Они смотрели с непонимающими лицами, а я жестикулировал коротко и скупо – так выгляжу энергичнее, лорд всегда должен видеть себя со стороны, как в зеркале, а еще следил за всеми разом и за каждым в отдельности – такова судьба того, кто наверху.

Барон Альбрехт осторожно обронил:

– Сэр Ричард, вы задумали расширить существующий Перевал?

– Углубить, – осторожно поправил Макс и посмотрел на меня с обожанием. – Разве такое возможно?

– Человек все может, – заверил я. – Такие дурости иногда творит, на голову не лезет… Но мы углублять не будем. Мы вообще-то по натуре не углубленцы. Пусть алхимики и всякие грамотные углубляются, а мы пойдем другим путем. Зачем нам весь Хребет перерезать ущельем? Для эстетики, как египетские пирамиды? В то же время существующий Перевал не слишком популярен из-за некоторых трудностей при переходе…

Барон Варанг спросил с интересом:

– И что вы задумали?

– Пробить тоннель, – объяснил я весомо. – Таким образом будет прямой доступ к королевству Кейдана. А самое главное – прорубим окно в… словом, к океану. Тоннель будет начинаться здесь, в Армландии, так что все северные королевства, которые восхотят получить допуск своим товарам на Юг, должны будут платить нам за транзит. А также восточные и западные. И за топтание земли нашей, естественно.

Он покачал головой.

– Я опущу сложности, связанные с прорытием такого тоннеля, это займет лет семьсот-восемьсот, скажу только, что с той стороны тут же хлынут армии южных королевств.

Я вскинул ладони вверх и заулыбался.

– Во-первых, на той стороне только одно королевство, а дальше океан. Во-вторых, небольшую, но очень весомую часть тех земель занимает герцогство Брабант…

– И что?

– Я в нем наследник, – ответил я скромно, – мой голос там тоже что-то значит. К тому же герцогство расположено так, не стану вдаваться в тонкости, что вторгнуться в него – гиблое дело.

Граф Ришар на глазах посерьезнел, задумался, Варанг помалкивал, как и остальные, только барон Альбрехт громко вздохнул, лицо омрачилось.

– Сэр Ричард, скажу честно, у вас велик авторитет благодаря одержанным победам. Но ни один лорд не даст и человека для этих, как вы их называете, общественно-полезных работ. Камень придется ломать десяткам поколений! Увы, у всех есть более неотложные задачи.

Сэр Норберт сказал мечтательно:

– Тоннель под Хребтом пробить под силу только великим магам.

– Таких ныне больше нет, – согласился отец Дитрих и перекрестился. – К славе Господа и силе Его.

Я сдержанно и примирительно улыбнулся, дескать, это были только мысли, а не решения, тем более – не указания, так что не забывайте наливать кубки, у нас пир, после которого все разъезжаются по своим землям и владениям.

И пир продолжался, а я, улыбаясь и поднимая кубок при каждом очередном тосте, напоминал себе, что у гроссграфа власти никак не может быть больше, чем у короля, а короли не в состоянии принудить феодалов даже в войне участвовать столько, сколько нужно. Или сколько желает король: две недели, как записано в хартии вольностей лордов, – и все! В разгар войны такой лорд сворачивает знамена и со всем своим войском преспокойно отправляется домой.

Тем более не смогу вывести ни народ, ни лордов на великую стройку. Каждому свой огород ближе. Великие свершения возможны, когда вся власть в руках просвещенного тирана. Петр Великий так строил город своего имени, дядюшка Джо рыл Беломор-канал, Волго-Дон, прокладывал БАМ, а начало положил Айвэн Террибл, придумавший опричнину, прообраз славного Чека…

Я вздохнул, я же демократ, мне даже думать о таком нельзя, хоть и очень хочется, и весьма сладостно представить всю власть в своем недрогнувшем кулаке: все запищите у меня, сволочи!

Слуги неслышно убрали посуду и сменили скатерть, для пожирания сладкого нужны золотистые и оранжевые цвета, музыканты заиграли что-то легкомысленное, но сэр Растер сердито цыкнул, чтобы умолкли: из-за дурацких трелей не слышно благородного чавканья.

Я мучительно подсчитывал свои ресурсы. Если вложить все золото и драгоценности, что у меня остались, смогу оплачивать работу довольно большого числа людей по разбору завалов.

Но на мне еще и крепость, опора Армландии, не крепость – голый скелет, на который нужно и мясо наращивать, и внутренности чем-то заполнять. Если брошу золото на раскопку тоннеля, не смогу закупать продукты, кожи и все необходимое для функционирования сложного организма выстроенной мною крепости.

Слуги снова наполнили лордам кубки, сэр Растер сразу сделал мощный глоток, проверяя, из того ли подвала подали лордам, а то себе могли припасти выдержанное, а хозяевам подать бурду, мол, уже перепились, не разберут. Барон Альбрехт поглядывает на меня, но помалкивает.

– Хорошо, – ответил я со вздохом. – Я понимаю, когда война, я – главнокомандующий, ну а так я всего лишь один из лордов. И хозяйствую на своих землях сам… Что ж, постараюсь решить эту проблему в одиночку. Тем более что вход в тоннель начинается на моей земле. Но, предупреждаю, в этом случае тоннель будет моей личной собственностью.

Все тут же поспешно и с облегчением согласились, только барон Варанг заметил с сочувствием:

– Сэр Ричард, нам очень не хотелось бы, чтобы вы надорвали силы в каком-то безумном предприятии.

Я прищурился.

– Полагаете, пришло время от меня откреститься?

Он ответил с легкой