Насколько удалось понять, если смотреть на эту дорожку сверху, то она представляла собой большое дерево с кучей разветвлений, которые в свою очередь также переходили в разветвления, превращаясь в импровизированные ветви. И всё это древо, по сути, связывало всё селение в единый организм. Многочисленные дорожки вели на импровизированные «улочки», подводя свои ветви к различным постройкам неясного мне предназначения.
Пока мы топали, я разглядывал местные произведения архитектуры. Хотя, как архитектуры… это и домами то назвать было сложно: сплошное месиво из веток, соломы и затвердевшей грязи, кое-где обрамлённых ещё и кожей, или шкурами. Из них торчали тонкие трубы — хотя бы топили не по-чёрному. На каждом из таких домиков виднелись разнообразные ленты с непонятными мне рисунками, вырезанными из дерева фигурками различных существ. Некоторые, что с виду были побольше и побогаче украшены, располагались внутри невысокого частокола, на котором в некоторых местах были насажены чьи-то головы: в темноте точно не разобрать, но не гоблинов — это точно. Странно, но я вообще ничего не почувствовал, когда увидел это. Словно для меня сие было нормальным, обыденным и абсолютно не противным. А ведь там, в прошлой жизни, меня бы скорее всего вывернуло наизнанку. М-да, загадки природы…
Лар-ин-Лин, что плёлся немного позади, хорошенько толкнул меня, что-то нервно пробурчав. Понятно: засмотрелся, застыл, перестал идти. Но толкать то зачем?!! Видать, не понравился я ему, ох, не понравился…
До нужного места мы добрались скоро: как я и предполагал, селение было небольшим, по размерам вряд ли больше крохотной деревеньки. Постройка, к которой меня вели всё это время, находилась в самом центре: именно к ней, и от неё вели все дорожки. Сия постройка несколько отличалась от других: она походила на несколько шатров, соединённых друг с другом натянутой кожей. Окружена она была, в отличие от других домиков, не частоколом, или забором, а настоящей каменной стеной, усеянной факелами по всему периметру. Похоже, место важное, если не самое главное. То есть тут глава живёт? Ну, ладно, поговорим.
Я собрался сделать шаг внутрь шатра, но Кил-ин-Хак преградил мне дорогу, бросив короткое: «Жди». Затем, подозвав своего напарника, вместе с ним исчез за пологом шатра. Мне осталось лишь послушаться, ибо глупо было поступать по-своему. Я не знал ни местных законов, ни традиций, ни обычаев, а всё это в целом, можно сказать, и составляет общество. Но и тут стоило быть осторожным, ведь древние Африканские народы тоже являлись обществом, но все их законы сводились к одному: ты не прав — тебя съедят, ты враг — тебя съедят, ты совершил ошибку — будь готов стать ужином.
В напряжённом ожидании я провёл не много времени. Примерно через полчаса послышались приближающиеся шаги, и полог шатра откинули в сторону. Но это не был ни один из уже знакомых мне гоблинов. На пороге стояла старуха. Её спутавшиеся грязные седые волосы, в которые были вплетены различные косточки, ниспадали до самой земли, опиралась она своими словно высушенными руками с длинными острыми когтями о кривой посох с черепом какого-то существа на навершии. Её мудрые, жёлтые глаза, что прятались достаточно глубоко в глазницах, разглядывали меня внимательно и напряжённо, хотя я задним местом чувствовал, что старушенции знаком давно. Или она разглядывала не тело? Её взгляд устремился куда-то глубоко, внутрь меня, словно сканировал насквозь. Неприятное ощущение. По телу пробежал холодок, стало неуютно, как будто я голый стоял посреди заполненной аудитории, и на моём примере объясняли принципы камасутры.
— Заходи, — наконец прохрипела она, развернувшись, и входя в пределы шатра.
Я последовал за ней.
Внутри было светло. В самой середине помещения в полу располагалась ниша, обрамлённая плотно примыкающими друг к другу камнями. В этой нише горел, потрескивая, костёр. Угу, и трубы никакой не видно… Но, посмотрев наверх, я понял, почему вся площадь внутри шатра не заполнена чёрным дымом: обычная дыра, вырезанная в потолке. Через неё дым и покидал помещение. Просто, грубо, безвкусно. Как и всё остальное. У костра, по другую сторону от меня, находилась некая куча из черепов, которая каким-то чудом не рассыпалась лишь благодаря крепко перевязывающих всё это нагромождение верёвок. Наверху кучи сидел, укутанный в шкуры с головы до пят гоблин. Вид у него был мягко говоря не радушный. Космы явно крашеных красных волос обрамляли голову длинным ирокезом, уши, торчавшие в стороны чебурашкой, были прямо-таки усеяны различными серьгами непонятного вида, левый прикрытый глаз рассекал до самых губ глубокий шрам, а на коленях гоблин держал, поглаживая, топор. Суровый дядька, с такими ухо надо держать в остро. Это если ещё не учитывать тот факт, что у основания его «трона» стояло шесть охранников с круглыми щитами, короткими клинками и недовольными минами: по три с каждой стороны.
Я покосился направо: там располагалась зона менее пафосная, но, как мне кажется, более удобная. Множество шкур, подушек, наброшенных друг на друга, несколько низеньких табуретов, которые скорее служили столами, похожие на столики арабских шейхов. На них стояли чаши с непонятными жидкостями, от которых исходил лёгкий пар. За двумя такими столиками восседало по одному гоблину: уже знакомая мне старуха, и старик. Старикан выглядел не так устрашающе, по крайней мере внешне: на нём была надета лёгкая серая вуаль, какие-то амулеты на шее, но ни намёка на кости, или оружие. Лишь посох в руке, чем-то напоминающий тот, что держала старуха. Лицо у него было хмурое, но не страшное или суровое, а, скорее, располагающее, даже несмотря на свой зелёный цвет, мясистый нос и уши, словно на них наступил медведь. Волос у него не было вовсе, а на месте лысины красовалась странного вида татуировка.
С левой же стороны от костра сидели Лар-ин-Лин и Кил-ин-Хак. Оба гоблина стояли на коленях, уткнув носы в пол. Их глазки бегали, то останавливаясь на языках пламени, то на сидевшем на троне гоблине, но не задерживались на нём даже секунды, а устремлялись в мою сторону, и снова на костёр. А затем снова, по кругу. У каждого под глазом — большой синячище, да и порвана в некоторых местах одежда у них не просто так… Всего этого до того, как они вошли в шатёр, не было.
— Мы приветствуем тебя, — нарушил молчание после недолгого рассматривания моей скромной персоны гоблин со шрамом. — Моё имя — Равр-рагх-Хил (Блин, и как это выговорить вообще?!). Кто ты такой? — Он сощурился, явно намереваясь распознать ложь, если она последует.
— Меня притащили сюда они, — указал я пальцем на двух