– А как с главным? Лететь сможем?
– Зависит от того, что ты понимаешь под словом «лететь».
Мне представилась атаковавшая нас тварь – черная, как космос, шкура, блестящие звездочки зубов. Не хотелось бы снова с ней столкнуться, тем более на поврежденном корабле. Но что еще остается?
– До дома доберемся?
Если бы сейчас развернуться и очертя голову броситься обратно к цивилизации, мы бы еще выкарабкались. Потеряли троих, но остальных бы спасли.
– Нет, дорогуша. Корпус ненадежен. При попытке маневрировать развалится.
Я обмяк в кресле от навалившейся вдруг невыразимой усталости. Шея болела, и саднили ушибы, нажитые у трапа.
– Что будем делать?
Аватара подняла бровь:
– Это риторический вопрос, милый, или ты серьезно запрашиваешь у меня рекомендации?
– Серьезно запрашиваю.
Девочка на экране вздернула подбородок:
– Ответ прост, Джонни. Команде надеть скафандры и эвакуироваться.
Я моргнул от неожиданной перемены тона:
– И куда мы денемся?
Ее образ ласковой младшей сестрички сменился на строгую учительницу.
– В момент удара мы двигались не по прямой, – сообщила она. – Врезались под тупым углом, по касательной. – (На экране рядом с ней возникла анимированная схема.) – Удар нас отбросил, но сейчас мы летим более или менее в ту же сторону, что и «Зуд». Курсы, правда, постепенно расходятся, но еще четыре или пять часов расстояние между нами можно будет преодолеть с использованием маневровых ранцев.
– Ты предлагаешь держаться первоначального плана? Перескочить на «Зуд» и вломиться внутрь?
– В сущности, да. Хотя нимтокцы этого не одобрят.
– Они ничего не одобряют, но у нас, очевидно, нет другого выхода?
«Душа Люси» загадочно улыбнулась:
– Может быть, и есть.
– Ты о чем?
Схема за ее плечом раздвинулась, захватив несколько звезд по краям.
– В этой части пути от «Неуемного зуда» до Общности всего один световой год.
Красный пунктир обозначил пределы человеческого пространства.
– Да, – кивнул я, – потому он и выглядел такой легкой добычей. Но в скафандре световой год не преодолеешь.
– А вам и не надо. Границы здесь расплывчаты, юрисдикции перекрываются.
Юрисдикции… Я, кажется, понял, на что она намекала.
– Мы можем вызвать Дом Возврата!
– Попробовать стоит.
– Во всяком случае, от них скорее дождешься сочувствия, чем от нимтокцев, – заключил я, и у меня словно гора с плеч свалилась. – Спасибо, корабль. Прошу отправить сигнал бедствия.
Проносящийся через высшие измерения сигнал за несколько часов достигнет ближайших миров человечества. А там останется только ждать, пока к нам доберется спасательное судно, – ждать пару дней, если повезет, а если нет, то пару недель.
– Уже послала, дорогуша, – сообщила аватара и нахмурилась. – Но все быстро разваливается. Неизбежны системные отказы. Вы уж поспешите.
Интерком не работал. Я попрощался с Вито и, торопливо подхватив свою кожанку, на дрожащих ногах побрел в жилой отсек.
Эддисон встретила меня в дверях.
– Ну и видок у тебя, – с порога заявила она. – То ли к черту в зубы, то ли сейчас оттуда.
Я собирался сказать о Вито, Монке и Янсене, но не нашел слов. Просто проскользнул мимо нее в столовую, где Дальтон оказывал помощь Сантосу.
– Как нога, кок?
Сантос зыркнул на меня из-под насупленных бровей:
– Обеду конец, компанеро.
Я прошел к столу. Он был привинчен к полу, а вот ножи и вилки разбросало по всему полу.
– Идти сможешь? – Голос у меня охрип. – Нам надо убираться.
Дальтон поднял взгляд. Он в свои шестьдесят два был среди нас старшим и ходил на торговых судах, когда я еще на свет не родился.
