— Все. Одна прядь есть. Может хватит? Ее еще можно замаскировать.

— Надоело! — выпалила Диана, подскакивая со стула.

Вырвав из рук подруги садовый инвентарь, она не глядя собрала волосы в хвост и резко отсекла все, что вылезало из кулака. Все случилось настолько быстро, что Алексис не успела предпринять попытки отобрать инструмент. Обе девушки замерли статуями, глядя, как каштановые пряди планируют вниз. На несколько мгновений время замерло. А потом Лекс судорожно вздохнула и перевела взгляд на Диану.

— Ну вот и все, — тихо сказала Диди, и метнулась к задней двери дома.

Она чуть не налетела на Эдриана, сидящего на крыльце. Затормозив буквально в дюйме, сделала шаг в сторону, спрыгнула босиком на траву и помчалась дальше, к скамейке, сбитой из деревянных поддонов. Опустилась на крашеные белые доски, уперлась локтями в колени и уставилась в раскрытые ладони. Акт вандализма над собой был совершен. Раньше это приносило какое-то облегчение. Анекдот про то, что любую ситуацию может спасти новая стрижка, безотказно работал на Диане. Новая прическа, новая жизнь, все заново. Но в этот раз механизм дал сбой. Проблема не улетела на раскатанную в гостиной пленку вместе с прядями каштановых волос. Боль и обида не отступили, легче не стало, опустошение не прошло.

Рассматривая линии на ладонях, Диана снова и снова думала, за что он с нею так поступил. Все было хорошо. Тихо, уютно, по-семейному. Огонь влюбленности погас, но так ведь всегда бывает. Все время гореть опасно, а тихая любовь куда важнее и крепче. Но, наверное, в их паре так считала только Диди. А Билли стало скучно.

Диана настолько ушла в себя, что не заметила, как к ней подошла Алексис. Хотя это было ожидаемо. Подруга медленно села на скамейку, вытянула вперед голые ноги, откинулась на деревянную спинку.

— Теперь я убедилась, что твоя импульсивность не исчезла, — задумчиво протянула девушка. — Удивляюсь только, почему ты не догнала ту машину, не вытянула из нее Билли и оторвала ему что-нибудь важное.

Эдриан, все еще потягивающий кофе, сидя на крыльце, довольно громко хмыкнул, поднялся и ушел в дом. Видимо, чтобы не смущать дам своим присутствием. Диана проводила его безразличным взглядом, после чего снова уставилась в раскрытые ладони.

— Не знаю, — вяло пожала плечами Диди. — Я просто не знаю. Знаешь… — она запнулась. — Я устала. То есть… Ты когда-нибудь думала, что будет дальше?

— В каком смысле?

— С нами. Мы ведь никто. Время идет, а мы как были никем, так и остались. Я счастлива, что хоть у тебя наконец-то все хорошо… Эдриан, этот дом… даже собака! — Диана мимолетно улыбнулась, но сразу снова помрачнела. — Я больше не смогу, Лекс, — она обернулась к подруге, и тоже откинулась на спинку скамейки. — Все, что у меня есть, это два чемодана с вещами, которые даже некуда выложить. Я устала начинать сначала.

— Ди… — Алексис вздохнула, положила руку на плечо Дианы. — Не говори так. Хочешь, я выкрашу тебя в розовый? Ножницы не сработали, но розовый точно поможет. Вспомни, сколько раз нас с тобою швыряло в разные стороны! Ты справишься!

Диана резко мотнула головой, рваные пряди колыхнулись в воздухе.

— Сомневаюсь.

У Алексис зазвонил телефон. Она вытянула его из кармана, взглянула на экран, на мгновение замерла. Потом развернула мобильник к Диане.

Билл. Хотя теперь уже Уильям. Официально, раз их ничего не связывает.

— Мне ответить? — неуверенно спросила Алексис.

— Как хочешь.

Лекс колебалась. Долго смотрела на экран. Спустя минуту вызов прекратился, музыка перестала играть. Но еще через пару секунд все повторилось. Добрая, милосердная Алексис все-таки сдалась.

— Здравствуй, Уильям, — проговорила она в трубку.

И стала слушать. Достаточно долго. Диана не могла разобрать слов, но изъяснялся Уильям очень эмоционально. Однако это не произвело впечатления даже на милашку Лекси. Секунд через десять она молча отключила телефон.

— Он очень расстроен, виноват, кается что не смог устоял. Больше я не слушала, меня взбесило «не смог устоять», — на последней фразе голос Алексис дрогнул, что значило, она и правда разозлилась. — Как можно не устоять, когда с ним в одной постели постоянно спала профессиональная танцовщица с шикарной задницей?!

— Можешь перезвонить и спросить, — тихо ответила Диди.

Обе замолчали, уставившись куда-то перед собой. Теплый июльский день уже начинал уходить в закат, тень постепенно падала на задний двор, и сидеть в футболке и шортах становилось прохладно. Диана поежилась, растерла ладонями покрытые мурашками предплечья.

— Кажется, — нарушила тишину Диди, — мне пора уезжать.

Алексис встрепенулась, села ровно, нахмурилась.

— Куда? Ты недавно приехала.

— Ты не поняла, Лекси. Уезжать насовсем.

— Зачем?

Диана сорвала травинку, задумчиво покрутила ее в пальцах.

— Хватит с меня всего этого. Вернусь в Сомерсет, устроюсь кассиром в супермаркет. Или официанткой. Или еще кем-то. Встречу какого-нибудь лихого сыровара с пивным брюшком, рожу ему восемь детей и буду жить, как порядочная христианка. Бабушка Ханна порадуется, она считает, что в детстве в меня вселились бесы.

— Бред, — отмахнулась Алексис. — В тебе включился юношеский максимализм. Пройдет неделя и ты сама поймешь, какой бред сейчас несешь.

— Это не бред, — возразила Диана. — Меня здесь больше ничто не держит, кроме тебя. А Билл не успокоится, он попытается меня вернуть, и я сдамся, — она невесело хохотнула. — Я всегда ему сдаюсь. И буду ненавидеть себя за это.

— Нет, я не могу это слушать, — Алексис хлопнула себя по коленям и резко встала со скамейки. — Я ухожу. Буду в доме, если что. Со мной будет вино, сыр и телевизор. Приходи, когда одумаешься…

С этими словами она, не оглядываясь, прошагала к крыльцу.

Диана не задержалась на улице надолго. Но в дом вернулась так и не одумавшись.