— Привет.
Лейла была великолепна. По-другому не скажешь. Сшитый на заказ серый деловой костюм подчеркивал все красивые изгибы фигуры, а фигура Лейлы сплошь состояла из красивых изгибов. Ослепительное зрелище. Белоснежная блузка контрастировала с темной кожей так, что резало в глазах.
— Вы в норме? — спросила Лейла.
— Ну да, само собой.
Хестер продолжила спускаться по лестнице. Наконец женщины обнялись, но лишь на мгновение.
— Какими судьбами, Хестер?
В комнату вошел Мэтью.
— Бабуля помогала мне с докладом. Это для школы.
— С докладом? На какую тему?
— На юридическую, — сказал Мэтью.
Лейла поморщилась:
— И ты не мог попросить меня?
— Ну, это, — промямлил Мэтью, — у нее же своя телепередача. — «Да, лжец из него неважный, — подумала Хестер. — Весь в отца». — Мам, только без обид, бабуля у нас знаменитый адвокат.
— Да ну?
Лейла повернулась к Хестер. Хестер пожала плечами.
— Ну ладно, — сказала Лейла.
Хестер вспомнила похороны Дэвида. Лейла держала малыша Мэтью за руку. В глазах ни слезинки. Она не плакала. В тот день — ни разу. Перед Хестер или кем-то еще — ни разу. Ближе к вечеру Хестер с Айрой повезли Мэтью в Эллендейл, в ABG, съесть гамбургер. Хестер оставила деда с внуком в кафе и вернулась. Прошла на задний двор, в сторону леса, куда Дэвид бесконечно сбегал, чтобы повидаться с Уайлдом, и даже оттуда, несмотря на завывания ночного ветра, слышала, как в осиротевшей спальне утробно воет Лейла. Ее крики раздирали душу. В них была такая боль, что Хестер тогда подумала: наверное, наша Лейла сломалась так, что не починить.
Лейла больше не вышла замуж. Если за эти десять лет у нее и были мужчины — а предложений было множество, это несомненно, — Хестер ничего о них не знала.
Но теперь в доме было слишком чисто. Еще и этот длинный каштановый волос.
Хестер, уймись.
Хестер без предупреждения обняла Лейлу, притянула к себе. Та удивилась:
— Хестер?
Уймись.
— Я люблю тебя, — прошептала Хестер.
— И я вас.
Хестер зажмурилась. Не сумела сдержать слез.
— Вы точно в норме? — спросила Лейла.
Хестер взяла себя в руки, отступила на шаг, разгладила одежду.
— В полной. — Сунула руку в сумочку, выудила носовой платок. — Просто…
Лейла кивнула.
— Знаю, — тихо сказала она.
Хестер увидела, что Мэтью выглядывает из-за материнского плеча и мотает головой, напоминая про данное обещание.
— Пойду, пожалуй. — Хестер поцеловала обоих и быстро вышла из дома.
Тим ждал, открыв дверцу. На нем был черный костюм и шоферская фуражка. Этот наряд он носил ежедневно, невзирая на погоду и время года, хотя Хестер не раз говорила, что это ни к чему. К тому же и костюм, и фуражка смотрелись на нем как-то неправильно. Может, из-за крупной фигуры. Может, из-за пистолета под пиджаком.
Скользнув на заднее сиденье, Хестер еще раз взглянула в сторону дома. Из-за двери на нее смотрел Мэтью. До Хестер наконец дошло: внук попросил ее о помощи.
Раньше такого не бывало. И он не все ей рассказал — пока что. Но она, упиваясь собственным горем, жалостью к себе, пытаясь заполнить эту жуткую дыру в собственной жизни, все же помнила: Мэтью приходится в сто раз хуже. Он растет без отца, тем более — без такого отца, доброго и порядочного человека, взявшего самое лучшее от Хестер (в меньшей степени) и Айры (в большей) — Айры, умершего от сердца. Хестер была уверена: сердце Айры разбилось, когда Дэвид погиб в той аварии.
Тим вернулся за руль.
— Слышал, что рассказал Мэтью? — спросила она.
— Да.
— Что скажешь?
Тим пожал плечами:
— Он что-то недоговаривает. — Хестер не ответила. — Ну что, назад в город? — спросил Тим.
— Пока нет, — сказала Хестер. — Сперва заедем в полицию.
