Можно ли назвать это ссорой? – задавался он очередным вопросом.
Он этого не знал.
Уже утро. Он лежит в кровати и по-прежнему ждёт звонка. Все предыдущие тридцать попыток дозвониться на её мобильный телефон не увенчались успехом – на первые десять звонков она не брала трубку, а затем её телефон вдруг оказался вне зоны действия сети. Тогда он решил попробовать дозвониться до её двоюродной сестры Жени. Спустя несколько гудков наконец услышал её голос.
– Алло, Женя, привет, это Ярик, а Марина сейчас у тебя? – спросил он дрожащим голосом.
– Привет, Ярик. Нет, послушай, вчера она позвонила мне и сказала, что приедет сегодня днём.
В голову Колосову резко вонзился невидимый острый осколок, но он продолжил задавать вопросы:
– Странно, ты уверена в этом? Она же вечером собиралась к тебе. Где же она? – Он чувствовал, как еле шевелятся губы. Не выдержав, он начал нервно теребить волосы.
Она старалась не паниковать и говорила спокойным тоном:
– Послушай, я не знаю, что происходит и где моя сестра. Если ты сам что-нибудь узнаешь, то позвони мне обязательно, а пока я обзвоню родителей. Всё будет хорошо, Ярик, не переживай. – На том конце голос постепенно сужался, пока не начал полностью исчезать.
– Хорошо, позвоню, слышишь? Позвоню! – крича в трубку телефона, Колосов только через некоторое время понял, что связь оборвалась и на том конце просто положили трубку. В уши ударил резкий звук прерывания связи, как будто это был его собственный крик в быстрой перемотке.
Где же она?
Надев куртку, он нервно ходит по комнате от одного угла к другому, спрашивая самого себя. Постепенно воздух становится спёртым, ему тяжело дышать.
– Чёрт! Марина, что же ты наделала?!
Колосов выбежал на улицу. Чистый, колючий и морозный воздух резко ударил в ноздри и будто предвещал беду.
Дурные мысли надо отгонять, как тараканов метлой – так учил его преподаватель в художественном лицее. Достав сигарету, впервые за долгое время он решил закурить. Едкий дым табака медленно заполнял лёгкие и спасал его, хотя полгода назад он бросил эту пагубную привычку.
– Всё нормально, Ярик, не бойся, всё будет хорошо, – сделав затяжку и выкинув сигарету, твердил сам себе под нос слова ободрения, как некое заклинание. Сжав до посинения кулаки и еле сдерживая слёзные потоки, Колосов широким шагом двинулся в сторону автобусной остановки. Ещё мгновение, и ужасный скрип будет то и дело звенеть в его ушах, как напоминание о молчащем мобильнике.
Похоже, кто-то начинает сходить с ума.
Марина, милая моя, где же ты?
Следующие попытки найти её в этот день не увенчались успехом.
Этим же вечером Колосов случайно наткнулся на старую телефонную книгу в кожаном потрёпанном переплёте. Она стала его единственным утешением за весь день, именно в тот момент, когда глаза покрылись красной паутинкой, а любое явление, событие, звук человеческого мира вызывали тошноту и раздражение.
Колосов нервно перелистывал страницу за страницей, был озлоблен и раздражён, всякий раз задавал себе один и тот же риторический вопрос: «Ведь она не заслужила этого?»
Он вскрикивал:
– О чём я думаю? Вспоминай же!
Наконец, он находит нужный номер.
– Вот он! – обрывком вырывается из его уст.
Он смотрит и медленно протирает руками глаза. Перед ним мелькают знакомые цифры, номер Гришки. Сейчас он – его единственная надежда. В этот самый момент, уже как по привычке, Колосов нервно начинает звонить другу детства Гришке Рощину. Он всегда готов был прийти ему на помощь, имея в себе те особенности и черты характера, которые были присущи величайшим лидерам всех свершённых революций. Рощин был таким ещё с тех далёких времён, когда они делили ворованные конфеты из столовой детского дома, в котором вместе росли.
Ожидание, гудки… сердце начинало сжиматься в комок, холодная дрожь постепенно овладевала телом.
– Алло, Гришка. Здравствуй, друг мой. Не занят? У тебя найдётся для меня свободная минутка? – быстро начал Колосов.
– Аа… Май бразе Ярик… Гуд дэй, мой милый друг, для тебя у меня всегда найдётся свободное время, – весело ответил Рощин и тут же добавил:
– Что случилось? А хотя, знаешь что, приезжай и всё расскажешь, по твоему голосу слышу, что дела плохи.
– Хорошо, выезжаю, – коротко ответил Колосов, нажимая кнопку отбоя.
Он даже не заметил, как быстро покинул здание полуразрушенной хрущёвки. По пути ему попался пьяный мужик, который, завидев Колосова, неожиданно нахмурил брови и, качаясь из стороны в сторону, нацелился идти прямо на него. Он всячески старался задеть Колосова своим плечом. Но тот уклонился от его выпада. Мужик с пеной на губах произнёс что-то невнятное. Колосов не стал вслушиваться и пошёл дальше.
– Нет, нет, нет! – твердил он себе под нос.
«Это всего лишь страшный сон, и всё, что мне нужно сделать, – это проснуться и открыть глаза», – думал Колосов, направляясь в сторону трамвайной остановки.
Но кошмар был реальностью, похоже, что теперь он никогда не прекратится.
Колосов сел в трамвай, включил свой старенький плеер и, прислонившись к окну, задремал под грустную музыку дождя.
Сквозь сон ему было слышно, как диспетчер произносит названия остановок, как громко сморкается кондуктор, как сигналят машины, как колёса машин будто мягким лезвием разрезают кашицу из мокрой грязи и снега.
Пока он был в пути, ему приснился очень странный сон. Длинный, непонятный, хотя дремал он всего лишь несколько минут.
Начинался он так…
Им с Рощиным было по семь лет. В тот день они оккупировали один из участков садоводства «Мирское», которое находилось в двух километрах от детдома. Время было уже позднее, около часа ночи, они сидели на ветвях яблони и собирали уже четвёртый мешок золотисто-жёлтого налива. Насытившись на день вперёд, ребята потихоньку готовились спускаться вниз.
– Ярик, у меня есть кое-что для тебя, – шмыгая носом, сказал Гришка.
– Что же?
Рощин достал из военной кожаной сумочки пачку сигарет с иностранным названием и изображённым на ней верблюдом.
– Закурим? – спросил он, улыбаясь.
– А ты что, знаешь, как? – неуверенно переспросил его Колосов.
– Да, естественно, меня Сипун, из старших, научил – весело ответил Рощин и тут же проинструктировал:
– Берёшь, поджигаешь, затягиваешься, глотаешь дым и становишься увереннее и взрослее. Мозг подаст сигнал всему организму, нервные клетки изменятся, и ты становишься уже другим человеком. Интересно ведь?
– Разве это не вредно, Гри?
– Вредно, не вредно. Фигня! Наша жизнь вреднее. Представь себе, что под этим лунным светом ты прямо как величайший Аль Капоне. Достаёшь сигарету, смотришь спокойно по сторонам, оцениваешь обстановку, закуриваешь. После бросаешь взгляд на луну и слегка отдёргиваешь уголок своей шляпы, как будто приветствуешь её, красавицу, плавающую в волнах сливового ликера. Только представь. Почувствуй, как это круто.
– Послушай, Гри, а кто такой Аль Капоне?
Колосов посмотрел на своего друга, который стоял широко раздвинув ноги и, прищурив глаза, поправлял крылья невидимой шляпы.
– Капоне – это