился на стул, который был ему предложен. Теперь можно и послушать.
– О'кей. Где, по вашему мнению, он находится?
– Первым делом, могу ли я предложить вам что-нибудь выпить?
– Это хорошо.
– Чай?
Он осознал, что у него в организме еще маловато кофеина.
– Я бы предпочел кофе, если он у вас есть.
– У меня есть зеленый чай. Его вы и получите. Для вас это куда полезнее, чем кофе. В нем много антиоксидантов.
А последний раз Джек пил зеленый чай в китайском ресторане... но какого черта? Раскрепостись.
– Хорошо. Чай так чай.
– Отлично. Можете и мне приготовить. Чайник на кухне. – Мария указала слева от себя.
Джек испытал желание сказать ей, что она может сделать со своим чайником, но, бросив взгляд на ее опухшие узловатые пальцы, передумал.
– Конечно. Почему бы и нет?
Когда он направился на кухню, Мария с трудом встала и, опираясь на трость, последовала за ним. Сзади шел Бенно.
– Первым делом позвольте мне рассказать вам о Джонни.
– О Джонни? Сколько ему лет?
– Тридцать три. Он хороший мальчик. Я понимаю, все матери говорят такие слова, но, поверьте, Джонни именно таков, несмотря на то что вел обеспеченную жизнь, полную привилегий. Свое состояние я получила весьма старомодным образом. – Она сдержанно улыбнулась. – Я унаследовала его. Перед кончиной отец Джонни великодушно создал для него фонд, который должен был перейти в его распоряжение после окончания колледжа. Когда он его кончил – cum laude[5], должна вам сказать, – то в мгновение ока стал миллионером.
Ничего себе, подумал Джек. Еще не выйдя из детского возраста, получить такое наследство. Отсюда только один путь: вниз. Он испытал желание исчезнуть за дверью... но ведь он пообещал женщине чашку чаю. Так что он не стал прерывать ее рассказ.
– Но он не транжира. Он всегда испытывал склонность к бизнесу и вступил в брокерскую фирму «Меррил Линч, Пейн Вебер, Морган Стэнли», одну из этих... с массой имен. Я не обращала на них внимания. Хотя это несущественно. Куда важнее, что Джонни добился ошеломляющего успеха. Присовокупив к своим деньгам и мои, он к концу девяностых увеличил мое состояние... просто до неприличных размеров. – Еще одна сдержанная усмешка. – Ну. почти до неприличных. И лишь Бог знает, сколько заработал он сам.
Час от часу не легче, мрачно подумал Джек. Еще один Гордон Гекко[6], и она хочет, чтобы я нашел его.
Кухня была невелика, но в ней хватало места для вместительного холодильника со стеклянной дверцей. Мария показала на угловой шкафчик:
– Чай на первой полке.
Джек нашел коробку. Красные буквы сообщали, что в ней хранится «Зеленый чай»; английскими были только слова, все остальное было китайским. Когда он извлек коробку, то заметил вдоль задней стенки около дюжины флакончиков с пилюлями. Мария, должно быть, поняла, куда он смотрит.
Она показала ему скрюченную кисть руки.
– Ревматоидный артрит. Ничего веселого. От лекарств, которые не вызывают тошноту, лицо становится... как полная луна.
Теперь, присмотревшись, Джек заметил россыпь красноватых пятен на переносице и щеках женщины и испытал приступ вины за свое желание, чтобы хозяйка лично угостила его чаем. Рукам Марии было не под силу справиться с этим. Хорошо хоть, что у нее есть средства.
– Как же вы питаетесь, когда рядом нет горничной?
– Как и все: заказываю доставку на дом.
Наполнив чайник, Джек сказал:
– Вернемся к вашему сыну. Я думаю, при исчезновении столь влиятельного человека искать его кидаются тысячи людей. Особенно его клиенты.
– Он не исчез. Он бросил работу. При всех заработанных деньгах он потерял иллюзии. Он рассказывал мне, что его буквально мутит от