Нужный мне дом был последним на единственной улице. Выглядел он немногим лучше, чем остальные. Даже крыша, покрытая сколотыми серыми листами, цела.
Ограды вокруг дома не было. Или она давно осела, скрывшись в густой, в рост человека траве и кустарнике.
Рядом со строением стояла та самая черная повозка, на которой разбойники уехали из города. Значит, я не ошибся. Логово и вправду здесь. Я был доволен собой. Все же не растерял навыков и смог найти негодяев.
Четкого плана, как разобраться с разбойниками, у меня не было. Как, впрочем, и всегда.
Я отличался тем, что бился вдохновенно, яростно, бросаясь в гущу противников. Раздавал удары направо и налево, разбрасывая глупцов, подвернувшихся мне под руку. Разойдясь, я вполне мог начать озорничать и пинать под задницы тех, кто пытался отползти с поля боя. Убивать напрасно я не любил. Нет чести в крови слабых. Но и отступать я не умел. Может, это божественная суть во мне играла, но нравилось мне вступать в поединки с мощными противниками. И чем жарче был бой, тем больше удовольствия он мне приносил. А разбойники, судя по всему, были достойными противниками.
Высокий бурьян дал мне возможность добраться до повозки незаметно. Осторожно дотронулся до ее бока и удивился, что тот оказался теплым.
Я выглянул из-за черной махины, оглядывая местность. Тихо. Разбойники даже не выставили стражу. Пригнувшись, я нырнул в тень. Осторожно обошел дом, пробрался к старой, покосившейся двери. Попытался заглянуть внутрь сквозь кривые щели между рассохшимися досками. Но внутри темно. И тихо.
Я осторожно дотронулся до косяка, ожидая подвоха. Если разбойники не оставили часовых — на входе наверняка какая-то магическая ловушка. Но молния меня не ударила. А под ногами не вспыхнула огненная стена. Ржавая металлическая ручка была прохладной. Я потянул за нее и поморщился. Ловушка все-таки была. Петли двери мерзко заскрипели, сразу разрушили всю маскировку.
Лихие люди в доме мигом оживились. Из-за двери раздалась приглушенная брань и лязг металла. Времени на раздумья не было. Я резко рванул на себя дверь. Влетел внутрь, набирая скорость.
Первого противника я ударил плечом, отбрасывая в сторону. И на долю секунды, время замедлилось. Мне показалось, что я смотрю сквозь предметы и плоть.
Удар плеча смял грудную клетку, вбил ломающиеся ребра внутрь. Обломки костей впились в лёгкие. Противник отлетел, врезался в стену. И я заметил, как ломается, крошась на осколки, позвоночник.
«Душа противника поглощена».
А вот это странно. И… необычно. По телу растеклась лёгкость. Словно я выпил медовухи, которую варили дивные девы в чертогах Отца. Я замер посередине комнаты, так и не до конца осознав, что произошло. И это промедление едва не стоило мне жизни. Потому как трое оставшихся в живых бойцов быстро пришли в себя. И вскинули оружие.
Понимая, что противники не хотят угостить меня свежими пряниками, я прыгнул в сторону, перевернул грубо сколоченный стол. Через секунду в комнате загрохотало. В доски врезались крохотные кусочки металла. Они походили на арбалетные болты. Только маленькие и с тупыми навершиями. Болты пробили доски. Я пригнулся, ожидая, пока стрельба не прекратится.
— Окружай его! — крикнул кто-то по ту сторону укрытия.
Это в мои планы не входило. Я вскочил на ноги, пнул обломки мебели. Тяжёлая конструкция врезалась в грудь одного из противников, сбила его на грязный пол. Другой разбойник остановился, опустил оружие. Он вытащил из него какую-то продолговатую штуку, отбросил ее в сторону. Видимо, пытался перезарядить этот чудной арбалет. И допускать обстрела я не хотел. Столов для укрытия, в хибаре больше не было. Новый залп может оставить меня на полу истекать кровью. Вальхалла пока закрыта, а Хельхейм попадать я не желал. Поэтому выбросил вперёд правую руку, приводя в действие хитроумный механизм, созданный Брисингами.
В воздухе сверкнула тонкая цепь, которая обвилась вокруг арбалета. Я резко дёрнул рукой, цепь натянулась, вырывая оружие из рук ошеломленного противника. От неожиданности, стрелок подался чуть вперёд, потерял равновесие и свалился на пол. А в следующую секунду, в его затылок ударила подошва сапога. Череп треснул, разлетелся на куски.
«Душа противника поглощена».
Остался последний. Я развернулся. И увидел в метре от себя глупца. Перед собой он держал похищенную в городе девушку… И у шеи трясущейся от страха пленницы тускло блестело лезвие ножа.
— А ты силен, — усмехнулся разбойник, пятясь назад. — Хотя я и не думал, что по нашему следу пойдут….
На миг он ослабил хватку. И в то же мгновение, я метнул цепь. Конец обмотался вокруг ножа. Глейпнир была создана Брисингами. Этой цепью братья приковали к скале Фенрира. А значит, тонкая с виду веревочка была крепче всяких пут. В одно мгновение лезвие ножа раскалилось добела. Разбойник вскрикнул и выронил оружие. Девушка словно ждала этого момента. Она мигом вырвалась из захвата, отскочила в сторону.
— А я думал, вы будете сильнее, — криво усмехнулся я, и рванул цепь, направляя ее вверх.
Раскалённые звенья распахали плоть несчастного, словно воск, прожигая кожу и мышцы. Вторая цепь рванулась из левого рукава, оставляя новую отметину.
Разбойник взревел, упал на колени и схватился ладонями за изуродованное лицо. Позади послышался слабый шум. Я резко развернулся, метнул цепь в того противника, сбитого ударом стола чуть раньше. Тонкие звенья плотно обмотались вокруг шеи, и я рывком потянул ее на себя, оторвав голову от тела. Время вновь замедлилось, пока отделенная башка, пульсируя фонтанами крови, взлетела в воздух. Лицо мертвеца было искажено жуткой гримасой. Скорее всего, он собирался закричать. Но звук навеки застыл в его изуродованном горле. Голова с мерзким стуком упала на доски пола, и время вернулось в обычный ритм.
«Душа противника поглощена».
И вновь, меня охватило пьянящее чувство эйфории. Я довольно улыбнулся, прикрыл глаза. Наверное, со стороны я выглядел идиотом. Но мне плевать.
Внезапный звук, напомнивший всхлип, заставил меня обернуться.
Девушка сидела в углу комнаты, сжавшись и со страхом глядя на меня. Нет, это иное чувство. Первобытный ужас исказил ее лицо. Такой вид был у монахов, когда к берегам Британии причаливали корабли норманнов.
Но я не мог винить несчастную за такие эмоции. Не каждый день тебя сначала похищают, а потом при тебе жестоко убивают нескольких человек. Четверых. Хотя, нет. Трех. Тот, на ком я оставил