– А намди сказалиди…

Похоже, настало время задать вопросы страховому инспектору.

– Хорошо, выясним. А теперь позаботьтесь о вашем «родственнике», и поскорее.

Назад дорога показалась короче и, к счастью, обошлась без приключений. Прямо в туннеле у меня зазвонил телефон. Шеф? Связь тут же прервалась. И хорошо, докладывать пока было особо не о чем, да и разговаривать с ним лишний раз не хотелось. Он же собирался на свадьбу дочки мэра. А теперь сам звонит, общения хочет? «Похоже, на элитном мероприятии не всё так весело», – позлорадствовал я про себя. Телефон зазвонил снова.

– Извините, пока не могу говорить. Желаю приятно провести время, – быстро ответил я, отключил связь и взялся за перекладины лестницы, начав подниматься вслед за Маймул-джаном. Скоро мы были уже наверху, и я с облегчением набрал полные лёгкие свежего воздуха.

Инспектор Труппенс всё ещё был там, продолжая шумные разборки с кобольдами. При виде меня он резко оборвал спор, бросил начавших о чём-то подозрительно шушукаться рабочих и вперевалку побежал навстречу.

– Ну что? Несчастный случай? Всё подтвердилось, да? – Он кинул быстрый взгляд на фонарь у меня в руках.

– Это я у вас хотел бы спросить, – вместо ответа заявил ему я. – Вы можете сейчас поехать со мной в участок?

Он заколебался. Но всего на секунду, тут же широко улыбнувшись и состроив удивлённые глаза.

– Конечно, офицер. Но зачем? Я могу ответить на все вопросы прямо здесь, да? И какое я имею отношение к судьбе бедного Лошара…

– Вы страхуете этих кобольдов от несчастного случая?

– Да… Признаться, они довольно часто что-нибудь себе ломают.

– Вот об этом нам и надо поговорить. Об участившихся в последнее время несчастных случаях во время ремонтных работ в канализациях. – Я сказал это интуитивно, но, судя по реакции инспектора, попал точно в цель.

– Значит, вы тоже в курсе? Что бы это значило, да?

Он явно занервничал, но тут же взял себя в руки и посерьёзнел.

– На самом деле это проблема. Мы разоряемся на выплатах, да, – сказал он, понижая голос и отзывая меня в сторону. – Мой помощник как раз расследовал очередной несчастный случай, когда с ним произошло это недоразумение, то есть я хотел сказать трагедия, да? Чтобы получить страховку и не работать, они всё время подстраивают себе несчастные случаи. Якобы производственная травма, да? Подставив товарищу подножку, сломать ему нос им ничего не стоит.

– И что, даже за сломанный нос платят? – удивился я.

Надо внимательно перечитать свою страховку. Нет, конечно, я не собирался ради каких-то выплат ломать нос, но свои права знать нужно. Хотя о каких правах тут может идти речь, когда тебя могут посадить только за то, что не завел «ферму»?!

– Таковы контракты, на работу сейчас иначе брать нельзя. Правительство следит за соблюдением прав трудящихся, так сказать, да. Закон на их стороне. Вы ведь нам поможете, да? Припугнёте их как следует? Объясните, что за мошенничество и реальный срок схлопотать можно. Они ведь этого не понимают. Вон до чего дошли, да? Уже и первый труп появился!

– На что вы намекаете?

– Я? Ни на что. Это вам делать выводы. – Но под моим суровым взглядом инспектор поспешно продолжил: – Они же тут все друг другу родственники. И их на лицо практически не отличить, да? И фамилия у них одна – Шмякди. Только и ходят получать друг за друга страховки. И попробуй не выплати, да? Они тут же бросают работу! А мэрия налетает на нас с обвинениями, да? Орут по телефону, что, если по нашей вине город зальёт отходами, они нас самих заставят дерьмо лопатами разгребать. Так что проще было заплатить, но они от безнаказанности совсем обнаглели, да-а…

– Хорошо, спасибо за информацию, мы разберёмся. Я с вами свяжусь, – сказал я, отметив, что за годы общения с кобольдами у месье Труппенса даже манера речи стала в чём-то похожей на их акцент.

Тем временем подъехала машина из морга. Двое санитаров-зомби выслушали меня и встали на изготовку у канализационного люка. Сейчас многие госслужбы привлекают зомби на не требующие особой умственной деятельности работы, это существенно экономит деньги, потому что ходячие мертвецы не спят, не нуждаются в зимней одежде и работают за укол физраствора. И чаще всего их можно встретить в моргах, это удобно – где очнулись, там и остались работать.

– Что ж, офицер, мне тоже надо возвращаться в свой кабинет.

– Отлично. – Я холодно посмотрел на него. – Можно я вас сегодня навещу? До которого часа вы будете на работе?

Мне показалось, что Труппенс с хрустом сжал кулаки, но тут же постарался состроить беззаботную улыбку. Плохой актёришка…

– Где-то до шести…

Я отстранённо кивнул и направился к остальным. Кобольды как раз вытащили из люка тело месье Лошара ногами вперёд, и зомби, переложив его на носилки, шатаясь, перенесли в машину. Конечно, работники они получше, чем те же вечно пьяные сатиры, но что-то на словах передавать через них судмедэксперту месье Шабли, который будет делать вскрытие, бессмысленно. Поэтому я просто сделал запись в записной книжке, оторвал листок и пришпилил его булавкой к груди самого крупного зомби. У каждого из них на одежде было штук десять булавок специально для таких целей.

