Читать «БЕСсильный чемпион. Том 1. Том 2. Том 3»

— Чисти зубы осторожно, — мажет мне скулу кремом от отеков молодая медсестра. — А то швы разойдутся.

— Зачем на зубах нитки? — приподнимаю я брови. Боли не чувствую. Вообще лица не чувствую, как будто и не родное вовсе. Хотя последнее так и есть: в этом теле я всего две недели. Щупаю пальцами опухшую скулу и повязку на носу.

— Не на зубах- на губе, дурачок. — Смеется она. — И не вздумай чесать правый глаз.

— Опять швы? — подозрительно прищуриваюсь.

— Ага, — улыбается она.

— Прямо на глазу? — испуганно открываю рот.

— На веке! Так, господин Бесонов, прекратите корчить рожицы, — говорит в шутливом тоне. — И не двигайтесь. Дайте обработать ваши синяки.

Послушно замерев, оглядываю ее стройное тело в белом халатике и едва ли не облизываюсь. Коварные подростковые гормоны не сдаются. Когда в последний раз так бурлили андрогены под кожей? Лет десять назад? Да и в свои шестнадцать мне было вовсе не до спокойной жизни. Мир горел, человечество вымирало. Все мои мечты крутились вокруг способа, как прикончить Генералов демонов, а не обласкать симпатичных медсестер. Но этот мир не знает Страшного вторжения. Можно расслабиться, покайфовать обычным подростком…полюбоваться шикарными буферами опять же.

Медсестра замечает кол у меня под простыней и краснеет.

— Господин Бесонов!

— Что? Там уже минут десять ничего не двигается, — честно смотрю я в ее большие глаза.

Она пытается строить из себя строгий медицинский персонал. Но не выдерживает и смеется.

— Выздоравливай, Бесенок, — убирает баночку крема и отворачивается. — Хотя, видимо, ты и так здоров как бык.

— Осеменитель? — подмигиваю ей.

Получаю легкий подзатыльник.

— Бесенок!

Слово снова режет слух, но молчу. Ну что это за детское прозвище! Я — Артем Бесонов, верно, да, а дальше расходимся в показаниях. В старом мире жил-да-мочил чудовищ боец-демоник по кличке Перун, здесь же валяется на больничной койке шкет Бесенок. Школьник бесноватый, блин. Ладно, терпим-терпим, Тема, ничего другого не остается.

— Лучше скажи, когда меня выпустишь из больницы? — ухмыляюсь. — Или так сильно понравился, что никогда?

Новый подзатыльник, только в это раз рука чуть задерживается на моей взлохмаченной шевелюре.

— Доктор сказал, что последствия аварии незначительные, так что скоро. Потерпи немного и увидишься с одноклассниками.

Цокая каблучками медсестра уходит. Я откидываюсь на пахнущую кондиционером подушку и размышляю. Мое отражение глядит из окна. Лицо действительно мое, только моложе лет на десять. Да и видок в целом… тут и там швы, лицо перекошено. Хотя в Страшном мире мне и не так доставалось. Но благодаря фракталам Высших демонов даже шрамов не оставалось, мигом все затягивалось.

Этот мир другой, он добрый и прекрасный, здесь нет войны с исчадиями ада, зато есть шоколадная паста! Не только мир — сам я другой, хоть и имя, и лицо те же. А еще мои родные здесь живы и здоровы. Может быть, это рай? Ведь Страшный мир спасен, Владыка выводка мертв, и я, я тоже вроде бы. Заслужил же, в конце концов, вашу мать, после стольких лет бойни.

Что помню из последнего в Страшном мире? От воспоминания сразу наворачиваются слезы. Мои друзья пожертвовали собой, бросились в пасти тираназам ради того, чтобы я один прошел дальше. Ради мизерного шанса спасти мир. И я оправдал их глупую веру. Замочил Градгроба и скинул огромную вонючую тушу в шипящую магму Эразина. До сих пор в ушах гремит урчание жерла беснующегося вулкана. Дальше темнота. Неужели раны доконали? Не должны: подумаешь, руку отсобачило, да острый осколок гранита бок насквозь пробил. И не с таким дерьмом выживал. Однажды фрактал Четвертого Генерала Эсклопа заново отрастил мне тело буквально с нуля. Только брызгающая кровью голова и осталась — закатилась в расщелину скалы, пока остальным пировали визжащие гарпиусы.

