— Они сохранились?

— Я отдала их полиции.

— Содержание примерно помните?

— Обычные ласковые слова вперемешку с откровенным бредом. Иногда просто приглашал на свидание, а иногда писал о том, что они должны быть вместе и навсегда.

— А как реагировала Валери?

— Порой пугалась, порой смеялась, чаще всего просто игнорировала. Мы все игнорировали, Куинси никто всерьез не воспринимал.

— А Павел? Он волновался?

— Не слишком.

— Телохранителя для Валери не нанимали?

— Нет, Менанси категорически возражал, боялся, это начнет ее нервировать.

Майрон сделал паузу. Поразительно: Валери не нужен был телохранитель, чтобы защититься от сталкера, а Павлу он необходим, чтобы защититься от назойливых родителей и охотников за автографами.

— Если возможно, хотелось бы поговорить о болезни Валери.

Миссис ван Слайк чуть заметно напряглась.

— Мистер Болитар, думаю, лучше этой темы не касаться.

— Почему?

— Все проходило очень мучительно. Вы даже не представляете насколько… Мистер Болитар, у моей дочери произошел нервный срыв. В то время ей было всего восемнадцать: красивая, талантливая, профессиональная спортсменка, весьма успешная. Мы очень переживали, старались ей помочь и не допустить излишней огласки. Пытались сохранить все в тайне…

Хелен осеклась и закрыла глаза.

— Миссис ван Слайк!

— Ничего.

Повисла неловкая пауза.

— Вы рассказывали, как пытались сохранить болезнь Валери в тайне, — подсказал Майрон.

Покрасневшие глаза открылись. Женщина улыбнулась и судорожно разгладила юбку.

— Д-да, я не хотела, чтобы то происшествие разрушило жизнь дочери. Вы же знаете, как распространяются сплетни! До конца ее дней люди показывали бы на Валери пальцем и шептались за спиной. Мне тоже было неловко. По молодости я переживала, как нервный срыв отразится на репутации семьи Брентман.

— Брентман?

— Моя девичья фамилия, а это поместье называется Брентман-холл. Симпсон — мой первый муж. Так, ошибка юности, по неопытности выскочила за честолюбца и карьериста. Много лет спустя вышла за Кеннета. Знаю: злые языки болтают про разницу в возрасте, но ван Слайк — род очень древний и уважаемый. Прапрадедушка Кеннета и мой прадедушка были деловыми партнерами.

Отличный повод для брака!

— Как давно вы с Кеннетом женаты?

— В апреле шестую годовщину справили.

— Ясно. Выходит, вы поженились примерно в то же время, как заболела Валери?

Миссис ван Слайк прищурила глаза и медленно заговорила:

— Мистер Болитар, к чему вы клоните?

— Ни к чему, абсолютно ни к чему, — покачал головой Майрон. — Ну, может, самую малость… Пожалуйста, расскажите про Александра Кросса.

Миссис ван Слайк снова напряглась.

— А при чем тут он? — В голосе прозвучало раздражение.

— У них с Валери было серьезно?

— Мистер Болитар, — с каждым словом досада и нетерпение проявлялись все сильнее, — Уиндзор Локвуд — старый друг нашей семьи, только поэтому я согласилась с вами встретиться. В начале беседы вы сказали, что хотите найти убийцу моей дочери.

— Так и есть.

— Тогда поясните, как с этим связаны Александр Кросс, нервный срыв Валери или мой второй брак!

— Я всего лишь предполагаю, миссис ван Слайк: убийство было не случайным, а человек, застреливший вашу дочь, — далеко не чужим. Отсюда следует, что мне нужно узнать о ее жизни. Чем больше, тем лучше, в идеале — все. Вопросы я задаю не из праздного интереса, а потому что пытаюсь выяснить, кто боялся Валери, или ненавидел, или выигрывал от ее смерти. К сожалению, для этого придется под микроскопом изучить все неприятные события ее жизни.

Долго, слишком долго Хелен буравила гостя испытывающим взглядом, а потом потупилась.

— Мистер Болитар, что вам известно о жизни моей дочери?

— Лишь самое основное, — признался Майрон. — Звезда Валери взошла, когда девочке было шестнадцать. Несмотря на большие надежды специалистов, игра вашей дочери вскоре потеряла былую остроту, а потом и вовсе наступил спад. Валери докучал назойливый фанат по имени Роджер Куинси. Она встречалась с сыном известного политика, которого впоследствии убили. Чуть позже у нее был нервный срыв. Теперь мне нужно отыскать причину и пролить свет на остальные части головоломки.

— Об этом так трудно говорить…

— Понимаю, — сочувственно кивнул Майрон и улыбке Фила Донахью предпочел оскал Алана Альды:[13] показать зубы, выжать поддельную слезу.

— Мистер Болитар, мне совершенно нечего добавить. Не представляю, кому понадобилось убить мою дочку.

— Пожалуйста, расскажите о последних месяцах ее жизни! Как себя чувствовала Валери? Может, произошло нечто необычное?

Вцепившись в нитку жемчуга, Хелен теребила ее, пока на шее не появились красные следы.

— Дочь наконец-то стала приходить в себя. — Теперь голос больше напоминал сдавленное шипение. — Думаю, в основном благодаря теннису. Несколько лет ракетку в руки не брала, потом начала играть. Сначала немного, только ради удовольствия.

В следующую секунду будто маска с лица слетела, сдержанность и хладнокровие изменили Хелен ван Слайк. По щекам покатились слезы. Майрон взял ее за руку: тонкая, нервно подрагивающая ладонь оказалась неожиданно сильной.

— Извините… — Покачав головой, женщина с трудом выдавила следующую фразу: — Валери начала играть каждый день, что укрепило ее и морально, и физически. Мы решили: самое страшное уже позади. Однако потом, — миссис ван Слайк снова осеклась, а взгляд стал безжизненным, — тот ублюдок…

Наверное, Хелен имела в виду неизвестного убийцу, но почему-то казалось, что гнев направлен на кого-то конкретного.

— О ком вы? — попробовал уточнить Майрон.

— Дорогая!

Кеннет уже вернулся и, бросившись в гостиную, обнял жену за плечи. Майрону почудилось, что Хелен хотела отмахнуться от назойливых рук.

Ван Слайк обжег его ненавидящим взглядом.

— Посмотрите, что вы наделали! — прошипел он. — Убирайтесь!

— Миссис ван Слайк?

Несчастная мать кивнула.

— Мистер Болитар, пожалуйста, уходите. Так будет лучше.

— Уверены?

— Убирайтесь! — снова заревел Кеннет. — Сейчас же! Пока я сам вас не вышвырнул!

Майрон перехватил испепеляющий взгляд хозяина. Нет, только не здесь и не сейчас.

— Миссис ван Слайк, извините, что потревожил в такое время. Примите мои самые искренние соболезнования.

Не дожидаясь ответа, Болитар двинулся к входной двери.