Увидев моего переводчика, я поманил его пальцем. Он как раз собирался уходить с остальными кобольдами, – видимо, они решили, что пора приниматься за работу.

– Чего вамди ещёди? Я уже сказалди всё, чтоди знал.

– У меня ещё пара вопросов. Ответите, и свободны.

– Ну валяйтеди.

– Я смотрю, вас тут много и ваша работа в канализациях не подразумевает выходных, – издалека начал я.

– Трубыди старые, двести летди не менялисди. Чиним в одномди местеди, в другомди ломается. И так всё времяди! Мэр сказалди – денегди на новые нет.

– Это плохо. Понимаю. Но я хотел узнать другое. В последнее время у вас было много несчастных случаев. В какой больнице лежат ваши товарищи?

– В какой ещёди больницеди? – хрипло засмеялся Маймул-джан. – Ониди все здесди! На местеди ногу бетонируем и идёмди работади дальше.

– Но это же… просто ужасно.

– Да нормальноди. У нас всёди быстро заживаеди. То есть не так быстроди, – спохватился он. – Страховкади намди всё равноди положена!

– Само собой. А в какую клинику вы обращаетесь за справкой для получения выплат?

Он заколебался. Но всего на секунду, тут же приняв беспечный вид.

– Да хозяинди сам этимди занимаетди. У нас делоди не терпит. С работы насди никтоди не отпустит в больницуди. – Он сморщил нос, явно подумав о всяких неженках, ходящих по врачам.

– Инспектор Труппенс? Но зачем ему это? Вроде бы он заинтересован в прямо противоположном? – Я пристально посмотрел на кобольда.

У него забегали глаза, и он неуверенно пожал плечами.

– А кто же тогдади? Он же страховкуди платиди. У него спросите. И этоди… тсс…

Он воровато огляделся по сторонам и приложил палец к губам. А потом у меня на глазах быстро сломал себе тот же палец, ткнув им в фонарный столб!

Наверное, я немножко побледнел, потому что хруст был просто жуткий. Но нахальный кобольд лишь счастливо захихикал, словно показал очень смешной фокус. Спокойно вправил палец обратно и демонстративно покрутил им из стороны в сторону.

– Видитеди? Другиди так не могутди, только мыди.

Я сглотнул, сдержанно поблагодарил его за информацию и направился к своей машине.

– Эй, шлем верниди!

– Чуть не забыл, – смутился я, останавливаясь и возвращая ему шлем с фонариком для подземных работ.

Похоже, надо серьёзнее относиться к этим странным существам из зарубежья, мало ли ещё чего они умеют…

Не успел я отъехать и на десять метров, как в кармане опять затрезвонил телефон. Однако на этот раз звонили с какого-то скрытого номера.

– Сержант Брадзинский? Выслушайте меня, умоляю! Я видел вас сегодня на месте преступления.

– Кто это?

– Просто друг. Вы меня не заметили, я проехал мимо. Но у меня есть информация для вас. Я честный чёрт и не хочу больше в этом участвовать.

– В чём участвовать?

– Я сейчас не могу говорить. Я на работе. Меня могут убить за один звонок вам. Но я рискнул. Встретимся в четыре часа дня в пабе «Блохастая псина». – И он повесил трубку.

Если бы я был в столице, то даже районное полицейское отделение легко проследило бы звонок. Но в Мокрых Псах подобное было возможно лишь через кучу разрешений, подписей и личных связей комиссара с мэрией. А просить Базиликуса о таком одолжении мне сейчас совершенно не хотелось. Оставалось только надеяться, что мой таинственный собеседник всё-таки объявится.

Подумав, я позвонил в участок. Трубку снял Флевретти.

– Мне нужна помощь.

– Ничего не знаю, гражданин Брадзинский, пишите заявление! Шучу-шучу, – весело откликнулся капрал. – Ладно, говори, что хотел. Шеф на свадьбе. Я здесь один.

– А где Чмунк?

– Его тоже нет. Кажется, комиссар ещё до ухода дал ему какое-то поручение.

– Святая кровь! – не сдержавшись, выругался я. – У меня сегодня важная встреча в четыре. Хотелось, чтобы вождь подстраховал.

– Ну, если вернётся, я ему передам.

– Не надо, я сам скоро буду.

– А вот этого я тебе не советую. Сразу после твоего ухода приходила Эльвира и сняла с тебя все обвинения. А по нашим законам, ты знаешь, неприемлемое христианское милосердие налагает двойную ответственность. Базиликусу придётся запереть тебя надолго. А кто тогда будет расследовать это дело? Я, что ли? И кстати, ещё я придумал новое прозвище для Чунгачмунка. ПЖП – Пернатый Житель Прерий! Как тебе? По-моему, смешно, а?

Я в ярости оборвал связь, чтобы не выплеснуть