Я закрыл дверь и заперся на засов и на замок. Вернулся к столу, сел. Скинул тетради и учебники на пол. Закурил еще одну сигарету. От табачного дыма мне как-то полегчало. Я присмотрелся к пачке «Туэнти гранде». Красивую на ней нарисовали лошадь, победительницу Кентуккийских скачек. Наверное, из-за этой лошадки я и покупал «Туэнти гранде». Правда, они и стоили дешевле «Кэмела», «Лаки» и «Честерфилда». Я уставился в белую стену перед собой. Вспомнил, как мы с отцом сами пытались наклеить обои. Из этого, конечно, ничего не вышло, пришлось нанимать человека, который знал, как это делается. Сердце у меня буквально выскочило из груди, когда вновь раздался стук в дверь.

– Иду, дядя Гарри! – крикнул я, вновь затушил недокуренную сигарету и выбросил ее в окно.

– Это я, – раздался из-за двери голос Китти. – Открывай скорей, а то кто-нибудь может увидеть меня.

Я распахнул дверь, и Китти в тонком розовом халатике проскочила мимо меня. Я закрыл за ней дверь.

– Ты рехнулась? – прошипел я, – Твой отец убьет меня, если найдет тебя в моей квартире в таком наряде.

– Мой отец крепко спит и думает, что его дочке снится сказочный сон. – Она улыбнулась. – Я поднялась по пожарной лестнице и залезла в коридор через окно.

– Китти, я думаю...

Но она тараторила как пулемет.

– Твои дядя и тетя появились, когда я уже подбиралась к кухонному окну, чтобы удивить тебя. Мне пришлось подниматься наверх и ждать, пока они уйдут.

– Китти... – Тут слова у меня закончились.

– Сначала я подумала, что это твои родители, которые всегда появляются некстати, но потом увидела, что это не они... – Китти наконец-то посмотрела на меня. – Эй, что-нибудь случилось?

Дар речи все еще не вернулся ко мне. Я потер рукавом щеку, чтобы остановить слезы.

– Что случилось, Джерри? – В голосе Китти слышалась неподдельная тревога.

– Они... – Я потянулся к кухонному полотенцу и вытер слезы. – Сегодня ночью они погибли в автокатастрофе, возвращаясь из Атлантик-Сити. – Вот тут слезы полились ручьем.

– Боже мой!.. – Китти прижала меня к себе. – Бедненький ты мой ребенок.

– Я не ребенок... Ты только на два года старше меня. – От рыданий сотрясалось все мое тело. Я, однако, попытался взять себя в руки. – Я выкарабкаюсь, Я попытался отстраниться, но Китти крепко держала меня. Тут я заметил, что под халатиком у нее ничего нет.

– И что ты собираешься делать? – спросила Кити. – Один ты здесь жить не сможешь.

– Не знаю. Наверное, придется переехать к дяде. – Я попытался взять со стола пачку сигарет, но рукой неловко задел за халатик и он распахнулся. – Черт! Что это ты придумала, Китти? Я же вижу все твои прелести! – И действительно, я не мог оторвать глаз от ее набухающих сосков.

– Это и есть мой сюрприз. Поэтому я и прокралась сюда, – ответила она.

– Черт, мы до обеда занимались этим дважды.

– Вот я и подумала, что Бог любит троицу. В конце концов не так уж часто нам выпадает возможность побыть вдвоем и не вздрагивать при каждом шорохе. – И Китти прошлась рукой по моей ширинке.

– Прекрати! – прорычал я. Не убирая руки, она ткнулась носом мне в щеку и прошептала:

– Ты растерян и нервничаешь. Может, тебе станет лучше, если ты немного расслабишься. Я оттолкнул ее.

– За кого ты меня принимаешь? Или ты чего-то не поняла? Мои родители только что погибли в автокатастрофе!

Но Китти уже справилась с ширинкой, просунула в нее руку и крепко ухватилась за моего «молодца».

– Лучше объясни все это ему. Он уже стоит по стойке «смирно».

Она вытащила из ширинки мой член, стоящий столбом.

– Это от нервов.

– Что ты говоришь? – Она закатила глаза. – А я вот думаю, что у тебя все встало от близости моей «киски», которой, кстати, очень хочется.

Я оторвал ее руку.

– Это нехорошо. К тому же сейчас у меня ничего не выйдет Китти прищурилась.

– Не дури, – зло бросила она. – Как, по-твоему, мы сможем заниматься этим делом, если ты будешь жить с тетей и дядей? Не разбивай мне сердце. Возможно, это наш последний шанс.

Я покачал головой и убрал член в штаны, чувствуя себя круглым идиотом. Природа требовала своего.

Китти заплакала.

– Я просто хотела тебе помочь. Слушай, возьми «рэмс»[2] из верхнего ящика комода.

Я взял ее за руку и подвел к кухонному столу.

– Давай немного посидим. Мне как-то нехорошо. Но Китти вновь ухватилась за мой конец.

– Я знаю, что с моей помощью тебе полегчает.

– Ты можешь помочь мне только одним – убрать руку. Дай мне несколько минут, чтобы сообразить, что к чему. Я должен понять, как жить дальше.

Китти запахнула халатик и села напротив меня за кухонный столик. Я взял сигарету, другую предложил ей. Она поднесла сигарету к губам, я чиркнул спичкой. Китти затянулась и скорчила гримаску.

– Не понимаю, как ты можешь курить такие дешевые сигареты.

Я выпустил дым через нос.

– Мне они нравятся. А кроме того, – я взял со стола пачку сигарет, показал ее Китти, – мне нравится эта лошадка.

Мы оба рассмеялись. И сразу мне полегчало.

– Что ты собираешься делать? – спросила Китти. – Старики оставили тебе деньги?

– Отец перед отъездом дал мне