– С чего это вас так много? – спросил я женщину, которая пила у прилавка «коку».
– Сверхурочная работа, – ответила она. – Шьем шинели. Босс получил срочный заказ от правительства, и до конца месяца нам придется перерабатывать.
– А когда вы начинаете?
– В шесть утра. – Она закатила глаза.
– Сурово.
– Как только я поднимаюсь с кровати, все в порядке. А лишние деньги мне не помешают. У меня двое детей.
– А где ваш муж?
Она пристально посмотрела на меня.
– Давно уже ушел. Смылся. Нет мужа – нет денег. – Она бросила на прилавок десятицентовик. Я вернул ей монетку.
– Я угощаю.
Женщина вновь посмотрела на меня.
– А когда ты заканчиваешь работу?
– В девять часов.
– Черт. Поздно. Я живу в Бруклине. До дома приходится добираться на подземке и на автобусе. Дорога занимает больше часа.
– Наверное, очень устаете.
– Есть такое. Может, ты как-нибудь приедешь в Бруклин. Там хорошо. Я живу около Проспект-Парк.
– Спасибо за приглашение. Но в свободное от работы время я готовлюсь к экзаменам. В этом году заканчиваю школу.
Ее глаза широко раскрылись.
– Сколько же тебе лет?
– В январе будет восемнадцать.
– Ты выглядишь старше. Вообще ты хорошо выглядишь. Я бы не дала тебе меньше двадцати.
– Спасибо.
Женщина направилась к подземке, но через пару шагов обернулась.
– Еще увидимся. – Она помахала мне рукой.
– Обязательно, – кивнул я и начал вытирать прилавок.
Бадди возник рядом со мной.
– Ей тебя захотелось.
– Да перестань. Она же меня не знает.
– Возможно, она – нет, а вот ее «киска» знает. – Бадди рассмеялся. – Наслышан я про этих полек, что работают на фабрике. Обожают потрахаться.
– С чего ты это взял? – удивился я. – Поляки такие же, как все.
– Правильно, – улыбнулся Бадди. – И у всех есть национальная забава. Только в бейсбол поляки не играют. Их забава – игры в постели.
На следующий день, придя на работу, я надел фартук и сразу же начал сбивать два яичных крема. Взял у покупателя доллар и протянул Рите, сидевшей за кассовым аппаратом.
– Два яичных крема.
Она вернула мне девяносто центов, и тут я первый раз взглянул на нее. Глаза опухли, тушь растеклась. Я отдал сдачу покупателю и вновь повернулся к ней.
– Что случилось, Рита?
– Твой гребаный дядя – говнюк.
– Что он сделал?
– Я больше не хочу иметь с ним никаких дел. Мало того, что он ограбил тебя, не вернув деньги, причитающиеся твоему отцу за те ставки, которые он принял перед смертью, так теперь он пытается отнять у моего брата его бизнес. Я каждый день говорю Гарри, что мой брат расплатится с ним, как только его бизнес станет на ноги. А сейчас как раз заминка. – Она говорила и всхлипывала, одновременно беря деньги у пуэрториканцев и отдавая им сдачу.
– А каким образом твой брат задолжал Гарри деньги? – спросил я.
– Мой брат тоже говнюк. Он должен ему тысячу. Делал неудачные ставки, Я даже сказала Гарри, что готова каждую неделю выплачивать ему по десять долларов из своей зарплаты. Но Гарри мне отказал, ссылаясь на мафиози, которые, мол, хотят все и сразу.
– И что же тебе теперь делать, Рита?
– Я получаю двадцать два доллара в неделю и не могу отдавать Гарри больше десяти. Гарри хочет, чтобы мой брат передал ему свое дело. Иначе грозится, что мафиози с ним разберутся. – Она опять всхлипнула. – Гарри сказал, что не хочет выбрасывать моего брата на улицу. Обещал платить ему тридцать долларов в месяц за туже работу, только вся прибыль пойдет ему в карман.
– И как идут дела у твоего брата? – поинтересовался я.
– Нормально. Его бизнес уже начал окупаться, когда он вдруг решил поиграть на тотализаторе. – Рита достала второй носовой платок.
– А чем он занимается?
– Продает сельтерскую воду. У него маленький грузовичок. Он покупает бутылки, а потом наполняет их сельтерской. У его воды очень хорошее название «Сельтерская с Кони-Айленда». У него как раз начали появляться новые покупатели. Воду он развозит сам.
– Не понимаю, зачем Гарри понадобился его бизнес. – Я покачал головой.
– Ты меня извини, но твой дядя – свинья. Он гребет под себя все, что попадается под руку, нужно ему это или нет.
– Ты не собираешься уходить? – спросил я.
– Я не слабоумная. Это хорошая работа, а мне нужны деньги.
В воскресенье, первое после разговора с Ритой, я думал о том, что Гарри не только содержит чернокожую любовницу, но и хочет лишить брата Толстой Риты его бизнеса. Я пытался сосредоточиться на домашнем задании, но ничего не получалось. Дядя Гарри не выходил у меня из головы. Я уже понимал, что он ограбил меня. Но он и тетя Лайла были моими самыми близкими родственниками. Вроде бы мне не оставалось ничего другого, как закрыть на все глаза. Но не получалось.
Я закурил и уже открыл холодильник, чтобы достать бутылку «пепси», когда зазвенел дверной звонок. Я открыл дверь. На пороге стоял улыбающийся Бадди.
– Я принес тебе подарок.
Я отступил в сторону, давая ему пройти.
– Какой еще подарок?
– Может, сначала угостишь меня «пепси»? Я протянул ему бутылку, которую держал в руке, и отправился на кухню за второй.
– Так чем ты решил меня удивить? – спросил я, вернувшись в комнату.
Бадди глотнул «пепси», достал из кармана маленькую продолговатую коробочку и положил на стол передо мной.
– Открой.
Я взглянул на него, потом на коробочку. Открыл. Долго смотрел на бритву в прекрасном белом футляре из слоновой кости. Я выхватил бритву из футляра точно таким же жестом, как проделывал это Бадди. Падающий в окно свет блеснул на стальном лезвии.
– Ты сумасшедший! С какой стати ты потратил столько денег на подарок? Бадди все улыбался.
– Даже не хочешь сказать спасибо?
– Спасибо тебе большое, я просто не верю своим глазам. – Я не мог оторвать взгляда от бритвы. – И все равно я думаю, что ты сумасшедший. Она же очень дорого стоит.
– Я не сумасшедший, – ответил Бадди. – Мне нужна твоя помощь.
– Я готов. Говори, что от меня требуется.
– Моим друзьям в Гарлеме не нравится, что Гарри принимает ставки на «Цифры». Они говорят, в этом городе «Цифрами» должны заниматься только черные.
И хотя Гарри платит итальяшкам, его все равно выведут из игры.
Я уставился на Бадди.
– А что я могу сделать? Я просто работаю у него, ничего больше.
– Ты его племянник. Гарри прислушается к тебе, если ты скажешь, что гарлемские бандиты хотят на него наехать.
– Но он сразу смекнет, что эту информацию я мог получить только от тебя. Он тебя уволит.
– Не важно. Все равно мне здесь не работать. А без меня кто будет принимать ставки на «Цифры»? Я покачал головой.
– Если у Гарри возникнут проблемы, он побежит к итальяшкам.
– Толку от этого не будет. Итальяшки и ниггеры уже обо всем договорились. Но если Гарри одобрит сделку, я смогу по-прежнему принимать ставки в его магазине, а он будет иметь свой