Старик посмотрел на двух других воргов по бокам от себя, таких же седых и ссутуленных, потом глянул Хранителю прямо в глаза и произнес:
— Лотер, ты прослыл мудрым вожаком. К тебе приходят и просят покровительства из разных стай. Воржихи, потерявшие воргов, чувствуют себя в безопасности под твоей опекой. Детеныши хотят быть похожими на тебя, даже игру придумали, как стать Лотером. Неужели ты позволишь ярости застелить твой ум?
— Считаешь, я неправ, если накажу? — спросил Лотер.
— А с чего решил, что он виновен? — поинтересовался в ответ старый ворг.
— Да больно умный, — отозвался полузверь кривясь. — Дерзит. Не люблю, когда поперек вожака в пекло лезут.
Старый ворг покачал головой и сказал:
— Каждый из нас поклялся тебе. А этот звереныш готов сделать это еще раз. Он ничего не нарушал.
— А если врет?
— Значит, мы все врем, — ответил старик, пожимая плечами. — Но тогда какие мы ворги, если врем главному вожаку в мире? Вожаку, которому поклялись, за которым пойдем на смерть, и с которым будем пировать на костях врагов? Тогда мы не ворги. Мы хуже людей, если дошли до такого.
Лотер окинул недоверчивым взглядом звереныша, который скалит клыки, но в глазах обреченность и готовность вступить в бессмысленную схватку.
— Верно, — согласился Хранитель. — Ворг, который врет своему вожаку, создание мерзкое и достойное сурового наказания. Но я сегодня добрый, потому спрошу еще раз. Кто перекидывается в людских кварталах? Обещаю голову не отрывать.
Вперед выступил молодой темноволосый ворг со шрамом через левую щеку до самого уха. Лотер глухо зарычал, готовый выполнить обещание не отрывать голов, но как следует потрепать предателя и выгнать из Цитадели без права возвращения.
Но тот прижал ладонь к груди и поклонился.
— Вожак Лотер, — сказал он. — Я готов призвать великую медведицу в свидетели. Мы никогда не шли против твоего слова. Я говорю от имени всех полузверей, которые идут под твоим началом. Мы тебе верны и останемся такими до смерти. Мы ворги, а не какие-то там гномы, или не приведи медведица, эльфы. И я клянусь тебе во второй раз, чтоб ты больше никогда не посмел сомневаться в преданных тебе воргах.
Когти на его пальцах вытянулись, он полосонул ими по ладони, потом быстро приблизился и коснулся ею стоп Лотера, оставив багровый след.
Полузверь смутился, но когда остальные ворги сделали то же самое, и стали приносить клятву во второй раз, только бы убедить его в беспрекословной верности, озвер спал. Шерсть превратилась в волосы, клыки втянулись, а к щекам прилила волна горячего стыда.
Он смотрел, как ворги, один за другим повторно приносят клятву верности, ему, вожаку, посмевшему усомниться в своих полузверях, и ощущал острое желание перекинуться кротом и зарыться глубоко в землю.
Когда все вернулись на свои места, стопы Лотера покрылись плотным багровым слоем. Он насупил брови и поднял взгляд на стаю.
— Что же выходит? — пробормотал он. — Что ли Теонард с амазонками врут? А на кой?
Ворги развели руками, а Фалк, все еще бледный, как весенний снег проговорил, вытирая оцарапанную ладонь о портки:
— Нам об этом ничего не известно, вожак. Но в нас больше не сомневайся.
Лотер еще больше нахмурился, пару секунд смотрел куда-то в траву, надеясь отыскать там ответ, потом сделал глубокий вдох и поднял голову.
— Ворги, — сказал он громко, — я принимаю вашу клятву. Во второй раз. Осрамился я, каюсь.
Из толпы стало доноситься:
— Да мы понимаем, вожак…
— Тяжкое это бремя…
Лотер кивнул.
— Да, непростое, — проговорил он. — Вы мне поклялись во второй раз. А я клянусь в ответ больше не позорить вас недоверием.
Фалк, что ближе всех, вскинул кулак и, потрясая им в воздухе, прокричал:
— Да будет вечно свиреп и мудр Лотер, вожак и Хранитель! Да вернет он свою принцессу!
Остальные ворги подхватили и через секунду лесок заполнился громогласным рычанием и криками во славу мудрого и славного Лотера, который не только умеет отрывать головы, но и знает, как верно управлять стаей, может одним ударом лапы свалить оленя, повергает нежить в ужас…
Полузверь выслушивал одобрительные выкрикивания, с трудом натягивая улыбку, которая больше напоминает оскал, и не мог понять, о какой принцессе речь.
Когда общая волна возбуждения спала, ворги стали расходиться. Каждый посчитал долгом лично попрощаться с вожаком, поэтому прошло еще полчаса прежде, чем поляна с землянкой опустела.
Он оглядел притоптанную десятками ног траву, потом поднял голову.
Ворговское собрание затянулось, и солнце успело опуститься к верхушкам деревьев, подсвечивая кроны так, что те кажутся изумрудными, как в Восточном крае.
— Мда… — протянул полузверь, все еще разглядывая сочную листву над головой. — Нехорошо вышло.
В просветах веток мелькнула крылатая фигура то ли гарпии, то ли горгоны. Крылатые женщины похожи, но вот горгулья Мелисс отличается. Если первые изящные, хоть и опасные в боевой форме, то горгулья мощная, плотная и опасная в любое время суток.
Долго голову задранной стало держать тяжело, Лотер потер шею и хрустнул так громко, что из кустов вспорхнула стая воробьев. Один, с желтым клювом и детским пушком на брюшке, заметался по кругу, потом помчался прямо на Лотера и стукнулся в могучую грудь.
Тот подхватил птенца на ладонь, воробьеныш запищал так отчаянно, словно его уже бьют и грозятся сожрать целиком.
— Тихо-тихо, — проговорил ворг. — Не верещи. Не буду я тебя глотать. У тебя и мяса-то нет.
Но воробьеныш все пищал, пока ворг не посадил его на ветку шиповника. Лишь тогда тот замолк и стал смотреть на него то одним, то другим глазом.
— Развопился, — буркнул Лотер отшагивая. — Думаешь, у меня других дел нет? У меня тут леший знает, что творится. Еще недовольных воробьев не хватает.
Он сунул пальцы в карман и вынул пару зеленоватых косточек, похожих на леденцы. Ловким движением подбросил и, поймав ртом, шумно захрустел. По рту растекся сладковатый сок.
— Слушайся старших, — наказал полузверь воробью.
Тот округлил глаза, словно понял, а ворг во второй раз за день направился к выходу из леска.
Когда вышел, на небе появились тучки и затянули солнечный диск. Полузверь облегченно вздохнул, радуясь, что не придется бродить по жаре. Со стороны моря прилетел свежий бриз и дышаться стало совсем свободно.
Он бросил быстрый взгляд на башню Теонарда, которая высится суровой неприступной колодой, потом оглянулся на замок Страга, куда более внушительный, чем резиденция Главы. Подумав пару секунд, двинулся по тропе, что ведет во второй круг, где живут первые поселенцы.
Пока шел, в небе появилась еще одна фигура. По мере приближения, Лотер разглядел красный воинственный гребень, блестящие, словно намасленные, перья, и легкий, но плотный доспех на груди.
Когда птеринг приземлился, поднялась туча пыли. Ворг замахал руками и стал отплевываться.
— Тьфу ты! Как корова шлепнулся. В вашей птерингии приземляться не учат?
— Это я специально, — сообщил Керкегор подходя. — Чтоб создать эффект таинственности и