К адмиралам и генералам обычное ожидание и дезинфекционные процедуры по прилете на Луну Командную не относились. Проверяли их тоже по сокращенной программе. С тех пор, как после Улантской войны адмирал Мак-Гроу подался в пираты, случаев нелояльности старших офицеров больше не наблюдалось. Всего через три часа после посадки личного шаттла адмирала южнее моря Спокойствия Бэкхарт вошел в свой офис.

Говоря языком другого века, он не жалел лошадей. Корабль-носитель вынырнул из гипера посередине между Луной Командной и Л-5. И тут же адмирал получил шифровку: «Немедленно требуется личное присутствие. Критично».

Либо у вселенной отвалилось дно, либо Мак-Кленнон и Шторм вернулись с охоты с ягдташами, из которых капают маленькие вкусненькие секреты.

В его кабинете уже собрался экипаж. Так он называл своих лично отобранных и доверенных людей.

— Отлично, как и вы. — Он поднял руку, обрывая дальнейшие приветствия. — Что стряслось?

— Не хотите ли сперва принять душ и переодеться? — спросил Джонс.

Бэкхарт выглядел измотанным, почти жалким. Как бродяга, нарядившийся в костюм адмирала.

— Это вы, шуты гороховые, отстукали мне «Личное присутствие. Критично». Если у меня есть время срать, мыться и бриться, надо было писать «Срочно».

— Возможно, мы поторопились, — признал Намагуши. — Но мы нашли подземный ход в этот склеп. Естественно, несколько возбудились.

— Подземный ход? Черт возьми, что здесь происходит? — Бэкхарт рухнул в огромное кресло за бескрайним столом из полированного дерева. — Ближе к делу, Акидо.

Намагуши вскочил с кресла и толкнул по сверкающей поверхности стола картонный квадратик.

— Цифры. Твой почерк ничуть не улучшился.

— Секретариат готовит распечатку, сэр. Это, сэр, то, что прислал нам Шторм.

— Ну и что?

— Стандартная система координат Моргана, сэр. Местоположение звезды. У нас ушло два дня на перевод из сангарийской системы координат.

— Сангарийской?.. Господи Иисусе! Это?..

— То, чего мы дожидались всю свою жизнь. Координаты их звезды.

— О Господи! Не может быть. Две сотни лет мы их искали. Резали глотки и теряли собственные головы — как банда фашиствующих молодчиков. И это окупилось. Я сделал ставку с дальним прицелом, и она выиграла. Коммуникатор мне! Черт возьми, дайте мне кто-нибудь этот чертов коммуникатор!

Джонс передал коммуникатор через стол. Бэкхарт яростно застучал по клавишам.

— Бэкхарт. Приоритетно. Эй ты! Да хоть бы он сейчас царицу Савскую трахал! Личное, важное, и я твои яйца зажарю на завтрак, молокосос, если ты сейчас же не… Прошу прощения, сэр. — Его манеры вдруг претерпели чудесное превращение.

— Да, сэр. Именно так, сэр. Я хочу получить подтверждение нашей позиции по Меморандуму о Долгосрочной Политике и Процедуре номер четыре. Конкретнее — параграфа шестого.

Воцарилось долгое молчание. Соратники Бэкхарта все ближе и ближе пододвигались к своему шефу. Наконец человек на другом конце провода что-то ответил.

— Да, сэр. Абсолютно. У меня в руках данные, сэр. Только что расшифрованы. Дайте мне фон Драхова и Первый Флот… Да, сэр. Я прошу на это время карт-бланш. Начать могу прямо завтра.

Снова молчание.

Наконец:

— Да, сэр. Именно об этом я и подумал, сэр. Понимаю, сэр. Благодарю вас, сэр. — Бэкхарт отключил связь. — Он хочет обсудить это с начальниками штабов.

— Они хотят дать задний ход? Сейчас? Когда мы на это положили столько жизней, которые?..

— Капитан Джонс! Вы представляете, насколько дико прозвучало мое к нему обращение? Позвольте, я нарисую вам картину. Я прервал его, когда фон Штауфенберг докладывал, что мы видели у центра. Это было именно то, что мы ожидали обнаружить, и выглядело это не лучше, чем баржа, нагруженная мертвыми младенцами. Какая-то раса психопатов добросовестно уничтожает любую разумную жизнь, которая попадается ей на пути. Тут я вламываюсь и прошу подтвердить Меморандум четыре дробь шесть, который является обетом истребить сангарийцев, как только мы обнаружим, где их Метрополия. Считается, что хорошие в этой игре — мы, Джонс. То, что ему приходится сейчас выслушивать, способно погасить пламя нашей старой благородной ненависти к сангарийцам.

— Но я не вижу проблемы, сэр.

— Практически ее и нет. Взглянув на то, что творится ближе к центру, я бы счел четыре дробь шесть стратегическим императивом. Нам надо стряхнуть со своей шеи этих кровопийц. Они жрали нас живьем во время войны с Улантом и Токе. Как только намечается заварушка между нами и мирами вне Конфедерации, они появляются, как шакалы. Армады пиратских кораблей… Не говоря уже о той цене, которой нам приходится расплачиваться за пристрастие к звездной пыли. Черт побери, половина флота связана защитой торговых путей. Выполнение четыре дробь шесть освободило бы эти корабли. А если мы покончим с сангарийцами, Мак-Гроу тоже придется прикрыть лавочку. Это аргументы за. Акидо! Возьмите на себя роль адвоката дьявола.

Это была старая игра. Намагуши хорошо знал своего командира.

— Сэр! С какими глазами сможем мы заявить народам Конфедерации — не говоря уже о наших союзниках, — что мы уничтожили целую расу? И это именно в тот момент, когда мы собираемся распалить их и оправдать наш превентивный удар, направленный против вида, который мы обвиняем в том же грехе? Боюсь, сэр, что эти позиции, мягко говоря, несовместимы. Я бы осмелился заметить, сэр, что этот путь ведет нас в моральную пропасть. Проще говоря, мы будем величайшими лицемерами, которых доводилось видеть вселенной.

— Фигня! — отчетливо отозвался Джонс. — Да среди нашего населения найдется только один на тысячу, кому придет в голову задуматься о противоречиях! Сначала они будут махать чепчиками в честь уничтожения сангарийцев, а потом подписываться за начало войны с извергами центральной расы. Акидо, мне кажется, ты переоцениваешь мистера Среднего Человека. Он не может даже уследить за своим кредитным балансом, не то что оценить моральный.

— Чарли, такое отношение может загубить Луну Командную. А погибнем мы — погибнет и Конфедерация. Погибнет Конфедерация — придут варвары. Говоря