мужского мира войн и борьбы, где женщины важны разве что как матери героев. Такая тенденция присутствовала еще в античной мифологии, и в этой связи можно найти еще одну интересную параллель: в артуровских легендах Утер Пендрагон является Игрейне в измененном обличье, так же, как приходил к своим избранницам греческий Зевс.

Легенда о короле Артуре – все еще интересная история для развлечения. Женщины здесь нейтральны – ни хороши, ни плохи – и нужны в основном для рождения потомства. Немногие мистические персонажи женского пола в истории, такие как Владычица Озера или сводная сестра Артура, волшебница Моргана, выполняют традиционно женскую функцию помощи и служения.

В период Высокого Средневековья в легенду добавляется основательная порция женоненавистничества. В связи с этим вспомним, что в Средние века отстаивалось (прежде всего монахами, а уж они-то в этом разбирались) мнение о том, что женщины от природы похотливы и им больше нечем заняться, кроме соблазнения невинных мужчин. Конечно, налицо механизм проекции: многие мужчины в те времена становились монахами не по убеждению, а оттого, что попросту было не так много карьерных возможностей для тех, кто не являлся выходцем из семьи рыцарей или ремесленников. Для мужчин без средств к существованию, желающих получить хоть какое-то образование, единственной возможностью был монастырь. Да и дворяне часто отсылали туда сыновей, если обучение рыцарскому искусству было слишком дорогим или у юноши просто отсутствовал талант к мордобою.

Для этих мужчин целибат был принудительным, и, конечно, у них оставались естественные потребности. При виде красивой женщины, какой бы целомудренной и невинной она ни была, эти чувства давали о себе знать. А поскольку признать у себя наличие влечения они не могли, вина проецировалась на внешний объект – защитный механизм работал безотказно. Женщина привлекательна – в мужчине пробуждается древний инстинкт и кричит ему: «Хватай самку!», – но суперэго запрещает это делать: «Ты же монах, давший обет безбрачия!» И вот уже женщина – зло, просто потому, что она существует. Кстати, такой тип проекции по-прежнему весьма распространен по миру и выражен, например, в строгом дресс-коде мусульманских женщин, которые в таких странах, как Саудовская Аравия, по закону обязаны закрывать тело и лицо. Страны Запада тоже не полностью избавились от такого способа мышления. Например, в изнасиловании обвиняют жертву – женщину, если на ней была чересчур открытая одежда.

Та же мизогиния, которая в Средние века стимулировалась принудительным ограничением и подавлением сексуальности со стороны церкви, выражена и в легендах о короле Артуре. Все идет хорошо – как минимум до тех пор, пока не появляются женщины и не нарушают стабильность провоцирующим поведением.

То, что ответственность за свои поступки несут сами мужчины, при этом игнорировалось. А то, в какой степени она действительно лежит на них, покажет дальнейший анализ их характеров, к которому мы теперь и приступим.

Мерлин – тот, кого трудно понять

Кто такой Мерлин, знаменитый маг? О его семье мы знаем мало. В некоторых ранних легендах его даже называют «ребенком без отца», а позже Гальфрид Монмутский, например, делает его сыном демона и монахини.

Мерлин кажется асексуальным существом, потому что не проявляет особой тяги ни к женщинам, ни к мужчинам. Он остается где-то на заднем плане, довольствуясь тем, что, подобно кукловоду, тянет за ниточки – немного исподтишка, как это делали некоторые кельтские или норвежские божества. Его нельзя назвать надежной родительской фигурой, да и его способности как наставника временами сомнительны, поскольку он никогда не говорит ясно, а предпочитает символы и загадки. Здесь можно задуматься: он не умел по-другому или получал свою силу благодаря тому, что никогда не связывал себя обязательствами? Как персонаж, избегающий ясных и понятных выражений и предпочитающий работать с символами и намеками, он мог бы стать прообразом главы Комиссии по расследованию или Рабочей группы в Европейском союзе. Многие его умно звучащие фразы при ближайшем рассмотрении оказываются переусложненными или лишними.

Артур – герой без характера

Если характер Мерлина сложно понять, то, думая об Артуре, мы задаемся вопросом: а есть ли у него вообще характер? У него сложные отношения с Гвиневрой, и не ясно, были ли между ними какие-то чувства или это просто политический брак по расчету, оказавшийся неудачным еще и потому, что у супругов не было детей. Следовательно, Гвиневра не могла играть роль, обеспечивающую ей признание в обществе, где она была единственной женщиной и где доминировали мужчины.

С другой стороны, появился Ланселот, и она почувствовала себя ценной. Это то, чего не мог дать Артур. Неблагоприятный любовный треугольник возник скорее потому, что Ланселот также был лучшим другом и лучшим рыцарем Артура. Вмешательство Ланселота в брак короля представлялось тому угрозой из-за неустойчивого характера. Артур рос без родителей, а значит, еще ребенком узнал, что такое быть отвергнутым. У него не было здоровых отношений с матерью. Женщины всегда оставались для него чем-то абстрактным, поскольку его воспитывали мужчины. Попытка создать нормальную семью оказалась провальной. Но, по крайней мере, Артур знал, как общаться с мужчинами. Он окружил себя героями, которые восхищались им и восславляли его как лидера. И его настоящей любовью был Ланселот. Эта дружба давала Артуру чувство стабильности, то, чего ему всю жизнь не хватало. Гвиневра в общем-то была не важна, это подтверждается тем, что муж даже не планировал освобождать ее, когда ее увезли. Исчезни она, это не стало бы проблемой для Артура. К тому же у них не было детей, и, возможно, он стал бы свободен для новых отношений, в которых у него родился бы наследник. А вот потерять из-за Гвиневры лучшего друга – настоящая трагедия. Поэтому королеву планируют казнить за измену: когда ее больше не будет, Ланселот непременно вернется к Артуру с раскаянием. И вот несчастье: Ланселот сам делает выбор и предпочитает Артуру Гвиневру!

С современной точки зрения Ланселот, разумеется, принимает правильное решение, спасая женщину от смерти и осуждая своего властителя. Сегодня мы оценим этот поступок, а вот во времена создания легенд об Артуре он казался возмутительным. От рыцарей требовали слепой верности, а Ланселот предал Артура сразу и как друга, и как короля.

То, что это станет началом конца, было ожидаемо. У Артура ничего не осталось, он разочарован и впадает в тяжелую депрессию: будучи в детстве брошенным родителями и раз за разом обманываемым наставником, он не смог выработать в себе достаточную устойчивость к ударам судьбы.

Гвиневра – нормальная королева

На самом деле настоящая жертва в легенде – Гвиневра. Как и многие женщины той эпохи, она становится игрушкой мужской брачной политики и женой мужчины, неспособного к построению отношений. Неизвестно, кто причина бездетности, она или Артур, который психически или физически был не в состоянии исполнять