Глава четвертая
— Ну и ну, какие люди у меня в участке. Хестер Краймштейн, как Бог свят.
Она сидела в кабинете шефа уэствиллской полиции Орена Кармайкла. Тот готовился к семидесятилетию и последующей отставке, но выглядел, как всегда, сногсшибательно. Представьте себе самый красивый отруб элитной говядины в мясницкой лавке. Представили? Так вот, Орен был еще красивее. Человек-гора, сплошные мышцы.
— И тебе привет, Орен.
— Классно смотришься.
— И ты. — «Седина мужчинам к лицу, — подумала Хестер. — Черт возьми, это нечестно». — Как Шерил?
— Ушла от меня.
— Да ты что?
— Угу.
— Я всегда знала, что она туповата.
— Да ты что?
— Без обид.
— Какие тут обиды.
— Она красивая была, — добавила Хестер.
— Да.
— Но дура. Я, наверное, грублю?
— Шерил бы сказала, что грубишь.
— Плевать мне, что она сказала бы.
— И мне. — Орен Кармайкл ослепительно улыбнулся. — Забавный у нас диалог.
— Разве нет?
— Но мне почему-то кажется, ты явилась сюда не шутки ради.
— Может, и не кажется. — Хестер уселась поудобнее. — Как это называется, когда делаешь несколько вещей одновременно? Детишки для такого целый термин выдумали.
— Многозадачность.
— Точно. — Она закинула ногу на ногу. — Вот этим и занимаюсь.
Хестер могла бы сказать, что ее тянет к мужчинам в форме, но ведь это пошлое клише. Однако Орен Кармайкл выглядел так, словно носил полицейскую форму с самого рождения.
— Помнишь, когда была здесь в последний раз? — спросил Орен.
— Джеффри, — улыбнулась Хестер.
— Залез на эстакаду и швырялся яйцами в автомобили.
— Славное было времечко, — сказала Хестер. — Когда мы его забирали… почему ты тогда Айре позвонил, а не мне?
— Потому что Айры я не боялся.
— А меня боялся?
— Если говорить в прошедшем времени, безусловно. — Орен Кармайкл отодвинулся от стола. — Ну, расскажешь, зачем пришла? Или будем и дальше перешучиваться?
— Думаешь, у нас все лучше выходит?
— Перешучиваться? Наверное. Хуже уж точно некуда.
Тридцать четыре года назад, когда в лесу нашли мальчика, Орен был в том поисковом отряде. Все, включая Хестер, думали, что загадку быстро разгадают, но за Уайлдом так никто и не пришел. Никто так и не узнал, почему Уайлда бросили в лесу и как это, собственно говоря, произошло. Никто так и не понял, как долго мальчик выживал в одиночку. И как ему вообще удалось выжить.
Даже спустя столько лет никто понятия не имел, откуда он взялся.
Она подумала, не завести ли речь про Уайлда — узнать, как у него дела. Может, будет проще повернуть разговор в нужное русло.
Но теперь она не имеет к Уайлду никакого отношения. Нет смысла о нем вспоминать. Не за этим Хестер сюда явилась. Она перешла к делу:
— Наоми Пайн. Знаешь такую?
Орен Кармайкл, сцепив пальцы, сложил ладони на плоском животе.
— С чего ты решила, что я знаю всех местных старшеклассниц?
— С чего ты решил, что она старшеклассница? — спросила Хестер.
— Хм, с тобой не забалуешь. Ну, допустим, знаю.
Хестер толком не понимала, как правильнее выстроить разговор, поэтому решила говорить напрямик:
— Кое-кто говорит, она пропала.
— Кое-кто?
Ну ладно, не очень-то и напрямик. Господи, какой же Орен красавчик.
— Да.
— Хм. По-моему, у тебя внук ее возраста.
— Спишем это на совпадение.
— Славный парнишка, кстати. Я про Мэтью. — (Она промолчала.) — Я все еще тренирую баскетбольную команду, — продолжал Орен. — Мэтью работящий. Задиристый, как… — Он вовремя осекся. Не назвал имя Дэвида. Оба застыли. На пару секунд в кабинете повисла мертвая тишина. В атмосфере что-то изменилось. — Прошу прощения, — сказал Орен.
— Не стоит.
— Что, мне снова притвориться,