Он повернулся, правой рукой схватил запястье Хейна, а левой резко ударил по его локтю. Продолжая поворачивать, используя вес и скорость, он так туго заломил руку Хейна за спину, что тот взвыл от боли. Толстые пальцы невольно разжались, пистолет уже вывалился, но Ян продолжал давить. Это было жестоко, но необходимо. Послышался хруст, и Хейн содрогнулся от боли в сломанной руке, и лишь тогда Ян отпустил его. Пистолет со стуком упал на каменную поверхность дороги, и Хейн медленно свалился следом за ним. Ян повернулся ко второму вооруженному человеку.
– Здесь командую я, Проктор. Я приказываю вам оказать помощь раненому и перенести его на вертолет. Поездной мастер Семенов утверждает этот приказ.
В полной нерешительности молодой Проктор переводил взгляд с одного из них на другого. Семенов, смущенный, не говорил ничего, и его молчание не оставило человеку выбора. Хейн громко застонал от боли и съежился на неровном камне. Это заставило Проктора решиться: он затолкал уже почти что вытащенный пистолет в кобуру и опустился на колени рядом с раненым командиром.
– Тебе не следовало этого делать, Ян. – Семенов огорченно покачал головой. – Это создаст трудности.
Ян взял его за руку и отвел в сторону.
– Трудности уже возникли. Вы должны поверить, что я не нападал на Хейна. Если у вас есть сомнения, то я предоставлю вам свидетеля. Но Хейн настолько раздул проблему, что один из нас вышел из игры. Он стоит слишком дорого. Второй в его команде, Лайос, способен справиться. Хейн поедет поездом, руку ему вылечат, и он устроит множество хлопот в Южгороде. Но не сейчас. Мы должны идти, как запланировали.
На это Семенову нечем было ответить. Решение было вырвано у него, и жалеть об этом не следовало. Он вынес из вертолета медицинскую сумку и попытался наложить воздушную шину на сломанную руку. Это удалось лишь после того, как стонущему Хейну сделали укол. Обратное путешествие прошло в молчании.
4
Ян лежал на спине на своей скамье, мускулы слишком усталые, чтобы расслабиться, и в очередной раз проверял список. Остатки кукурузы были к этому времени уже погружены. До отправления оставались какие-то часы. Как только освободились силосные башни, с машин сняли лишние части, чтобы тяжелую технику можно было вкатить внутрь. Покрытая силиконовой смазкой и накрытая плетеным пластиком, она могла перенести 200-градусную жару четырехгодичного лета. Вся она – грузовики, вертолеты, комбайны – были и в хранилищах Южгорода, так что брать их с собой не было необходимости. Был взят запас мороженых продуктов, куры, ягнята и телята для разведения новых стад, домашняя мебель (на этот раз в минимальном количестве) и кукуруза заполнили почти все внутреннее пространство машин. Резервуары воды были полны – он записал это и подчеркнул. Вода! Первое, что нужно сделать этим утром – это передать по компьютерной трансляции приказ поставить водоочистительный завод Севпункта на консервацию.
Завод уже прекратил свою вторичную деятельность – химическую и минеральную экстракцию, производство удобрений, и работал лишь над поддерживанием напора воды в 1300-километровом канале и комплексе туннелей. Пора было останавливать и это: сельское хозяйство на этот сезон уже свернуто.
Послышался стук в дверь, такой тихий поначалу, что он не был уверен, в самом ли деле он его слышал. Стук повторился.
– Одну минуту.
Он скатал листы бумаги в крутой сверток и бросил его на стол. На негнущихся ногах, босиком, он прошел по пластиковому полу и открыл дверь. Там стоял Ли Сяо, радиотехник.
– Я тебя побеспокоил, Ян? – Он выглядел встревоженным.
– Да нет вообще-то. Я все равно не спал, возился с бумагами.
– Может быть попозже…
– Заходи, раз уж пришел. Выпьем чашку чая, а потом, может быть, нам удастся вздремнуть.
Ли прошел, прихватив коробку, стоящую за дверью. Ян занялся кипящей водой из крана, прогрел чайник, затем заварил чайные листья. Ли был спокойным человеком с умом, похожим на одну из его печатных схем. Мысль могла путешествовать в его разуме, выходя только в качестве конечного решения.
– Ты с Земли, – сказал он наконец.
– Я думал, это вполне известный факт. Молока?
– Спасибо. Как я понимаю, на Земле существует много общественных уровней, а не просто население, как у нас.
– Можно сказать и так. Это неоднородное общество; ты мог видеть это по программам с Земли. Люди занимаются разной работой, живут в разных странах. Различий много.
На лбу Ли была испарина, чувствовалось, что ему не по себе, неуютно. Ян устало покачал головой и подумал о том, к чему все это приведет.
– Там тоже есть преступники? – спросил Ли, и Ян вдруг мгновенно избавился от сонливости.
– Вероятно, должны быть. Есть же там полиция в конце концов. А почему ты спрашиваешь?
– Ты встречал когда-нибудь преступников или людей, нарушавших закон?
Ян не мог более сохранять спокойствие. Он слишком устал, и на его нервах слишком грубо играли.
– Да ты что, стукач? На работе здесь, что ли? – голос его был ровным и холодным.
Ли поднял брови, но выражение его лица не изменилось.
– Я? Нет, конечно. Чего ради я должен посылать инопланетной полиции доклады о том, что происходит на Халвмерке?
– Тебя подослали сюда извне, мой мальчик, – подумал Ян. Когда он заговорил вновь, он был так же хладнокровен, как и всегда. – Если ты не стукач, откуда тебе известно это слово? Это земной жаргонный термин с плохой репутацией. Обычно его недолюбливают. Я ни разу не слышал его в программах телевидения, не читал в книгах, разрешенных для употребления в этом мире.
Ли совсем уж был смущен, нервно мял кисти, забыв о чае. Наконец он заговорил, причем слова его хлынули потоком.
– Ты, конечно, можешь говорить, ты знаешь о таких вещах. Ты знаешь Землю, знаешь, как выглядят другие места. Ты сам ни за что не заговоришь, у тебя должны быть веские причины. Вот почему я сюда и пришел. Выслушай меня, пожалуйста, не прогоняй. Я не хочу оскорблять. Но твое присутствие здесь – то, что ты находился здесь эти годы, – все это, возможно, означает, что ты не можешь уйти. Насколько я знаю, ты хороший человек, с доброй волей. Я не думаю, что ты стукач. Ты не стал бы этого делать. Если ты не стукач, то, значит, ты не преступник. Нет, но ты, в общем… видимо…
Голос его стал сбивчивым: о таких вещах здесь было говорить не легче, чем если бы они вновь оказались на Земле.
– Ты хочешь сказать, что если я не преступник, то оказался на этой планете по какой-то причине? – Ян быстро кивнул. – А разве это причина, чтобы я говорил об этом с тобой? Это