– Спасибо. Брюс. Конец связи.
– Спасибо, Брюс, – едва слышно произнесла я.
Слэйт выключил рацию. Через несколько секунд корабль береговой охраны сбавил ход и изменил курс. Откинув с лица волосы, я стала смотреть, как огни «Орла» удаляются и тонут в наступающих сумерках. Капитан, разжав пальцы, уронил рацию на палубу и закрыл ладонями нижнюю часть лица.
– Наконец-то нам хоть немного повезло, амира, – усмехнулся Кашмир.
– Ну, разве что самую малость, – кивнула я.
– Вы правы. Пожалуй, было бы лучше, если бы этот красавчик, племянник Брюса, побывал у нас на борту.
– С какой стати? Ты что же, надеялся, что на «Орле» окажется еще и симпатичная племянница этого самого Брюса?
Кашмир подмигнул, но даже наша шутливая перепалка не подняла мне настроения. Мы подходили к портам Хэмптонского рейда, однако при этом ни на йоту не приближались к цели нашего путешествия. Из-за тигров мы не могли войти ни в одну гавань. Брюс, которого Слэйт при каждом удобном случае задабривал дорогими спиртными напитками, отозвал корабль береговой охраны. Но как только мы пришвартовались бы у какой-нибудь пристани, сотрудники портовых служб наверняка услышали бы тигриный рев.
– Никси! – раздался у меня за спиной голос капитана.
Я обернулась. Слэйт снова занял место за штурвалом, но по-прежнему был очень напряженным.
– Что? – спросила я, хотя прекрасно знала, что именно он собирался сказать.
– Мне нужна твоя помощь. – В голосе Слэйта послышались умоляющие нотки. – Я не могу пропустить этот аукцион. Мне действительно необходима карта, которую выставят на торги. Пожалуйста.
Я изо всех сил старалась, чтобы мое лицо ничего не выражало, но в душе у меня, будто прилив, поднималось чувство вины. Выбрав не ту карту, я проложила неверный курс. Я с самого начала совершала ошибку за ошибкой.
– Еще раз все проверю. Вероятно, я что-то упустила.
– Вряд ли, – заметил Кашмир, вынимая из кармана часы.
– Я рада, что ты так мне доверяешь. Погоди-ка!
С этими словами я резко выбросила вперед руку и попыталась выхватить у Кашмира карманный хронометр. Однако, сомкнув пальцы, я поймала пустоту – Каш был гораздо быстрее меня.
– Дай мне посмотреть на них.
Кашмир без возражений выполнил мою просьбу. Диаметр часов составлял три дюйма. На золотой крышке было вытиснено выпуклое изображение Адама и Евы в раю. Хронометр был гораздо тяжелее, чем казался на вид. На задней стороне корпуса я обнаружила фирменный знак и даже серийный номер. Состояние часов было практически идеальным, хотя они и побывали в воде. Я сжала губы, устыдившись своего лицемерия. Еще совсем недавно я отругала Кашмира за кражу часов, а теперь… теперь думала о том, что они сто́ят вдвое больше, чем можно выручить за тигров.
Кашмир наклонил голову – он угадал мои мысли.
– Все, что принадлежит мне, ваше, амира, – сказал он.
Я шагнула к нему и в знак благодарности прижалась лицом к его плечу. Затем, отстранившись, позвала:
– Капитан!
– Что? – откликнулся Слэйт.
Я бросила ему хронометр. Капитан поймал его на лету и поднял повыше, чтобы рассмотреть.
– Кстати, мне шестнадцать, – произнесла я.
– Верно, – согласился Слэйт отсутствующим тоном, продолжая разглядывать часы. Внезапно глаза его расширились. – Ну надо же!
Крепко зажав в пальцах золотой хронометр, он поцеловал его. А затем начал хохотать, да так, что ноги у него слегка подогнулись, и он всем телом навалился на штурвал.
– Легко пришли, легко ушли. Так всегда и бывает, – заметил Кашмир. Снизу снова донесся возмущенный тигриный рык. Мой приятель закатил глаза и добавил: – Ну, по крайней мере, в большинстве случаев.
