Я почти не обратил внимания на «Love Me Do», посчитав ее творением группы-однодневки, которая не выказывала никаких признаков роста, а когда впервые услышал, как Джон, копируя американцев, орет «Twist and Shout», у меня разболелась голова. Но мне понравилась «I Want to Hold Your Hand», и после нее я уже с нетерпением ждал новых пластинок. Я сходил на один концерт — кажется, в Лондоне, в Финсбери-Парк; было потрясающе, но безумно раздражал оглушительный девичий визг. Хотелось нормально слушать «Битлз», а не малолетних продавщиц и парикмахерш.
Их предысторию и взгляды я полностью разделял. Я родился в Карлайле — это от Ливерпуля на северо-запад по побережью; у нас считалось, что вот мы — настоящие северяне, а Ливерпуль — это какое-то Средиземноморье. Я был старше Джона на четыре года, но чувствовал себя их ровесником, поскольку мы с ним, Полом и Джорджем учились в одинаковых школах.
До «Битлз» никто никогда не пел песен для меня, связанных с моей историей: их жизненный опыт был и моим опытом. Я слушал, но презирал американское сюсюканье, на котором выросли мы все: это когда на сцену выходил мужчина средних лет, в блестящем костюме, и говорил, что мы самые замечательные слушатели в мире и что он с ума сойти до чего рад быть здесь, а теперь он споет очередную слюнявую балладу с банальным текстом. Надо отметить, я до сих пор помню все слова по крайней мере трех песен Гая Митчелла[10].
Несмотря на невероятную популярность «Битлз», в середине шестидесятых находилось немало людей, заявлявших, что их успех — исключительно дань моде. Одежда, прически, выговор, непочтительность, юмор — вот почему их любят, а вовсе не из-за музыки. Это все реклама и раскрутка. Скоро их вытеснит какая-нибудь новая группа.
В августе 1966-го вышла «Eleanor Rigby» (на стороне Б сингла «Yellow Submarine»), — по-моему, битлы доказали, что способны писать настоящие стихи. И музыка тоже совершила скачок — в песне использовались классические инструменты и гармонии.
Я поехал к Полу в его дом на Кавендиш-авеню в Сент-Джонс-Вуд. Каприз в чистом виде. Хотелось встретиться с Полом, но еще хотелось услышать историю создания «Eleanor Rigby». Я предполагал, что написал ее Пол, так как он ее спел, хотя в те дни они с Джоном были просто дуэтом Леннон — Маккартни и никто их не разделял. Мне ни разу не довелось прочесть интервью, где их серьезно спрашивали бы о том, как они сочиняют. Популярные газеты одержимо интересовались их заработками и тем, как толпа сходит по «Битлз» с ума, а битломанские журналы писали о том, какой у битлов любимый цвет и киноактер.
Я планировал воспроизвести все слова «Eleanor Rigby» — показать непосвященным, до чего хорош текст, как восхитительна образность, как высоко качество, — но мое газетное начальство воспротивилось. Не хотело отводить столько места на проходные популярные песенки. И я лишь написал, что из всех современных песен ни одна не может похвастаться такими замечательными словами и музыкой.
Интервью получилось разоблачительным — так мне показалось, — хотя сейчас, когда я его перечитываю, Пол кажется несколько самодовольным и в то же время интровертивным и даже самоуничижительным. Правда ли он так сильно изменился? В интервью он употребил слово «stoned». Я это трактовал по старинке — до той поры в обиходе это слово означало «пьяный», а не «обкуренный».
Мы с Полом вроде бы поладили. Поговорили о том, как писались многие песни «Битлз», хотя в статью все это не влезло. А уже потом меня словно подбросило — я столь многого не знаю о них и об их работе, а все задают одни и те же однотипные вопросы о славе, успехе — и интересуются, когда же их триумфу придет конец.
Я нашел лишь две книги о «Битлз», и обе меня разочаровали. Одна — «Правдивая история „Битлз“» 1964 года, издание фан-клуба, тоненькая книжка в мягком переплете, созданная людьми, которые выпускали ежемесячник Beatles Monthly[11]. Вторую, «Love Me Do», написал молодой американец Майкл Браун — она была намного лучше, но ограничивалась интервью группы во время их гастролей. Она тоже вышла в 1964-м. С той поры «Битлз» сильно выросли, но никто не изучал всю их историю, не вел основательные беседы с ними, с их друзьями и родственниками, не пытался разобраться, что же все-таки случилось в Гамбурге, не говоря уже о школьных годах.
Идея недурная, но с чего битлам соглашаться на такое сотрудничество? В 1966-м они уже были миллионерами, богатыми, знаменитыми и преуспевающими — вряд ли их заинтересовали бы очередные скучные беседы о том, каково быть битлами. Так что я оставил свой замысел и продолжил работать и жить. В 1966 году родился мой второй ребенок Джейк.
Я писал свою третью книгу, документальное исследование университетов, английских студентов и преподавателей, под названием «Выпуск 1966-го». У меня была готова почти половина, в том числе очерки о двух студентках, Анне Форд из Манчестерского университета и Базз Гудбади из Сассекса, на каждую по десять тысяч слов.
В декабре 1966-го я прервал работу над книгой, чтобы заняться сценарием по своему роману «Here We Go, Round the Mulberry Bush»[12], права на экранизацию которого купила United Artists, — это такой срез северной жизни, история о парне из многоэтажки, который ищет себе девчонку из двухквартирного дома. Я удивился, когда студия купила права на экранизацию, но еще больше меня поразило, что они решили снять фильм. Столько книг покупается, но экранизируется лишь мизерная часть. Снимать планировали современное молодежное кино, и режиссер Клайв Доннер задумал заказать музыку Полу Маккартни. Киномузыку Пол к тому времени уже писал.
Так что на сей раз я отправился на Кавендиш-авеню не журналистом в поисках звонких фраз, а сценаристом, надеясь уговорить Пола поучаствовать в проекте. Полу вроде было интересно, мы несколько раз встречались и разговаривали по телефону, но в итоге он отказался. (В конце концов музыку написали Стиви Уинвуд и The Spencer Davis Group[13] — и прекрасно получилось.)
В разговоре с Полом я — уже в новой роли — упомянул тот свой прежний замысел. Может, написать настоящую книгу о «Битлз»? Рассказать их историю всерьез, целиком, зафиксировать раз и навсегда, а если люди опять