Он улыбнулся, страшно довольный.
— Что мало спал? — спросил Паульми, когда Лои вошел в рулевую рубку. — Часиков десять, не больше.
— Ну да? А сколько сейчас времени?
— Скоро час.
— Час ночи?
— Конечно.
Смотровое окно в рубке находилось так высоко, что Лои пришлось встать на цыпочки, чтобы выглянуть наружу. Там было светло как днем, и погода, вопреки его ожиданиям, оказалась хорошей — обидно все-таки плавать на таком большом судне по спокойному морю.
— Смотри, полуночное солнце. — Паульми показал на пламенеющее у горизонта небо.
— А где мы сейчас? Где земля?
— Мы уже вышли к рыболовной банке. А земля примерно в той стороне, по левому борту.
— Сельди еще нет?
— Пока нет. Ты бы сходил чего-нибудь поел. Тебя не укачало?
— Ни капельки. А где у нас Гримсей?
— Гримсей вон в том направлении, — ответил стоявший за штурвалом матрос Гюнни.
— Правда? А я считал, что он почти напротив фьорда. — Лои указал вперед. — Когда я пошел спать, он был там.
Гюнни засмеялся:
— На море не бывает «напротив» или «поперек». У нас тут говорят «по носу» или «по корме», «по левому борту» или «по правому». Судно-то, между прочим, поворачивается, а земля остается на месте. Гримсей сейчас лежит к востоку от нас.
— Иди в кубрик, поешь, — сказал Паульми, открывая дверь рубки.
— И разбуди там Купца, — добавил Гюнни. — Сейчас пробьет его склянка.
— Купца? Кто это?
— Рудольф. Имей в виду, его нужно как следует растолкать, иначе он не проснется!
В кубрике дулись в карты моторист Йоун и матрос Конни. Все остальные спали. Там находилось семь коек: четыре верхних и три нижних. Посредине кубрика стоял стол, который суживался к носу «Слейпнира». У самых дверей был небольшой умывальник с зеркалом. Возле задней переборки стояла плита, а у стены по правому борту располагались шкафы и еще одна раковина. Под одним из шкафов висели на крючках питьевые кружки, каждая из которых была помечена номером — от одного до одиннадцати. По обе стороны стола шли скамьи.
— Никак наш соня пожаловал? — сказал Йоун при виде Лои. — Смотри, как бы у тебя от сна вши не завелись!
Йоун чуть не до самых глаз зарос рыжей окладистой бородой. Если бы не зубы, сверкавшие в улыбке, могло показаться, будто у него вообще нет лица. Грудь Йоуна сливалась с шеей: поначалу трудно было провести границу между бородой и поросшей волосами грудной клеткой. Буйная растительность не обошла даже его уши: из каждого уха, наподобие ежика для мытья посуды, торчали пучки волос.
— Ну что, дружок, выспался? — спросил Конни.
— Ага.
— И тебя не укачало?
— Нет… Мне велели передать Купцу, что сейчас разобьется его склянка.
— Не разобьется, а пробьет, — поправил Конни и, дотянувшись до Рудольфовой койки, принялся расталкивать его.
— Просыпайся… Тебе заступать на вахту.
— А нам еще не пора заметывать невод? — спросил Лои.
Йоун засмеялся, почесал бороду:
— Сперва нужно найти сельдь. Наш кэп никогда не заметывает просто так.
— Кэп? Это кто, Паульми?
— Да. Ты разве не знаешь, что капитанов часто называют кэпами? — сказал Конни.
— Нет, а почему?
— Наверное, от слова «кепи», то бишь шляпа.
— Какой же Паульми шляпа! — возмутился Лои.
— Я бы на твоем месте думал сейчас о другом, милок, — донеслось из Йоуновой бороды. — Если нам завтра не попадется сельдь, тебя ждет килевание.
— Килевание? Что это такое?
— Свяжем тебя по рукам-по ногам и сбросим с левого борта. А потом протащим под килем и вытянем с правого. Вот что такое килевание.
При желании это можно было счесть за шутку. И все-таки кто его разберет, этого волосатого, шутит он или говорит всерьез? Не удивительно, что Лои вздохнул с облегчением, когда Йоун поднялся и вышел из кубрика.
— Как, по-твоему, — спросил Конни, садясь напротив Лои, — попадется нам сегодня сельдь или нет?
— Обязательно попадется, — тотчас отозвался Лои.
— Хотелось бы верить… Кстати, ты не принимай близко к сердцу, если ребята тебя поддразнивают, на прихват берут. Они это не по злобе, а так, потехи ради.
— Я знаю, — пробормотал Лои с набитым хлебом ртом.
— Ты себе сразу уясни, чтоб потом не обижаться: когда люди в море, для них очень важно повеселиться самим и позабавить других. У нас ведь тут нет кино, куда можно сбегать, если захотелось развлечься.
Лои улыбнулся.
— И к соседу в гости тут тоже не сходишь. Наш дом сейчас здесь, а потому мы должны жить душа в душу, как один человек. Иногда это трудно… А шутка, она всегда поднимает настроение.
Лои раньше не был знаком с Конни, слышал только, что он холостой и живет в доме своей сестры. Конни ему сразу понравился.
— Ну вот мы, кажется, и прибыли, — сказал Конни, когда вырубили ход.
С палубы донесся топот ног.
— Готовьсь! — крикнул в люк кубрика Гюнни. — И вытащите из койки Купца!
Лои мигом вскочил и бросился на палубу: наконец-то!..
Через несколько минут вся команда собралась наверху. Вспомогательную шлюпку перевели из-за кормы к борту, и впрыгнувший в нее Конни принял линь, второй конец которого был закреплен за кнехт на баке судна. Теперь важно было ничего не упустить. Вот сняли с вьюшки стяжной трос, пропустили конец через блок лебедки и бросили в шлюпку, где Конни продел его через стяжные кольца, а потом закрепил на буе. Лои хотелось запомнить все до мельчайших подробностей: вдруг понадобится срочно кого-нибудь заменить? Не мешает знать, как действовать в ту или иную минуту.
Когда все было готово, «Слейпнир» малым ходом двинулся по направлению к видневшимся впереди судам.
Тут-то и начался собственно поиск. Лои прошел в рулевую рубку и встал у дверей, чтобы выскочить на палубу, когда наступит время замета. Паульми стоял у пульта управления и, попеременно глядя то на эхолот, то в окно, перекладывал руль с борта на борт. Он сосредоточенно молчал.
Час тянулся за часом, а сельди все не попадалось. Время от времени то одно, то другое судно сообщало о замете, но хорошего улова никто не брал.
— Куда же подевалась вся сельдь? — вздохнул Лои и устало опустился на крышку люка машинного отделения.
— Да там она, в глубине, — ответил Лейфи Сутулый, указывая вниз. — Может, еще поднимется поплескаться у поверхности, уж больно она любит полночное солнышко…
— Да нет, я серьезно… Скоро будем заметывать?
— Не раньше, чем отыщем сельдь, — отвечал Лейфи. — Вот тогда мы скажем, как сказала та старушка, обнаружив у себя в миске селедку: «Откуда ни возьмись — рыбка».
Все утро и весь следующий день прошли без перемен: судно по-прежнему прочесывало море. Матросы на вахте сменялись, но Паульми не покидал своего поста в рубке.
После обеда Мюнди полез на крышу — выискивать скопления сельди. Он был на «Слейпнире» самым бывалым рыбаком — когда-то сам ходил капитаном промыслового судна и до сих пор славился на всю флотилию прекрасным зрением. Мюнди исполнял и обязанности судового метеоролога. Циклоны на юге страны и антициклоны