– Почему тигры такие беспокойные? – спросила я и кивнула в сторону капитана, который продолжал с восхищением разглядывать золотой корпус часов. – Я точно знаю, что опиум у нас не закончился.
– Верно, амира, но вот мяса больше нет. Я скормил зверям все до последнего кусочка.
Ротгут, вытянув шею, свесился со своего насеста на фор-салинге, и ветер стал трепать его жидкую бородку.
– Ты скормил им все, что было в камбузе? – поинтересовался он.
– Ага. И то вяленое мясо, что ты держал у себя под матрацем, тоже.
– Ах ты, ворюга! – возмутился Ротгут.
– Обжора! – с улыбкой парировал Кашмир.
Ротгут принялся изрыгать ругательства по-китайски, Кашмир ответил ему тем же на фарси. Би прервала их перебранку, зазвонив в рынду, подвешенную к ее поясу.
– Успокойтесь, – негромко сказала она, и ее карие глаза заискрились. – Вы оба правы.
– Итак, – обратился ко мне Кашмир, – где мы можем оставить тигров?
– Оставить? – снова возмутился Ротгут. – Это еще с какой стати?
– А что ты предлагаешь с ними делать? – спросила я, склонив голову набок.
– Каш ведь сказал, что у нас вышло все мясо.
Я едва удержалась, чтобы не рассмеяться шутке Ротгута – если только это была шутка.
– Ради всего святого, мы не станем их есть, – произнес Слэйт и указал на темневшую впереди береговую линию. – Мы высадим их на сушу.
– Что? Просто высадим? Где?
– Отличный вопрос! – улыбнулся мне капитан.
– Ладно, сейчас. – Я посмотрела вверх, стараясь сосредоточиться, но из-за близости огромного города звезд на небе почти не было видно. – Подождите минутку.
Я побежала в свою каюту. Мой сотовый телефон все еще лежал в кармане джинсов, которые были на мне во время нашего последнего по времени визита в Нью-Йорк. Тогда я заранее заплатила двадцать долларов за Интернет, чтобы иметь возможность при необходимости воспользоваться поисковой системой «Гугл». Возвращаясь на палубу, я включила устройство.
– Эй, Ротгут!
– Чего?
– Ты можешь быстро найти в Интернете кое-какую информацию? А ты, Каш, погаси ходовые огни – нужно, чтобы на палубе стало потемнее.
– И чем же это вы с Ротгутом собираетесь заниматься? – поинтересовался Кашмир, идя на нос.
– Лично я хочу найти список спонсоров организации «Друзья зоопарка в Бронксе».
Глава 3
ПОСЛЕ ПОЛУНОЧИ МЫ ОСТАВИЛИ ТИГРОВ НА БЕРЕГУ ХЭМПТОНСКОЙ ГАВАНИ, в частном доке, рядом с огромным домом какого-то филантропа, обожающего дикую природу во всех ее проявлениях. Ротгут умудрился выловить несколько крупных рыбин и неохотно отдал их Кашмиру, который нашпиговал их опиумом в достаточной степени, чтобы тигры на какое-то время успокоились. Затем мы помчались прочь на всех парусах. Примерно через час, когда мы проходили Файр-Айленд, над нами пролетели вертолеты, но, к счастью, мы не привлекли внимания пилотов.
Следующее утро выдалось ясным и солнечным. Мы вошли в нью-йоркскую гавань за день до аукциона. Слэйт смотрел на приближающийся берег с таким видом, будто никогда в жизни не испытывал разочарований и понятия не имел, что это такое. Он поминутно улыбался мне, словно приглашая разделить свою радость. Что ж, это лучше, чем его приступы черной меланхолии, во время которых он пытался взвалить на меня ответственность за свои промахи.
Мое настроение тоже улучшилось. Частично это было связано с погодой и с временем года. Сообщив Брюсу о моем дне рождения, Слэйт солгал лишь частично. Мне