— Кейтлин… — тихий голос Николь раздался позади нее. — Нам надо подлатать тебя.
Она покачала головой.
— Я в норме.
Что-то прикоснулось к ее плечу, и Кейтлин подпрыгнула.
Николь. Это была всего лишь рука Николь.
— Милая, у тебя на затылке ужасная рана, — сказала ей Николь. — И ты выглядишь весьма потрепанной.
Кейтлин снова посмотрела на Букера, боясь отвести от него взгляд.
— Я никуда не пойду.
— Тебе и не нужно. Мы можем перевязать тебя прямо здесь.
Держа спину напряженной, она один раз кивнула.
— Ладно.
Кейтлин почти не чувствовала жжения антисептика или уколов и тяги иглы с нитью, пока Николь накладывала швы. Она оставалась онемелой, пока ее подруга смывала кровь и грязь с ее лица и рук с помощью тряпок и бруска мыла.
Мир начинал сужаться и меркнуть.
— Викодин тоже нашла, да? — спросила Николь, проверяя содержимое сумки.
— Подумала, что он может нам понадобиться.
— Верно, — сказала Николь, открывая пузырек и доставая две таблетки. — Держи. Выпей их.
— Что? — Кейтлин нахмурилась. — Нет, я не…
— Кейтлин, ты выглядишь так, будто тебя пропустили через мясорубку, а чувствуешь себя, наверно, еще хуже. Тебе надо отдохнуть и расслабиться.
Она начала качать головой.
— Я не хочу быть в отключке, когда Букер очнется.
— Это же не эфир, — сказала Николь, силой вкладывая таблетки в ее руку. — Ты не будешь полной отключке. Пожалуйста, Кейтлин? Ради меня?
Она вздохнула.
— Ладно. Под принуждением.
— Пусть будет так.
Проглотив таблетки, Кейтлин поморщилась. Ее горло оказалось более раздраженным, чем она думала.
Помолчав минуту, Николь села рядом и спросила:
— Ты хочешь поговорить о том, что случилось?
Кейтлин смотрела на Букера, пока тот погружался в более глубокий сон.
— Я сделала то, что должна была, — сказала она. — И я вернулась домой.
***
Спать в сидячем положении в кресле явно нехорошо для здоровья, но варианты Кейтлин были ограничены.
Букера слишком лихорадило, и ему совсем не нужно, чтобы другой человек в постели добавлял тепла. А ее голова слишком сильно раскалывалась, чтобы она допустила хоть одну мысль о сне на полу.
Так что пришлось довольствоваться деревянным креслом-качалкой.
Она то задремывала, то снова пробуждалась, никогда не погружаясь в достаточно глубокий сон для настоящего отдыха.
Честно говоря, она была этому рада.
Каждый раз, когда она закрывала глаза…
«Бл*дь, ты подстрелила меня!.. Эй, эй, подожди! Ты не можешь меня бросить…»
Голодное рычание. Грохот полок. Фрики, заполонившие все выходы.
Кейтлин резко вдохнула, дернувшись в кресле.
Серо-розовый свет просачивался сквозь кружевные занавески, деликатно сообщая о наступлении утра.
Она начала проводить пальцами по волосам, но остановилась, задев больное место на затылке.
— Эй, ты проснулась, — прошептала Николь позади нее.
Обернувшись, Кейтлин выдавила улыбку.
— Доброе утро.
Николь шагнула поближе, предлагая ей открытую упаковку крекеров с арахисовым маслом.
— Держи, тебе нужно что-нибудь поесть.
Запах сразу же заставил желудок Кейтлин взбунтоваться.
— Нет, спасибо, — она покачала головой. — Я не голодна.
— Тебе нужно поесть. Поддерживать силы.
— Я поем попозже, — пробормотала Кейтлин, вставая, чтобы дать Букеру еще одну дозу антибиотиков.
Между ними повисло напряженное молчание.
Кейтлин чувствовала, как обеспокоенный взгляд Николь следит за ее движениями и ждет, когда она сломается.
Этого не случилось.
В итоге Николь отступила, спрятав остатки крекеров в карман.
— Как он?
Сосчитав таблетки на ладони, Кейтлин сказала:
— Я не уверена. Его все еще лихорадит, и он настолько не в себе… — она помедлила, заставляя себя вдохнуть. — Но с ним все будет хорошо.
Она не знала, кого пытается убедить, Николь или саму себя.
— Почему бы тебе не сходить в душ? Я присмотрю за ним.
