С 1926 года известно также, что представляют собой ферменты. Это белки. Белки – настоящее чудо природы! Они состоят из 20 различных «кирпичиков» – аминокислот, которые могут образовывать самые разные сочетания, складываясь в длинные цепочки. Эти цепочки имеют трехмерную структуру и могут выполнять самые разные функции. (Вообще-то это поражает воображение. Если кто-то сомневается, пусть сам попробует завязать на веревке множество различных узелков, чтобы из нее получились, например, ножницы или модель Эйфелевой башни.) В наших клетках используется большое количество белков практически для всех жизненных потребностей. Белки – это рабочие лошадки жизни.
Когда стало ясно, что фермент служит средством передачи одного простого признака, в 1941 году было высказано предположение, что ген представляет собой структуру, определяющую, каким будет этот фермент. Гипотеза получила название «Один ген – один фермент». Таким образом, в названии содержалась ее суть. Но прожила эта гипотеза недолго. Уже вскоре было обнаружено, что существуют белки, не являющиеся ферментами и выполняющие другие функции. Например, белки способны без труда образовывать весьма крупные структуры (наши волосы почти полностью состоят из белка кератина). Поэтому гипотезу переименовали в «Один ген – один белок». Поначалу она всех устраивала. Но несколько лет спустя выяснилось, что зачастую белки состоят не из одной цепочки аминокислот (так называемого полипептида), а из нескольких. Пришлось выдумывать для гипотезы новое имя. Уже догадались какое? «Один ген – один полипептид». Давайте сразу предвосхитим события: это был еще далеко не конец истории.
Сегодня мы знаем, что белки задают определенные признаки организма, но нам до сих пор не известно, каким образом эти признаки наследуются и что на самом деле представляют собой гены. Первые идеи о природе генов появились уже вскоре после 1900 года, когда при наблюдении через микроскоп за делением клеток были обнаружены крупные волокнистые структуры – хромосомы, которые поровну распределяются между дочерними клетками. Это наводило на мысль, что именно хромосомы являются хранилищем наследственной информации клеток. При более подробном исследовании выяснилось, что они состоят из белка и ДНК – дезоксирибонуклеиновой кислоты.
Но какое из этих двух веществ несет в себе наследственную информацию? Поначалу никто даже не думал, что это может быть ДНК. О ее существовании было известно уже достаточно давно, но конкретных сведений имелось мало. Она просто находилась в составе клеток и, похоже, ничего не делала. Кроме того, она состояла из очень немногих оснований – Г, А, Т и Ц (гуанина, аденина, тимина и цитозина), а также из фосфата и сахара.
По сравнению с белками, в составе которых насчитывается 20 аминокислот, это были сущие пустяки. Вдобавок белки могли быть ферментами и выполнять самые разнообразные задачи. Почему бы не наделить их еще и функцией хранения информации? Эта идея получила распространение и прожила достаточно долго. Лишь когда в середине 40-х годов было доказано, что при переносе ДНК от одной бактерии к другой передавались и различные свойства, мнение ученых начало меняться. Поначалу медленно. Понадобилось еще почти десять лет, прежде чем ДНК стала общепризнанным носителем наследственной информации. У Альберта Эйнштейна есть прекрасное высказывание: «Легче расщепить атом, чем разрушить устоявшееся мнение».
Представьте себе, что началось после того, как был сделан этот решающий шаг. Вы, ничего не подозревая, ложитесь вечером спать, а наутро за завтраком открываете газету – и там черным по белому: у вас есть дезоксирибонуклеиновая кислота! И эта чертовщина, которую и выговорить-то невозможно, каким-то образом связана с тем, что ваши дети так похожи на вас.
Подобные открытия в одночасье меняют мир. Ученые почуяли: здесь пахнет Нобелевской премией! Всем было ясно, что следующим шагом должно стать определение структуры ДНК. Как выглядит эта молекула? Началась гонка, в которой должен был победить тот, кто первым ответит на данный вопрос. В ней приняли участие самые выдающиеся умы. А победу одержали двое ученых, на которых вряд ли кто из букмекеров стал бы принимать ставки, – Джеймс Уотсон и Фрэнсис Крик.
Хотя сегодня их признают величайшими светилами в области биологии, в то время почти никто не верил в их успех. Англичанин Фрэнсис Крик был по специальности физиком и в годы Второй мировой войны конструировал морские мины. После войны он занялся биологией и без особых успехов работал в Кембридже над докторской диссертацией, пытаясь выяснить структуру белка гемоглобина, отвечающего за транспортировку кислорода. Научный руководитель считал его бездельником, от которого ничего толкового, кроме пустой болтовни, не дождешься.
Но в один прекрасный день судьба столкнула Крика с молодым американцем Джеймсом Уотсоном. Тот был вундеркиндом, который уже в пятнадцать лет поступил в университет, чтобы изучать зоологию. Ко времени встречи ему исполнилось двадцать два года, он защитил диссертацию и получил стипендию для продолжения работы в Великобритании. Между Криком и Уотсоном сразу возникла симпатия, и они решили совместными усилиями разгадать загадку ДНК. Это было смелое решение, потому что ни один из них не являлся специалистом в данной области. На самом деле им были поручены совсем другие проекты, но Крик и Уотсон занимались ими постольку поскольку.
По-настоящему все завертелось в 1951 году. На одной из конференций Уотсон сидел в задних рядах, чтобы без помех почитать газету, и почти не слушал докладчицу. А ею была Розалинд Франклин из Лондона, рассказывавшая о своих последних достижениях. Она считалась ведущим специалистом в области рентгеноструктурного анализа. Но когда Уотсон задумался о том, что ей стоило бы поработать над своей внешностью, речь в докладе зашла о последних данных относительно структуры ДНК. Ее рентгенограммы оказались самыми качественными из всех, которые когда-либо доводилось видеть. Только не думайте, что на этих снимках ДНК представала в том виде, который сегодня известен всем. Это были всего-навсего темные размытые пятнышки, и разглядеть в них какой-то смысл могли лишь немногие посвященные. Уотсон моментально насторожился: Франклин располагала рентгеновскими снимками и данными математического анализа, но у нее не было модели молекулярной структуры. Уотсону было ясно, что ДНК должна иметь правильную спиралеобразную структуру, похожую на винтовую лестницу. В этот момент соперничество за право первым расшифровать структуру ДНК вышло на финишную прямую! Уотсон вместе с Криком лихорадочно принялись за работу.
Конечно, их работа состояла не в том, чтобы самим проводить какие-то эксперименты. Нет, они только использовали известные факты и обрывки информации, почерпнутые Уотсоном из доклада коллеги. При этом было понятно, что они охотятся в чужих угодьях, и начальник Уотсона Джон Кендрю настоял