Возможно, яд. Помню, как метровые когти Владыки выводка отсвечивали фосфором в тени утесов. А может, просто отступился и свалился в магму. Мда, вот это героическая смерть Перуна-демоника. Генералов замочил, Градгроба пересилил, а на своих двоих не устоял. Хотя с урока по истории помню: великие мужи частенько мерли от всякой банальщины. Петра Первого, например, простуда довела. Слабое утешение, черт.

Рай или нет, но закинуло меня в тело пацана, пережившего автомобильную аварию. Не знаю, где теперь сам Артем-Бесенок, месяц тело пролежало в коме, прежде чем обрело нового хозяина. Очень не вовремя водителя автобуса дернуло на встречку — в самый разгар абитуры. В итоге парень первое сентября пропустил, экзамены в старшие школы тоже профукал. Хотя благодаря спортивной стипендии за мной до сих пор числится место в одной из лучших гимназий страны. Бесенок-то не абы кто, а сам чемпион Всероссийских Игр по саммо среди учеников средней школы. Звезда местная, уже паре санитаров пришлось дать автографы.

В палату стучатся, заглядывает моя сестренка Лена.

— Братик, не спишь?

— Нет, — тут же подбираюсь я повыше.

В Страшном мире сестренка умерла в самом начале Вторжения, я сам закрывал веки на ее опаленном личике. Именно у ее трупа я впервые сражался на смерть и прибил первого демона-ксинуса. Так начался мой путь демоника.

Четырнадцатилетняя девочка подходит ко мне, и мое сердце сжимается. Те же голубые глаза, те же короткие светлые волосы. Все, пора вставать с койки — пока разлеживаюсь тут, сестренку могут обидеть. Снова.

— Братик, смотри, кто со мной пришел.

Пятеро широкоплечих парней вваливаются в палату. У всех разного цвета волосы.

— Бро, здоров! — хрипит блондин. У него что-то с горлом?

— Бесенок смирно лежит? Точно снег в жару пойдет, — ухмыляется брюнет с пушистыми ресницами. Лена бросает на него долгий взгляд. Замечаю, как в ее глазах пляшут горячие искры. Едва сдерживаюсь, чтобы не выкинуть парня в окно.

— Харе разлеживаться, Тём. Нас осенние Игры ждать не будут, — всплескивает руками рыжий.

— Ага-ага, куда мы без нашего капитана, — хмыкает красноволосый. Он что, крашеный? Серьезно? Как девчонка?

— Даже тренировки без тебя не ладятся, хоть тренер Хромов гоняет до седьмого пота, — а этот вообще зеленоволосый. Вот же радуга ко мне привалила. Прямо корейская поп-группа пожаловала. Странно, что у меня самого не желтый окрас для гармоничности.

Меня в шутку бьют по плечу, толкают, подначивают. Ленка в сторонке тихо улыбается. Радуется, что у братика столько верных друзей. А я радуюсь, что сестренка жива.

— Парни, извините, но в Играх я больше не буду участвовать, — огорошиваю всех новостью.

Все замолкают. Слышно как за окном птички чирикают.

— Ты хоть объясни, Тём, — просит брюнет. — Чего так резко? Ты же лучший, ты Бесенок!

— Бывает, что все меняется, парни. Вот и я тоже…изменился.

— А как же лицей? — зеленоволосый всплескивает руками. — Он же профильный. Ученикам нельзя не участвовать в спортивных либо музыкальных клубах.

— Значит, буду на саксофоне дудеть, — язвлю.

— Кто тебя к нему пустит? У тебя стипендия спортивная, — восклицает рыжий.

Вздыхаю. Пристали, хотя верно поступают: друзья ведь.