Скормив Букеру таблетки и помогая ему запить, Кейтлин покачала головой.
— Я в порядке. Мне не нужна передышка.
— Милая, я тебя люблю, и это единственная причина, по которой я тебе это говорю… Ты пахнешь насколько погано, насколько это вообще возможно для живого человека.
Кейтлин резко повернула голову, и ее шокированный вздох превратился в смех.
— Ладно, ради моей гордости и твоего обоняния я приму душ.
Николь широко улыбнулась.
— Спасибо.
Взяв свою единственную чистую одежду (пару джинсовых шортов и серую майку), Кейтлин пошла к двери.
— Если он очнется…
— Я крикну тебе. А теперь, пожалуйста, иди и соскреби все это с себя, — сказала Николь, грозя ей пальцем.
Прямо перед уходом Кейтлин сказала:
— Как дела с горячей водой?
Николь поджала губы в ровную линию.
— Надолго не хватает. Думаю, в генераторах заканчивается топливо.
В животе Кейтлин образовался узел. Скоро у них закончится электричество, а Букер все еще болеет…
Кейтлин кивнула.
— Тогда постараюсь не мешкать, — сказала она, стараясь говорить будничным тоном.
Она никогда не была любительницей холодного душа, но видимо, самое время принять это и смириться.
После первоначального шока вода сделалась даже приятной, промывая ее рану и успокаивая.
Она мылась и мылась, и мылась. Слои крови и грязи сходили с ее рук, шеи, лица.
Склонив голову под струями воды, она смотрела, как вода сначала становится ржавой и коричневой, потом розоватой, потом прозрачной.
«Подожди, подожди, подожди! Пожалуйста, не ходи! Пожалуйста! НЕТ!»
Она пошатнулась. Едва не налетела на полку, но в последнюю секунду удержалась. Голова кружится… Так сильно… Ей надо бежать.
«Беги, беги, беги, как можно быстрее…»
Взглядом Кейтлин следила за тем, как последствия ее действий по кругу смываются в сток.
Она сделала то, что должна была.
Она выжила.
Она вернулась.
Стук по двери заставил ее подпрыгнуть.
— Кейтлин? — позвала Николь.
Протянув дрожащую руку, она выключила воду.
— Да?
— Букер очнулся.
Глава 2
— Ну ты прекратишь?
Кейтлин закатила глаза, снова промокая его лоб влажной тряпкой.
— Нет.
— Кей…
— У тебя все еще высокая температура.
— Не такая высокая, как раньше, — ответил он, и от хрипоты его акцент становился сильнее. — Я даже могу держать голову поднятой и самостоятельно писать.
— Букер…
Теплые ладони схватили ее за руку, удерживая на месте.
— Эй, иди сюда.
Выдернув тряпку из ее хватки, Букер отложил ее, затем подтянул Кейтлин поближе.
Та сопротивлялась.
— Джек…
— Я просто хочу обнять тебя, — пробормотал он, сдвигаясь на кровати, чтобы освободить ей место.
Сделав глубокий вдох, она подчинилась и свернулась калачиком на боку, спиной к нему. Одной мускулистой рукой Букер обнял ее за талию, прижимая к своему телу.
— Мы должны поддерживать тебя в прохладе, — сказала она, выгибая шею, чтобы посмотреть на него.
— Нее, мне нормально.
«Чертов упрямец».
— Букер.
— Мидоуз, — поддразнил он.
Закрыв глаза, она сделала вдох.
— Ладно. Две минуты.
— Я и этому рад.
Они тихо лежали вместе, и тишину нарушало лишь их дыхание да иногда чириканье птиц за окном.
Другая ладонь Букера скользнула вверх по ее шее, ласково выписывая круги на напряженных мышцах, переходивших в ее плечи.
Когда он начал играть с ее волосами, Кейтлин напряглась за доли секунды до того, как кончики его пальцев прошлись по швам на ее скальпе.
— Что…
— Ладно, ковбой, время вышло, — резко сказала она, сбрасывая с себя его руку, чтобы подняться с постели. — Пойду, приготовлю тебе что-нибудь поесть.
— Кей, что слу…
— Ш-ш-ш, просто отдыхай, — сказала она, почти не глядя на него перед тем, как закрыть за собой дверь.
Перед глазами все размывалось от слез, когда она поспешила вниз.
Что она должна ему сказать? Что она совершила немыслимое?
И что она сделала это для него?
Она не могла допустить, чтобы Букер тащил это на своей совести.
Кейтлин добралась домой.