Некоторое время он читал книги, которые ему удалось найти в Кенсингтонской библиотеке. “Жизнь и творчество Шекспира” П. Александера, “Шекспир в “Глобусе” Найджела Фроста и увлекательную монографию Дадли Мэнфилда “Акционер”. К 1598 году, когда был построен театр “Глобус”, Шекспир уже стал одним из самых преуспевающих актеров-драматургов в стране, являясь также совладельцем и акционером театра.
Кое-что в книге Мэнфилда показалось Дэну странным и интригующим. Там несколько раз приводились ссылки на детей-близнецов Шекспира - Хамнета и Джудит, и на то, как Хамнет умер в 1596 году в возрасте 11 лет - трагедия, которую Шекспир назвал «моей расплатой». В то же время Мэнфилд часто упоминал какой-то «Долг Шекспира», как будто тот что-то кому-то пообещал или занял у кого-то деньги. В отрывке из дневника другого актера “Глобуса” Бена Филдинга неоднократно упоминалось об этом.
В этом году, лета 1611-го мы впервые исполнили “Бурю”, драму, в которой, как поведал Уилл, он осмелился в какой-то мере рассказать о Великом Старце, которому он дал свое обещание. Он сказал, что этот долг не сможет оплатить ни один человек, и что он отдал бы все свое богатство, дабы избежать его. Потому что обязательно придет время, когда надо будет платить по Долгу.
Таким образом, представлялось ясным, что по какой-то причине Шекспир вступил в долговое соглашение с неким «Великим Старцем», кем бы тот ни являлся. Дэн встал с кровати и прошел в гостиную, где хранилась его коллекция пьес Шекспира в мягких обложках. Он пролистал “Бурю” и в случайном порядке прочитал отрывки из нее, но не смог найти никаких признаков того, что Шекспир, возможно, пытался сказать о своем Долге.
Впрочем, одна фраза привлекла его внимание. «Тот, кто умирает, платит все долги».
Он вернулся к книге Мэнфилда. К 1613 году, когда сгорел “Глобус”, Шекспир почти постоянно проводил время в уединении в своем доме в Стратфорде. Однако, Бен Филдинг писал:
Уилл поведал мне тогда, что его Долг не дает ему покоя, и что это должно быть, наконец, разрешено Им самим, любой ценой. Он должен вернуться в Саутворк, чтобы встретиться со своим Мучителем и умиротворить его. Все, что он говорил, он также записал, и отдал на хранение Джону Хемингу.
Это была последняя запись в дневнике Бена Филдинга. Согласно Мэнфилду, Филдинг исчез в ту ночь, когда произошел пожар в “Глобусе”, и, предположительно, сгорел.
Дэн еще раз прочитал и перечитал слова Филдинга, а затем снова выключил свет и попытался заснуть. Но все время его преследовало странное чувство, что что-то во всем этом было не так, как будто мир молча решил начать вращаться в другую сторону.
На следующее утро он прибыл на место раскопок “Глобуса” несколькими минутами позже семи. Было холодно и туманно, но дождь прекратился. Дэн открыл ворота и пробрался через глину к бытовке Холмана, засунув руки в карманы пальто.
К его удивлению, из жестяной трубы бытовки не шел дым. Обычно утром в это время Холман заваривал чай и готовил завтрак. Еще более странным являлось то, что дверь бытовки оказалась приоткрытой. Дэн поднялся по деревянным ступенькам и повертел головой.
- Холман? - позвал он. - Холман? Ты здесь?
Внутри помещения оказалось холодно и темно. Незаправленная кровать Холмана пустовала; на доске для объявлений шуршали рисунки и чертежи, издавая звуки, похожие на шепот скорбящих в темной часовне. Плита была холодной, чайник стоял пустой и незакрытый.
- Холман? - повторил Дэн.
Он вышел из бытовки и пошел по грязи к ширме из холста и старых дверей, где было найдено тело. Возможно, Холман решил начать работы пораньше, а позавтракать потом. Над Саутворком заморосил мелкий дождь, а на реке печально гудела баржа.
Он отодвинул одну из старых дверей, загораживающих место раскопок.
- Холман? - позвал он, а потом увидел, почему Холман не отвечал, и застыл, как вкопанный, быстро и беззвучно глотая воздух, будто только что бежал.
Сначала он не мог понять, на что смотрит, но постепенно запутанные петли и клубки алого и серого стали проясняться перед его глазами. Его горло сжалось, а рот внезапно наполнился желчью и тепловатым кофе.
Что-то растерзало Холмана; разорвало на части и усеяло всю поверхность длинными мотками внутренностей и блестящих мышц. Его грудная клетка лежала на дальней стороне раскопок, как часть заброшенной машины. Кусок сплющенного лица смотрел вверх из грязи рядом с правой ногой Дэна. С одним глазом, половиной окровавленной бороды, без челюсти. Очки лежали неподалеку; обе линзы заляпаны липкой кровью.
Дрожа от холода и страха, Дэн подошел к центру участка, где Рита обнаружила мумифицированное тело. Оно по-прежнему лежало там, но было как бы отброшено на бок, и одна из ног торчала из-под него, согнутая под неестественным углом. Глина вокруг выглядела так, будто ее перемесили бульдозером. Только Бог знал, что здесь произошло. Холман никогда бы не допустил подобного, в особенности по отношению к такой важной археологической находке. И что случилось с самим Холманом?
Дэн принюхался к утреннему воздуху. Колючему и холодному, как наждачная бумага. И в нем присутствовал другой запах, аромат, который являлся не просто запахом разорванного человеческого тела. Что-то затхлое, зловонное; как в хранилище церковных книг, которое было закрыто слишком долго. Застойный запах. Затхлый запах. Древний запах.
Дэн кружил по покрытому грязью участку на отяжелевших, как свинец ногах, и не знал, что делать. Некоторое время он простоял неподвижно, прижав руку ко рту, пытаясь решить, нужно ли, чтобы его вырвало. Но затем он услышал хнычущий звук, похожий на стон сбитого машиной кота. Нахмурившись, Дэн повернулся и только тогда увидел Риту, распластавшуюся за одной из дверей. Она была покрыта глиной с головы до ног, с глазами, налитыми кровью и глядящими в пустоту.
Он опустился на колени рядом и схватил ее скользкую от глины руку.
- Рита? Рита, - это Дэн.
Она дико уставилась на него. Девушка тряслась всем телом, дергая и кивая головой, как сумасшедшая.
- Рита, ради Бога, что случилось?
- Оно вышло, - прошептала Рита серыми от грязи губами. - Мы перевернули его, и земля будто закипела. И оно вышло!
- Что вышло? Рита, что это было?
Она яростно качала головой из стороны в сторону.
- Начался ветер... ветер, который шел снизу. А затем земля закипела. И потом Холман закричал, потому что появилось что-то черное с щупальцами, постоянно меняющее форму, и оно разорвало его на куски.
Дэн прижал Риту к себе,