– Эвакуация? – озабоченно спросил медик, сознавая, как опасно покидать корабль в такой дали от дома.
Он знал, как я привязался к «Душе Люси», но тоже понимал, что атака может в любой момент повториться.
– Похоже, выбора у нас нет, – сказал я и услышал зловещий треск стены. – Мы теряем воздух, а корпус еле держится. Собирайтесь. Помоги Сантосу, если сам не справится. Выходите в шлюз. Через пять минут всем быть в скафандрах.
Я обернулся к Эддисон:
– Где остальные?
– Келли в трюме с Генри, Чет еще в машинном, – доложила она и, оглядевшись, спросила: – Ты не сумел связаться с Янсеном или Монком?
Я покачал головой:
– Они остаются.
– А Вито?
– Он тоже.
– Черт, черт, черт!
– Это да. – Я посмотрел на Дальтона с Сантосом. – Так, вы двое, берите коммуникатор – и к шлюзу. По дороге постарайтесь подобрать Келли и Генри. Рили, ты со мной.
– Куда мы? – спросила Эддисон.
Я защелкнул на руке браслет коммуникатора и натянул на себя куртку.
– За Четом.
Глава 6
Она Судак
Флайер уносил нас на север, над солончаками и невысокими холмами к побережью, где холодные травянистые пустоши сбегали к плотной и серой, как цемент, воде.
Боковой люк остался открытым, и с шумом врывающийся в него ветер не позволял разговаривать. Не имея возможности обратиться к сидевшим рядом вооруженным людям, я постаралась расслабиться и выровнять дыхание. Пока что смерть прошла мимо. Если бы похитители хотели меня убить, застрелили бы в камере, как несчастного Бервика, или, набрав высоту, выбросили бы из открытого люка. Однако меня зачем-то оставили в живых, и можно было только молиться, чтобы предназначенное мне будущее не оказалось хуже встречи с расстрельной командой. Хладнокровие, с каким эти люди казнили персонал тюрьмы и заключенных, не оставляло сомнений, что столь же беспощадно они покончат со мной, окажись я бесполезной.
Я вспомнила Адама – молодого любовника, погибшего в Галерее. Мальчик пожертвовал собой, спасая меня. Что бы он подумал о происходящем сейчас? Что подумал бы обо мне?
От свежего морского воздуха у меня затрепетали ноздри. Море пахло свободой, и этого хватило, чтобы в груди затеплился уголек надежды.
Что бы ни было впереди, от вынесенного судом приговора я ушла, а солдаты, вызванные для моей казни, уже убиты. Отныне каждый мой вдох сам по себе был победой, и каждая секунда в этом флайере уносила меня все дальше от камеры, в которой я прозябала двадцать четыре часа в сутки жалкими одинокими неделями.
Трибунал надо мной привлек всеобщее внимание. Адмиралы, принявшие решение о зачистке Пелапатарна, без шума ушли в отставку, свалив всю ответственность на мою голову. От первоначального приказа из штаба не осталось и следа, ни крупицы доказательств, что он исходил не от меня. Я в критический момент командовала флотом, значит я и виновата.
Закон Конгломерата предусматривал высшую меру наказания, но ее не одобряли и редко приводили в исполнение. Власти, не желая пачкать руки в крови, полагали более гуманным ссылку. Зачем казнить человека, доказывали они, когда можно выслать его на пограничные планеты и использовать как рабочую силу для построения новых поселений. Убийц, насильников, растлителей запихивали в дырявые транспортные корабли и сплавляли на окраину космического пространства Конгломерата. Но бывали преступления слишком чудовищные и устрашающие, чтобы платить за них простым изгнанием. Мне ставили в вину уничтожение целой биосферы, убийство девятнадцати тысяч военных и четырехсот тысяч некомбатантов, а также геноцид пятнадцатимиллиардной расы разумных деревьев.
Заседание длилось не дольше часа. После зачтения приговора и предъявления доказательств суд из семи офицеров